Лед - Дерст Сара Бет (мир книг TXT) 📗
ХВАТИТ ОЖИДАНИЯ.
Хватит страха.
Хватит проклятой белой мглы. Она отказывается дальше лежать здесь, зацикливаясь на Медведе, пока не окажется в цепких лапах смерти или безумия. Не важно, собирался он предать ее или нет; все равно оставаться здесь нет никакого смысла.
Она, черт возьми, была полярным исследователем. Она может выжить здесь. У нее были очки, чтобы защититься от снежной слепоты, и навигатор, чтобы не ходить кругами — ну, пока хватит его батареи. У нее были собственные навыки и уроки отца, которые помогут ей не провалиться под лед. Даже учитывая все риски, так у нее оставались хоть какие-то шансы на выживание. Ей надо идти дальше на юг, и, может, Макс (или другой пилот) заметит ее. Пережидать белую мглу она больше не могла: кончались запасы еды. Я уже иду, подумала она. Суставы у нее задеревенели, но Касси оделась, вылезла из спальника и встала.
Голова у нее кружилась. Колени Касси подогнулись, и она резко опустилась на землю. Оказалось, она ослабела сильнее, чем думала: уменьшенный вдвое паек и вынужденное бездействие сделали свое дело. Она подождала, пока зрение ее прояснилось, видимость была около пары метров, не больше. Медленно, она обернула дополнительную пару шелковых подштанников вокруг очков, чтобы солнце не так слепило, и попыталась свернуть спальный мешок. Однако она сильно вспотела, пока лежала в нем, и пот замерз. Мешок плохо поддавался. Она еле свернула его в приплюснутый многоугольник и закрепила на рюкзаке. Касси закинула рюкзак на спину. Лямки врезались в плечи. Задубевшими руками она попыталась застегнуть поясной ремень: он тоже был весь покрыт льдом. С третьей попытки у нее получилось.
И она побрела, продираясь сквозь заснеженный воздух.
Через несколько минут у нее скрутило живот, и холод проник в самые кости. Сухой воздух высасывал влагу у нее изо рта, и она чувствовала уколы обморожения на щеках под замерзшей маской. Неразумно идти в белой мгле. Только идиоты так поступают. Киннак, прошептал ей разум. Безумец. Но, если она остановится там, среди ледяных валунов, тогда Макс не сможет ее найти, даже когда распогодится. Ей нужно дойти до плоского льда, иначе ее не спасут. Мне нужно хотя бы попытаться сделать так, чтобы он смог спасти меня, подумала она. Это логично, а не безумно. Сдаться — вот что было бы безумием. И, как она сказала Медведю однажды, она никогда не сдавалась. Касси продолжала идти, прислушиваясь к знакомому потрескиванию ломающегося льда. Вокруг нее постепенно — очень постепенно — рассеивалась белая мгла. Она краем глаза заметила медведей — все еще рядом, все еще идут за ней. Ну и пусть, подумала она. У нее больше не было сил их бояться. Она шаркала по льду, глядя прямо себе под ноги. Вспомнив наконец, что надо иногда поднимать взгляд, она поняла, что видимость увеличилась до двадцати метров.
Там, дальше, мир был захвачен снегом.
Шторм разорвал льдины по швам.
Разломы — трещины, похожие на реки, — то и дело пересекали лед. Над открытой водой поднималось густое марево. Появились новые хребты, а старые схлопнулись. Она пристально глядела на открывшуюся картину. Буря нанесла больше разрушений, чем она думала. Ей еще повезло, что она нашла прочный лед. Еще несколько метров — и… Да, очень повезло.
Касси несколько минут собиралась с духом, прежде чем пойти дальше. Она перешагнула трещину и ступила на еще более хрупкий лед. В иных разломах вода замерзла гладкими тропинками. Она пошла вдоль одной, высматривая тонкий, серый лед. Льдины гнулись под ее весом. За ее спиной раздался треск, и она заспешила вперед. Пластины льда кренились, как детские качели. Из-под ног доносился еле слышный скрежет. Было сложно сосредоточиться. Медведя здесь нет: он не спасет ее от холода и воды, напоминала она себе. Ей придется выбираться самостоятельно.
— Не ошибись, — шептала она.
Холод проникал внутрь. Казалось, кровь сгущалась у нее в венах. Она поставила ногу на лед, и пластина льда выстрелила вверх. Касси прыгнула вперед и схватилась за верхушку. Нога заскользила и свесилась над черной водой.
