Кровавый камень - Вагнер Карл Эдвард (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Терес предоставили сомнительную честь присутствовать на пиру в честь победителя. Она сидела за высоким столом, лишенная оружия и кольчуги, но гордо выпрямившись и выделяясь среди расфранченных дворян запятнанной в сражении рубахой. Девушку мучил вопрос, правильно ли она поступила, решив сдаться. Будь у нее сейчас случайно под рукой нож, она схватила бы его и погрузила в раздутую глотку Дрибека. Но стоявшие по обеим сторонам заботливые слуги были заодно и ее сторожами. Смакуя вино, Терес утешалась мыслью о том, что Дрибек проявил к ней уважение и не счел ее трусливой девушкой-заложницей, готовой склониться перед величием своего пленителя.
К черту, это все равно не поможет ей бежать. Может, стоит смирить свою гордыню и немного похныкать… чтобы застать их врасплох? Нет, хватит унижаться. Пусть эти жирные глупцы пожирают яства и похваляются перед бледными шлюхами своей храбростью! Дрибека уже распирает от самоуверенности, но скоро он поймет, что за фурию взял в плен!
Терес снова принялась гадать, как ей поговорить с Кейном, не вызывая ни у кого подозрений. Казалось, внимание чужестранца целиком поглощает его чаша с вином. Он оставался задумчивым среди смеха и громких голосов. Дрибек что-то тихо сказал одной из придворных шлюх, и та подсела к Кейну, но он едва ли обратил внимание на ее энергичные заигрывания. Терес хотелось, чтобы он как-то дал ей понять, что хочет помочь ей. Она чувствовала себя в цитадели врага ужасно одинокой, и этот загадочный человек был единственным ее другом.
На девушку почти не обращали внимания сидевшие за высоким столом гости, среди которых были капитаны Дрибека, наиболее влиятельные из дворян со своими женщинами и высокомерно-прекрасная леди по имени Гервейн — Верховная жрица богини Шенан. Разговор велся на наречии Южных Земель, которым пользовались темноволосые аборигены, осевшие здесь еще до возникновения Воллендана. Терес понимала его достаточно, чтобы уловить суть, но следить за темой беседы было для нее мучительно. Несколько попыток Дрибека вовлечь ее в разговор — он бегло говорил на воллендане — встретили ее холодный отпор. Поэтому победители позволили ей сохранять достойное молчание, ограничиваясь любопытными взглядами. Вероятно, они считали девушку одним из боевых трофеев, выставленных на пиру для всеобщего обозрения.
Одна пара глаз уставилась на нее с открытой враждебностью. Ристокон, старый враг Малхиона, убийца ее родни, предатель. Еще девчонкой она запомнила его улыбающуюся физиономию. Рубленая рана через левую щеку оставила глубокий шрам, изуродовав рот и скривив его губы в постоянной невеселой ухмылке. Он был тщеславным юнцом с девичьи-симпатичным лицом и высоким, грациозным, как у пантеры, телом, но теперь его улыбка была уродливой. После подавления заговора прошел слух, что он бежал из Южных Земель и уплыл туда, где его не мог настичь гнев Малхиоиа. По-видимому, Дрибек отыскал его в одном из пользующихся дурной славой портов северных побережий. Что еще можно сказать об ухищрениях Селонари, если его правитель снисходит до того, чтобы нанимать на службу подобное отребье?
По мере продолжения пира злобный взор Ристокона все чаще задерживался на девушке. Несколько раз он поддразнивал ее, но она предпочла не слышать его оскорбительных слов. То и дело он тихо заговаривал с компаньонами, его речь вызывала грубый смех и привлекала к ней оценивающие взгляды. Терес нарочито игнорировала их, настороженно пытаясь ловить его слова.
— Терес! — громко крикнул он после очередного взрыва смеха. — Я уже много лет слышу легенды о дикарке Терес, клыкастом отродье Волка. Когда я видел тебя последний раз, ты была тощим щенком, обожающим трепать мальчишек-пажей и ползающим вокруг столов по праздникам, подобно псу, в поисках объедков. Теперь я вижу тебя опять, но меня обуревают сомнения. Посуди сама: лицо у тебя смазливое под стать сержанту, телосложение позволяет командовать ротой, да и вообще, никто сроду не видел тебя в чем-то хоть отдаленно напоминающем женское платье. Поэтому я озадачен, но надеюсь, ты скажешь мне, кто ты — девушка, не ведающая своего пола, или безбородый урод-парень?
