Балин. Сын Фундина. Государь Мории (СИ) - Огнелис Елизавета (читать книги онлайн TXT, FB2) 📗
— Молчать, собаки, убью! — Борп уже стоял на ногах, лицо его исказилось от бешенства. Тяжелая, утолщенная на конце сабля, подобранная с пола, даже не дрожала в вытянутой руке.
«Наверно, ему показалось, что смеются надо мной, и решил меня защитить», — пронеслось в голове у гнома.
Борп обернулся к Балину и вдруг быстро опустился на колени и припал губами к его руке. Потом посмотрел на гнома такими глазами, бездумными и пустыми, что тому стало не по себе.
— Скажи, государь, ты меня уважаешь?
Вокруг смолкли звуки, все смотрели только на них двоих.
— Конечно уважаю, доблестный Борп, — очень отчетливо и громко произнес гном.
Борп тряхнул головой, оглянулся, довольный.
— Выпьем, Государь Мории.
— Ну что, можно и выпить, — ответил гном, мысленно оттирая испарину со лба.
Солнце уже успело зайти, когда Балин покинул чересчур гостеприимные чертоги, приютившие Борпа и его подручных. Темнота сгущалась, и только на входе в цитадель было светло от большого костра.
«Странно — подумал гном. — Все пьяны, а дозорные, между тем, сменяются».
Подойдя к громко болтающим караульным, гном заметил человека, в сером плаще и доспехах, одиноко стоящего, будто специально не обращающего внимания на остальных. Заинтересованный гном подошел и начал разговор:
— Балин, сын Фундина.
— Антор, сын Оттона.
— Гондор?
— И да, и нет. Скорее уж Нуменор.
Балин удивленно протянул:
— Как изволите понимать, сударь?
— Как хочешь. Я не подданный Гондора. Точнее, не являюсь подданным Денетора — наместника нуменорской династии. Я подчинюсь только наследному королю Гондора.
— И что, есть такой? — недоверчиво спросил Балин.
— Конечно. Это Арахорн, мой господин. У него недавно родился сын, Арагорн. Оба они — прямые наследники Исильдура. Правда, Денетор и слышать о них не хочет, называет бродягами. Но иногда в мире происходят странные вещи.
— Какие? — вежливо поинтересовался гном, когда молчание затянулось.
— Разные, — уклончиво проговорил Антор. — Например, потомственный правитель, владыка Арнора и Гондора, вместо того, чтобы править в Белой Башне Минас Тирита, лучшие годы и все силы посвящает борьбе с морготскими выродками. Или, к слову, его вассал, князь Остфольдский, сейчас, в этот самый миг, в свою бытность начальником караула у мелкого разбойника, беседует с неким гномом. Сто лет этот гном просидел себе в пещерах Рудного Кряжа. А потом товарищи втянули его в авантюру, и он вместе с ними пошел отвоевывать Королевство Одинокой Горы у дракона. И надо же случится, отвоевал! А потом вдруг, спустя пять десятков лет, направился в Морию, неожиданно завоевал ее, и стал вровень с сильными этого мира. Государь Мории — неплохо для простого трудяги!
Балин засопел, не зная как реагировать на столь вольную речь.
— Ну, во-первых, моя роль в походе, о котором вы говорите, была совсем маленькая. А во-вторых…
— Во-вторых, я не хотел вас обидеть, Государь, — тихо и быстро проговорил Антор, — Пойдемте лучше ко мне, здесь недалеко. Караулы я уже выставил, а пьяных не люблю. Не поверите, господин мой Балин, пьют уже третью неделю. Уж пятеро с перепою померли.
Антор и его люди обосновались в широкой, крайней к скале, башне. Здесь было сухо и светло. Часть окон заложено камнем, но некоторые, маленькие, были остеклены. Пол хорошо выметен, а крыльцо скрипело свежим деревом. Кроме мужчин здесь были женщины и дети, всего не более двадцати человек. Но дружеская, доверительная атмосфера сразу чувствовалась по разговорам, взглядам, уюту помещения. С наслаждением Балин умылся свежей холодной водой из бочки.
— Присаживайтесь, Государь.
Вытерев руки пушистым полотенцем, гном подошел к столу. Его посадили во главу стола и тотчас же женщины стали подавать ужин. Перед Балином появилась вместительная миска с похлебкой, кусок хлеба, зелень на подносе. Взявшись за ложку, он вдруг заметил, что большинство взглядов устремлено на него, будто люди ждали, что он скажет.
