Огни Азерота - Черри Кэролайн Дженис (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
9
Когда Рох разбудил его вновь, в щели полога просачивался дневной свет, а сквозь дымовое отверстие над головой — туман. Перед ним стояла пища. Вейни уселся и стал поедать завтрак — хлеб и соленую рыбу, запивая кисловатым шиюнским напитком. Впервые за несколько дней он мог наесться вдоволь, как бы ни была проста эта пища и какие бы воспоминания она ни вызывала о Шиюне.
Пережевывание пищи вызывало боль, а на теле не было места, которое бы не саднило. Но колено в то утро уже могло сгибаться спокойно, и боль в нем, которая все эти дни была такой постоянной, что Вейни почти привык к ней, начала утихать. Он не стал одеваться, а просто закутался в отрез ткани, и Рох сказал, что горячий компресс должен оставаться на колене до обеда.
— Спасибо, — сказал Вейни.
— Что, искренняя благодарность? Это больше, чем я получил во время последней встречи. И думаю, что ты по-прежнему хочешь перерезать мне горло, кузен.
— Я в здравом рассудке и понимаю, что обязан тебе.
Рох криво усмехнулся и подлил воды в горшок, стоявший на огне, затем уселся и налил себе кружку шиюнского напитка, а выпив, скорчил гримасу. — Потому, что я не поступил с тобой так, как должен? Они накачали тебя этим наркотиком так, что ты перестал что-либо соображать, и если бы это продлилось достаточно долго, пожалуй, ты бы выдал им все, что знал, и этого было бы достаточно, чтобы они тебя пощадили… а может быть, и нет. Ты бы прожил столько времени, сколько им хватило бы, чтобы насытиться твоими мучениями. Ты должен быть мне благодарен. Но, конечно же, мне все равно пришлось бы выручать тебя — это было необходимо для меня самого. Ты мог меня погубить. А что касается всего остального, то тут ты прав — за тобой должок.
Вейни повернул ладонь шрамом вверх — на ней был знак Моргейн, рана, зарубцевавшаяся с кровью и пеплом.
— Я не могу так поступить, и ты это знаешь. Все, что я должен сделать, я сделаю — таков закон илинов. Не обещаю, что могу отступиться от него — это выше моих сил.
— Но у тебя их достаточно, чтобы напомнить об этом мне.
Он пожал плечами, обеспокоенный — Рох всегда имел возможность вырвать у него из груди сердце.
— Похоже, тебя не слишком испугало происшедшее в том шатре в минувшую ночь. Они пока не готовы покончить с тобой. Пока. Но однажды они все-таки найдут способ.
— Я знаю. Я знаю, в какой мере могу доверять Хитару, и мы давно ушли за эти границы.
— Потому-то ты и окружаешь себя подобными Фвару. Тебе хорошо известно, что он и его родичи некогда служили Моргейн, но стали ее противниками, когда не смогли получить от нее то, чего хотели. Они поступят так же и с тобой, в ту же минуту, как только ты пойдешь наперекор их желаниям. Это во мне говорит не только ненависть. Это правда.
— Я не упускаю этого из виду. Но есть еще тот факт, что Фвар и его родня предпочитают служить мне, а не кел, потому что хорошо знают, насколько кел любят их. Кел ненавидят всех людей в этом лагере — и хию, и болотников, — всех, кто имеет хоть малейшее представление о независимости. Но болотники не любят Фвара. Фвар и его люди малочисленны, и он знает, что если он потеряет бдительность, то болотники окунут его мордой в грязь. Фвар любит власть. Она ему просто необходима. Но чем больше власти, тем больше у тебя врагов. Когда он думал, что Моргейн даст ему власть, он присоединился к ней, и пока был уверен в ней оставался ей верным и сопровождал ее во всех опасностях. Ко мне он присоединился только потому, что знал: ему не совладать с кел, а я имею влияние в этом лагере. Фвар держит болотников под жестким контролем, и это меня устраивает. Он важен для того, чтобы я мог здесь существовать. Без меня он ничто, и он это знает. Но пока он служит мне, кел в этой стране не будут править хию и болотниками. И как ни горды кел, они понимают, что остальные превосходят их числом и что те люди, которые все еще служат им — это не более чем просто скот. Ни один человек из Шиюна не питает симпатий к болотникам и хию, но при этом ни один человек, живший под властью кел, не любит своих хозяев, даже те, кто носят клеймо на лице. Кел очень боятся своих собственных слуг и действуют вдвойне жестоко, чтобы держать их в повиновении. Но в открытую об этом они не говорят. С другой стороны, не получится ничего хорошего, если люди прознают об этом, не правда ли? Еще хлеба?