Терес ответила ему взглядом в упор и презрительно поджала губы. Она откровенно передразнивала Ристокона. Голоса за столом постепенно затихли.
Ристокон вспыхнул, его шрам побелел.
— Я хотел бы услышать ответ, Терес, — произнес он, пытаясь казаться вежливым. — Ты знаешь, что между нашими родами существует кровная вражда, и, если ты мужчина, честь требует, чтобы мы скрестили мечи. Но если ты действительно девушка, то я предпочту взять тебя в свои покои и поступить с тобой, как с любой захваченной в плен женщиной.
Пальцы Терес стиснули чашу с вином.
— Я и не подозревала, что ты столь разборчив, Ристокон, — отвечала она громко. — Всем известно, что ты привык убивать женщин и детей. К тому же твой сомнительный кодекс чести позволяет тебе укладывать в постель кого угодно.
За столом воцарилось молчание. Смех за другими столами, казалось, отдалился на многие мили. Кривая улыбка Ристокона застыла на напряженном лице пугающей гримасой. Он медленно поднялся на ноги, тяжело опираясь обеими руками о край стола.
— Отведите эту уродливую стерву в мои покои! — задыхаясь, выдавил он. — Я узнаю, скрывает ли эта грязь и кожаная одежда женщину!
— Ристокон, здесь приказываю я, — вмешался Дрибек. — Я дал слово не обижать пленных.
Подавив возмущение, Ристокон опустился на место и быстро обежал взглядом лица сотоварищей.
— Я не намерен поступать с этой стервой иначе, чем с любой женщиной, — процедил он со злобным смешком. — Не понимаю, почему ты оказываешь подобную любезность врагу, прекрасно зная, как обошлись бы со всеми нами Волк и его отродье! И мне излишне напоминать тебе, что сражение помогла тебе выиграть моя конница, иначе ты на себе ощутил бы милость Волка. Терес — военный трофей под стать любой пленной девке, и я полагаю, что заслуга в победе обеспечивает мне выбор добычи. По крайней мере меня удивляет господин, лишающий своего капитана небольшого развлечения, тем более того капитана, который…
Дрибек нахмурился. Многие выказывали согласие с мнением Ристокона, в словах которого присутствовал здравый смысл. Но у лорда был свой замысел, который он не желал обнародовать. В равной мере ему не хотелось терять лицо перед своими людьми, что казалось неизбежным независимо от того, уступит он капитану либо откажет его притязаниям. Меч остер и не имеет рукояти: получается, что воля Ристокона пересиливает его слово либо господин скупо одаривает своих воинов. Впрочем, обвинение в скупости можно снять.
— Я не забываю о твоей роли в нашей победе, — быстро проговорил Дрибек. — Но капитану не пристало забывать о праве господина первым выбрать себе долю добычи. Я как раз собирался возлечь с дочерью моего врага. Есть девы послаще и недоступнее, но меня позабавит укрощение этой рычащей волчицы. Выбери себе любую другую, Ристокон, и будь уверен: твоя преданность будет вознаграждена более достойной добычей. Отведите ее в мои покои, — приказал он ее стражам, и те вывели Терес из зала. Проходя мимо лорда, она угостила его презрительным взглядом, не обращая внимания на ухмылки остальных гостей.
Ей вслед прозвучал издевательский смех Ристокона:
— Изволь только поделиться с нами своим открытием, господин! И не забудь надеть на волчицу намордник — ведь ее укус может быть ядовитым!
«Что ж, ренегат из Воллендана, похоже, удовлетворен», — решил Дрибек. Очевидно, он насытил свою месть унижением девушки, но главное, решение Дрибека одобрили его сподвижники. Это прозвучало отличной шуткой, присущей пьяному ночному веселью. Завтра или через день этот случай забудется, превратясь в нечто вроде забавного анекдота, и он сможет пустить в ход свои новые планы, не беспокоясь о последствиях этой пирушки…
Терес нервно расхаживала по комнате в другом крыле крепости. Две внушительного вида служанки пристально следили за ней. Скорее, с тем чтобы не позволить ей запереться, поскольку покои Дрибека находились в верхнем этаже замка, и далеко-далеко внизу сверкали праздничными огнями улицы Селонари. За дверью несла стражу пара часовых. Впрочем, Терес вовсе не собиралась прыгать из окна; вначале она намерена была показать Дрибеку свои когти, вздумай он прийти, чтобы выполнить свое обещание.