Государь Мории поднялся, прокашлялся и произнес, смущаясь:
— Мир этому дому. Скажем спасибо хозяину. Пусть сила пребудет в руках его. Скажем спасибо хозяйке. Пусть красота не оставит ее. И пусть Махал — Создатель благословит пищу, которую мы вкушаем.
Люди продолжали смотреть. Балин совсем смутившись, тихо произнес:
— Это, гм… все, так сказать, предобеденное слово, гм…, у нас, гномов. Можно кушать.
Отужинав, большинство людей, как мужчин, так и женщин, отправились наверх, в башню.
— Им рано вставать, — сказал на это Антор, — Надо собирать урожай. Пшеница поспела, завтра убирать.
— Неужели здесь кто-то работает в поле? — искренне изумился гном.
— А как же, — отозвался князь Остфольдский, — Земля изумительная. Вода рядом. Зима мягкая. Можно по два урожая в год снимать, были бы руки.
— В свое время здесь хорошо было виноградники разводить, — поддержал тему Балин.
— Погоди, и до виноградников дело дойдет, — Антор поднялся из-за стола, — А теперь, господин Балин, разрешите проводить вас до спальни. С удовольствием бы с вами поболтал, но скоро надо менять караулы, искать более-менее трезвых.
— А что же Борп?
— Он считает меня своей правой рукой, — в голосе дунадана явно прорезалось презрение. — А для меня он никто. Если не прекратит пьянствовать, то придется мне принять в его отношении крайние меры.
Последние слова Антор произнес настолько холодно и жестко, что Балин сразу понял, о каких "крайних мерах" говорит высокий воин в сером плаще.
С утра Балин поднялся чуть свет, вместе со страдниками. Он сходил на склоны, осмотрел поля. Желтые длинные полосы пшеницы были заметны издали. Мужчины и женщины работали бок о бок серпами, споро вязали снопы. Подростки на телегах тотчас свозили их на ригу, которая представляла собой огороженное жердями пространство, с расстеленными внутри холстами из грубой мешковины. Гном с удовольствием присоединился к молотильщикам и азартно замахал цепом. Но вскоре один из мужчин (самый здоровый), отозвал Балина в сторону.
— Мастер гном, — начал страдник без малейшего смущения, — вы бы не мешались здесь. Зерна вы все равно не намолотите, больше раздробите и пропустите. Оставьте это нам, мы к земле привычней. Авы лучше вот что, почините-ка молотилку. Пойдемте, вам Хальбарад покажет, все равно ему с зерном в крепость ехать.
Балин, вначале насупившийся от обиды, от последней просьбы просветлел лицом.
— У нас здесь и кузница есть, и наковальня, и инструмент кое-какой. Отец немного умеет, но времени, сами понимаете — не хватает. А молотилка очень хитрая, на конской тяге, — серьезно и солидно говорил сын Антора Хальбарад, оказавшийся мрачным светловолосым мальчиком, уверенными движениями управлявшийся с возком. — Раз уж вы помочь хотите, то очень вас просим, мастер Балин, сделайте.
На входе их остановил караульный.
— Мастер гном, там вас Йолмер-лучник ищет. Знаете такого?
Балин согласно кивнул, и воин, посчитавший свою роль законченной, невозмутимо принялся заново осматривать окрестные пейзажи.
Йолмера они нашли не у Борпа, а на крепостной стене, разговаривающим с Антором. Увидев гнома, великан сразу прервал разговор и спустился вниз. Громадный роханец пытался спрятать смущение и вообще — не привлекать внимания. Больше всего он походил на медведя, стоящего возле улья и напустившего на себя безразличный вид, пытаясь скрыть свои намерения от пчел. В общем, все взгляды были обращены только на Йолмера.
— Что это? — громким шепотом спросил человек.
— Дай-ка, — таким же громким шепотом ответил гном. — Да не трусь, не подменю.
Несколько секунд Балин рассматривал маленький самородочек, едва больше ногтя мизинца. Затем вернул его явно волнующемуся роханцу, и быстро, скороговоркой произнес:
— Мифриловый самородок, еще называют мифриловой слезкой, три пеннивейта точно. Сколько хочешь?
