Достойный наследник - Розенберг Джоэл (читать книги TXT) 📗
Был рыночный день, и рынки были полны, хоть и не настолько полны, как ему помнилось. Возможно, потому, что зерновые – что для людей, что на корм – еще не созрели, торговцев зерном он почти не видел.
Однако скотоводов и торговцев лошадьми было предостаточно: похоже, не сегодня-завтра уйдет очередной гурт в Пандатавэй.
Мог Джейсон подрядиться на подобную работенку? Вряд ли: парень не настолько глуп.
Одна вещь заставила Уолтера улыбнуться, хоть он и тщательно спрятал улыбку: загоны для рабов позади рынка, обычно переполненные народом, сейчас были пусты. В Венесте по-прежнему и владели, и торговали рабами, но дело это перестало быть процветающим, а цены едва удерживались на нижнем пределе.
Остальное купечество, впрочем, явно не бедствовало. Впереди, у полупустого уже склада, торговец мясом продавал прямо с огня восхитительно пахнущие куски ягнятины с кулак величиной.
Уолтер спешился, достал пандатавэйский бронзовик и, показав его торговцу, поднял три пальца.
В ответ мясник поднял один. Словотский пожал плечами, и, сделав вид, что убирает монету, позволил торговцу остановить себя знаком из двух пальцев – тот поднял над головой V. Уолтер кивнул, улыбнулся и, швырнув ему монету, подцепил на нож с жаровни два самых больших куска еще прежде, чем купец поймал деньги.
Когда торговец открыл было рот, чтобы возмутиться, Уолтер аккуратно нацепил на лицо надменное раздражение, а на кончик ножа – один из кусков. Кусок он протянул назад торговцу – ноздри его при этом чуть подрагивали.
Купец немного подумал, решил не нарываться на неприятности и с дежурной улыбкой махнул Словотскому рукой.
Неплохая добыча, подумал Словотский, вгрызаясь в один кусок и пряча «на потом» второй.
– Отлично проделано, – донеслось до него сквозь шум толпы. – Уж не у меня ли ты этому научился?
Он обернулся на голос – лавка со знаком Целящей Длани…
… и слова, произнесенные по-английски.
Дория. Он дернул лошадь за повод и пошел к лавке, остановившись лишь, чтобы набросить повод на столбик коновязи.
Кто-то старится сильно, кто-то – не очень. Дория не состарилась вообще. Почти два десятилетия пронеслись над ней, не коснувшись. Тело ее под белыми одеждами было по-молодому прямо; она положила ладонь ему на плечо, и рукав соскользнул, обнажив юношески гладкую руку.
На краткий миг он крепко обнял ее – и сразу же отстранил.
– Боже, Дория, ты отлично выглядишь!
Лицо ее давно утратило детскость, но не было на нем и морщин; ей можно было бы дать лет двадцать – если бы не глаза.
Глаза. Они рождали тревогу. И не потому, что радужка их была желтой – нет, они, казалось, видят чересчур многое.
Дория с неожиданной силой вцепилась ему в плечо.
– Я тоже рада видеть тебя. – Она провела его в лавку, а оттуда – в маленькую прохладную комнатку.
Там была еще одна целительница Длани, невысокая женщина с острым взором, которую Уолтер невзлюбил с первого взгляда – и всем сердцем. Она повернулась и вышла, не издав ни звука.
Дория указала Уолтеру на стул.
– Ты, кажется, удивлен, что видишь меня?
Уолтер поискал слов.
– Просто никогда не думал, что они отпустят тебя. Не то…
Она ласково улыбнулась.
– Не то что? Пришел бы и забрал меня от всего этого? – Пальцы Дории коснулись его, улыбка сделалась шире. – Даже уйди я с тобой – что сказала бы твоя жена? Не бери в голову, Уолтер. Со мной все в порядке. Я счастлива. И реализовалась. – Уголки ее губ приподнялись. – Да и ты, как я вижу, тоже. – Ее улыбка стала чуть двусмысленной.
– Да. Как раз вчера ночью.
– Осторожней! – Она погрозила пальцем. – Но ты неисправим.
– В этом секрет моего обаяния.
Она посерьезнела; склонила голову набок, словно прислушиваясь к дальнему зову.
– Уолтер, надо торопиться: меня нанял скотовод – ему нужен целитель сопровождать гурт в Пандатавэй.
– Пандатавэй?