Полярные медведи стояли и смотрели на нее.
Подтянув ноги вверх, она заставила пластину наклониться, и прыгнула на следующий участок льда. Плита отклонилась в противоположную сторону, и Касси зачерпнула ногами воды. Лед порвал ее мембранные штаны, пока девушка в адреналиновом припадке (она и не знала, что в ней столько адреналина!) выбиралась из воды.
Она заставила себя встать. Холод… Он жег ее. Он резал ее на части. Отцовский голос в голове орал команды. Сбросив рюкзак, она упала на лед и стала по нему кататься, словно пытаясь потушить огонь. Снег впитал влагу с ее ног. Штаны треснули: верхний слой на них намертво замерз.
Ей надо было двигаться. Одежда высохнет, если ты будешь шевелиться, сказал ей папин голос. Дрожа всем телом, Касси подняла рюкзак и зашагала по льду. Ветер пронзал ее насквозь. Она представляла себя в замке. Она представляла, что все это уже позади. Нет, она представляла, что ничего этого и не начиналось. Она бы отдала что угодно, все, что угодно, лишь бы все стало по-прежнему. Медведь, где ты? Она до боли скучала по нему; ее внутренности словно сжимал кулак. Или это был холод? А может, голод?
Она тосковала по нему каждой клеточкой тела. Не важно, что он чувствовал по отношению к ней. Любил он ее или нет, это ничего не меняло в ее чувствах к нему. Она любила его независимо от того, было ли ее чувство взаимным. Жаль, что она не поняла этого раньше. Иначе она бы в жизни не включила тот фонарик. Она была бы сейчас с Медведем.
Она продолжала идти: милю за милей, час за часом. На ней вырос небольшой сугроб. Маска, прилипнув в коже, приняла форму ее лица, а парка и штаны были покрыты слоем плотного льда. Еще одна ледяная лента обернулась вокруг капюшона; по шее бежали ручейки ледяной воды. Слой льда пролегал между паркой и одеждой, что была под ней. Парка казалась смирительной рубашкой. Изморось покрыла очки. Холод пробирался в суставы, идти было больно. Ад, подумала она, не имеет ничего общего с огнем. Джереми бы прав: в аду ужасно холодно.
Она знала, что могла получить обморожение. Может, она медленно замерзает насмерть. Ее убивает лед, который она так любила. Она продолжала идти, скорее по привычке, чем благодаря сознательному выбору. Касси пробиралась через хаос льда, рожденный бурей и тягой волн к луне. Низкое солнце удлиняло очертания курганов и погружало пространство между ними в холодную синеву. Касси дрожала в тенях. Холод занимал все ее мысли. И Медведь. Неизменно Медведь. Увидев участок теплого золота прямо перед собой, она заспешила ему навстречу.
И тут желудок у нее свело от голода. Схватившись за живот, Касси потеряла равновесие и упала лицом в снег. Падая, она пыталась взмахнуть руками, но они двигались медленно, точно в замедленной съемке. Она столкнулась со льдом, не успев и наполовину вытянуть руки.
Ей нужно подняться. Продолжать идти. Надо продолжать идти.
Не двигаться значило умереть. Сколько раз папа говорил ей об этом?
Из глубины льда она услышала знакомый треск. Он звучал, как голос призрака: усталое, печальное бормотание. Касси представила, что это говорит лед, но не смогла разобрать слов. Рюкзак пригибал ее к земле, словно черепаший панцирь, и она поползла на четвереньках. Локти ее дрожали. Она медленно тащилась по замерзшим волнам.
Довольно, подумала она. Теперь лед достаточно плоский. Она может отдохнуть. Если растянуться во всю длину, то с самолета Макса ее будет видно лучше, чем если она продолжит идти. Прилечь будет разумно. Она закрыла глаза. Спаси меня, Макс. Папа. Медведь. Медведь.
Голос внутри шептал, что он не придет. Она никогда не увидит его снова. У нее не было сил плакать.
Ее засыпал снег.
Тепло окутывало Касси. Вокруг нее громоздились подушки, и было темно, как в утробе. Она обнимала эти подушки, прижимаясь к ним щекой, вжимаясь маской для лица. Оттаявший флис влажно холодил ей кожу. Ей до чесотки хотелось сдернуть все это целиком, и маску, и кожу. Она зарылась в подушки. Наконец ей было удобно, и никакая глупая маска не…
