Путь к рассвету - Сальваторе Роберт Энтони (книги полностью TXT) 📗
“У нас есть золото”, — сказал Дюдермонт.
“Это золото корабля”, — влез Дриззт. “Для всей команды Морской Феи”.
Дюдермонт махнул рукой на него, пока тот говорил, капитан качал головой на каждый слог. “Пока Дриззт и Кэтти-бри не присоединились к нам мы не получали такие прекрасные дела и доход”, — сказал он дроу. “Ты часть Морской Феи, член команды и все пожертвуют своей долей, так же как и ты своей для помощи другому”.
Дриззту было нечего возразить на предложение, но он заметил небольшое ворчание, когда Робиллард добавил, — “Действительно”.
“Ну, тогда Уотердип или Лускан?” — спросил Дюдермонт Робилларда. “Мне плыть к северу от Муншаес или к югу”.
“Уотердип”, — неожиданно ответил Харкл. “О, я предпочел бы выбрать жреца”, — объяснил он. “Доброго жреца. Он лучше, чем маг справиться с демоном, потому что у мага могут быть другие дела и вопросы, которые он бы хотел задать ему. По-моему, не стоит слишком втягивать демона”.
Дриззт, Дюдермонт и Кэтти-бри с любопытством посмотрели на него, пытаясь расшифровать то, что он сказал.
“Он прав”, — быстро объяснил маг Морской Феи, “Добрый жрец будет придерживаться одного задания, и мы можем быть уверены в том, что он вызовет демона, лишь с целью добра и справедливости”. Пока он говорил это, он смотрел на Дриззта, и у дроу появилось ощущение того, что Робиллард поставил под вопрос мудрость их поисков, разумно ли следовать словам слепой ведьмы, и возможно, даже ставил под вопрос их мотивы.
“Освободить Закнафейна из когтей Лолс или матроны — акт справедливости”, — настоял Дриззт, в голос которого понемногу просачивалась злость.
“Тогда добрый жрец — лучший выбор”, — небрежно ответил маг, не принеся никаких извинений.
* * * * *
Киерстаад взглянул в черные мертвые глаза спокойно лежавшего оленя, так спокойно на ровной тундре, окруженного разноцветными цветами, торопившимися отцвести в коротко лето Долины Ледяного Ветра. Он убил оленя чисто, одним броском своего большого копья.
Это порадовало Киерстаада. Он почти не чувствовал жалости, глядя на величественного зверя, ведь выживание его народа зависело от успеха охоты. Ни единый кусочек этого гордого животного не будет потрачен впустую. И все же юноша был рад, что убийство, его первое убийство, прошло чисто. Он посмотрел в глаза мертвого животного и поблагодарил его дух.
Берктгар подошел к юному охотнику сзади и похлопал его по плечу. Киерстаад, слишком захваченный зрелищем, внезапным осознанием того, что в глазах племени он перестал быть мальчишкой, едва заметил, как огромный варвар прошел мимо него с длинным ножом в руке.
Берктгар присел рядом с животным и сдвинул его ноги с пути. Его порез был нанесен чисто и идеально — следствие длительной практики. Лишь мгновение спустя после этого, он повернулся и встал, протянув свои кровавые руки к Киерстааду, держа сердце животного.
“Съешь это, и обретешь силу и скорость оленя”, — пообещал вождь варваров.
Киерстаад осторожно взял сердце и поднес к губам. Он знал, что это часть испытания, хотя и не представлял, что от него будут ждать именно это. В голосе Берктгара была неподдельная тяжесть, он не мог провалиться. Ты больше не мальчишка, сказал он себе. От запаха крови, при мысли о том, что нужно сделать, что-то дикое забило в нем ключом.
“В сердце храниться дух оленя”, — объяснил другой охотник. “Питайся этим духом”.
Больше Киерстаад не колебался, он поднес черно-красное сердце к губам и глубоко укусил его. Он едва осознавал то, что произошло затем, как он жадно съел сердце, как окунулся в дух убитого оленя. Его окружили песнопения, охотники из отряда Берктгара приветствовали нового мужчину.
Больше не мальчишка.
От Киерстаада не требовалось больше ничего. Он бесстрастно стоял в стороне, пока старшие охотники очищали и разделывали оленя. И в самом деле, это был лучший путь для его народа, жить свободно от оков богатств и связей с другими. И все же юноша не желал зла ни дварфам, ни людям Десяти Городов, и не намеревался позволять какой-либо лжи уменьшать его уважение к Вулфгару, который сделал так много хорошего для племен Долины Ледяного ветра.