Возможно, там они все еще в розыске. Взмахом руки Дория отмела его тревогу.
– Я из Длани, Уолтер. Опасности нет, просто мне скоро уходить… – Беспокойство омрачило ее лицо, пальцы легли на его висок. Пальцы ее недвижно лежали на его волосах, потом с них словно сорвались крохотные молнии.
– Сын Карла!
– Да, я…
– Помолчи. – Она закрыла глаза, потом на миг приподняла веки. – Так будет быстрей.
Какое-то время она молчала, глядя вдаль остановившимся взглядом.
– Ясно.
К этим ее новым способностям надо еще привыкнуть, решил про себя Уолтер.
А потом решил начать привыкать сейчас, чтобы избавить себя от заморочки привыкать потом.
– Ты можешь что-нибудь сделать?
Она покачала головой:
– И никто из Длани. Сомневаюсь, что я смогла бы что-нибудь, даже будь это дозволено; чтобы прорвать чары Джейсонова амулета, нужны силы больше моих. Мать смогла бы…
– Но она не станет.
– Не может. Никто из Длани не может тебе помочь. Поверь мне. На всех нас лежит запрет. – Она прикусила губу, коснувшись носа кончиком пальца – жест, который он помнил с давних времен. – Только потому, что я – лишь отчасти Дория Целящая Длань, могу я помогать тебе.
– Дория, я…
Она подняла руку:
– Прошу тебя, старый друг. Я могу немногое. Прошу тебя. Ахира по сю пору куда больше Джеймс Майкл Финнеган, чем я – Дория Перлштейн.
– Ты можешь сделать хоть что-то?
Она облизнула губы раз, другой, потом покачала головой.
– Если нарушу запрет, возможно – если смогу. Но в этом случае я останусь лишь с теми заклинаниями, что у меня в голове – в лучшем случае. Нет… – Она содрогнулась.
Он снова обнял ее, притянул к себе – и на сей раз не стал выпускать.
– Мне не хватало тебя, – прошептал он. До этого мига он не понимал, насколько ему ее не хватало.
Некогда они были любовниками. Нет, что за мрачное слово – они дарили друг другу радость, и в постели, и вне ее: Уолтер – полной мерой, Дория – в той малой степени, какую считала для себя единственно возможной.
Но это было давно.
Теперь в его объятиях была искренняя теплота – но не страсть.
Теплоты будет довольно.
Обвив его руками, она положила голову ему на грудь.
– Единственное, что я могу сделать…
– Да?
– Пожелать тебе удачи. – Она вскинула на него взгляд, лицо ее было мокро. – Это такая малость…
Уолтер всегда был добр к Дории; за что он ее любил, так это за то, что за носимой на людях маской она была так ранима, что он не мог не быть нежным с ней.
– Это очень много, Дория. – Он чмокнул ее в макушку. – Более чем.
Кивнув, она оттолкнула его.
– Ты должен идти. Если вы сумеете отыскать его до встречи с Эллегоном и Тэннети, все будет исправлено. Если нет…
Словно вуаль опустилась на лицо Дории: внезапно оно утратило выражение.
Нет, не так: этот лик больше не был лицом Дории. И на нем было выражение – но отстраненное, ледяное; ничего человеческого не осталось в сухих скулах, тонких губах, пронзительном взгляде.
– Дория? – Он потянулся к ней, но наткнулся на выставленные руки.
– Уолтер Словотский, – произнесла она голосом, который Уолтер, будь его воля, не пожелал бы слышать никогда больше, – ты должен уйти – тотчас. Ты ничего не можешь сделать для этого своего друга.
То был невесомый, но могущественный глас Великой Правящей Матери сестричества Целящей Длани; то, что он исходил из уст Дории, слегка приглушило его – но не намного.
– Уходи тотчас, – повторила она.
– Но…
– Ступай.
На краткий миг сквозь костистую маску проглянуло личико Дории.
– Пожалуйста, Уолтер, иди.
А потом она снова исчезла и место ее вновь заняла Мать.
– Иди. Или мне выгнать тебя?
Ухмылка искривила его губы – но что он мог сделать? Ничего – ровным счетом.
– Я ухожу, – сказал он своему другу, не обращая внимания на занявшую ее тело Мать. – Поцеловал свои пальцы и приложил их к ее губам. – До свидания, старый друг, – проговорил он. – До встречи. И она состоится – клянусь.