— Нет.
— Отношения между ними изменились с тех пор, как к власти пришел Хитару, — продолжал Рох, покачивая головой. — Для этого потребовалось принудить кое-кого из кел вести себя прилично. Однако во время перехода выживали только сильнейшие, а они и в обычное время не слишком жизнеспособны.
— Ты выбрал Хитару в союзники, хотя тогда у тебя был другой выбор.
— Да, — сказал Рох, наполняя обе их чашки. — Впрочем, позднее я жалел об этом. Мне всегда не везло с союзниками. Кузен… Где, по-твоему, скрывается Моргейн?
Вейни проглотил кусок, неожиданно ставший сухим, и потянулся за чашкой. Он стал пить, сделав вид, что не слышал вопроса.
— То место, куда она намеревалась попасть, переправляясь через реку, — сказал Рох, — это, несомненно, и есть место контроля. Я так полагаю, и Хитару, конечно же, тоже. Патрули Хитару обшарят там каждый кустик. Хитару не хочет, чтобы хию шли по ее следу. Я же настаивал на том, чтобы послать туда Фвара, и вот почему: Фвару не слишком хочется заниматься этим, но даже он видит, какая нам грозит опасность, если люди Хитару завладеют ее мечом. Я не сомневаюсь, Хитару и сам напуган, да и такие, как Шайен — если кто-нибудь из них получит меч, Хитару не поздоровится. Хотя, признаюсь, мне вовсе не по душе и мысль о том, что он окажется у Фвара. Конечно, Фвар, будь его воля, оставил бы тебя лежать под конем и погнался бы за нею. Теперь он локти кусает, но по-прежнему боится ее. Он однажды видел действие ее оружия — и был тогда вне себя от страха. Тогда-то он и стал ее ненавидеть. Он отважился издали пустить в нее стрелу, но оказаться лицом к лицу с ней и Подменышем… Впрочем, это совсем другой разговор. Фвар иногда не в состоянии понять, чего же он сам хочет. Инстинкт выживания у него порой сильнее, чем желание добиться цели. Сейчас он сожалеет об этом, но момент упущен — благодаря тебе, конечно.
— Упущен так упущен, — сказал он, и слова с трудом вырывались у него из горла. — Я ничем не могу тебе помочь.
— Между нами мир, мир — вот что я советую тебе помнить. Каждый раз, когда ты пытаешься идти против меня, вспоминай об этом — и выброси из головы тактику кел. Сегодня ночью, если бы я хотел, я мог бы сделать то же, что и они. Нет, я — единственная твоя надежда на спасение.
— Лилл был расположен к таким союзникам, как Фвар — бандитам, головорезам. Таких мерзавцев в его окружении всегда хватало. Я вижу, ты не изменился, и шансы мои, следовательно, равны тем, какие были у меня в Шиюне.
В глазах Роха появился туман, но затем они медленно прояснились. — Я тебя не виню. Я не верю своим союзникам, но это ты вынудил меня быть с ними. Они убьют меня, когда смогут, в этом я не сомневаюсь. Ты здесь в безопасности настолько же, насколько и я… только потому, что Хитару боится восстания в стане людей, которое вспыхнет, если он попытается захватить тебя. Кроме того, у него есть причина ждать.
— Какая причина?
— Весточка, которую в любую минуту может прислать один из его патрулей — что в их руках оружие Моргейн. И в ту же минуту, друг мой, мы с тобой окажемся покойниками. Есть и еще одна опасность: что я, ты и Моргейн окажемся не единственными, кто может использовать энергию Врат. Возможно, подобным знанием обладает еще кто-то в этой земле. И если это так… Это так, Вейни?
Он ничего не сказал, пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица.
— Я подозреваю, что это возможно, — сказал Рох. — Но чего бы еще мы ни боялись, меча надо опасаться в первую очередь. Безумием было даже делать такую вещь. Моргейн знает об этом, я уверен. И мысль об этом… Я знаю, что написано рунами на этом лезвии, по крайней мере, часть того. Этого никогда не следовало писать.