Киерстаад посмотрел на то, как собирали оленя, полностью, идеально. К животному не проявлялось неуважение, ни один его кусок не будет потрачен впустую. Он посмотрел на свои кровавые руки, почувствовал бегущую вниз по подбородку струю крови, которая капала на рыхлую почву. Это его жизнь, его судьба. И все же, что это значило? Еще войны с Десятью Городами, как это бывало много раз в прошлом? И как быть с отношениями с дварфами, которые вернулись в свои шахты к югу от Горы Кельвина?
Киерстаад последние несколько недель слушал речи Берктгара. Он слышал, как Берктгар спорил с Ревджаком, отцом Киерстаада и признанным вождем племени Лося, на данный момент единственным племенем, оставшемся в тундре Долины Ледяного ветра. Берктгар отколется, подумал Киерстаад, когда он посмотрел на огромного варвара. Берктгар возьмет с собой других юношей, и снова оснует племя Бера, или другое из племен предков. Тогда снова начнется соперничество племен, которое так долго было смыслом жизни варваров Долины Ледяного ветра. И когда они будут бродить по тундре, они будут драться за еду и за хорошие земли.
Это была лишь одна из возможностей, решил Киерстаад, пытаясь вытрясти отвлекающие мысли из головы. Берктгар хотел быть полноправным вождем, хотел соперничать, а затем и затмить легендарного Вулфгара. А этого он не сможет добиться, если расколет оставшихся варваров, число которых еще было не столь многочисленно, чтобы поддерживать отдельные сильные племена.
Вулфгар объединил племена.
Были и другие возможности, но когда он думал о них, ни одна устраивала его.
Берктгар, широко улыбаясь, поднял глаза от добычи, принимая Киерстаада полностью, без скрытых мотивов. И все же Киерстаад был сыном Ревджака, и ему казалось, что Берктгар и его отец шли по предвещающей бурю тропе. Вождю племени варваров может быть брошен вызов.
Это мнение только усилилось, когда удачливая группа охотников приблизилась к племенному лагерю, состоявшему из палаток, сделанных из оленьих шкур, и натолкнулась на Бруенора Бэттлхаммера и еще одного дварфа, жрицу Стампет Рэкингкло.
“Тебе здесь не место!” — тут же прорычал Берктгар вождю дварфов.
“И тебе тоже всего наилучшего”, — огрызнулась Берктгару Стампет, не входившая в число тех, кто предпочитал стоять в стороне и позволять говорить другим. “Значит ты, как мы и слышали, позабыл Долину Хранителя”.
“Я не говорю с женщинами о важных делах”, — спокойно сказал Берктгар.
Бруенор быстрым движением вытянул руку, что бы удержать возмущенную Стампет. “Я говорю не с тобой”, — ответил Бруенор. “Я и мой клирик пришли, чтобы встретиться с Ревджаком, вождем Племени Лося”.
У Берктгара раздулись ноздри. Какое-то мгновенье, Киерстаад и остальные ждали, что он бросится на Бруенора, и дварф, напрягшись и похлопывая своим зазубренным топором по открытой ладони, похоже тоже ожидал этого.
Но Берктгар, не будучи дураком, успокоился. “Я тоже возглавляю охотников Долины Ледяного Ветра”, — сказал он. “Говори, за чем пришел и проваливай!”
Бруенор хихикнул и прошел мимо гордого варвара, двинувшись в поселение. Берктгар взвыл и прыгнул, приземлившись прямо на пути дварфа.
“Ты возглавлял Сеттлстоун”, — сказал краснобородый дварф. “И можешь быть главным здесь. А можешь и не быть. Когда мы уходили из долины, вождем был Ревджак и, как я слышал, Ревджак все еще вождь”. Бруенор не отвел оценивающего взгляда от Берктгара, когда снова прошел мимо громилы.
Стампет отвернула нос и даже не удосужилась посмотреть на варвара.
Для Киерстаада, которому нравился Бруенор со своим диким кланом, эта была болезненная встреча.
* * * * *
Дул легкий ветерок, было слышно лишь скрип дерева Морской Феи, которая тихо скользила на восток по спокойным водам. По безоблачному небу скользила полная и бледная луна.
