Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14 (СИ) - Мэннинг Майкл Г. (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗

Но на этот раз он промахнулся — камень для этого ни коим образом не требовался. Я сделал глубокий вдох, прежде чем ответить:

— Освещение не требует много силы, но ты прав в том, что для приведения шлюзов в движение её требуется немалое количество. Чего ты, возможно, не осознаешь, так это того, что эту силу требуется потратить лишь единожды.

Николас нахмурился:

— Тебе придётся объяснить более подробно. Я в этом плохо разбираюсь.

— Всё сводится к основной разнице между тем, что волшебники называют «уордами» и «чарами», — тщательно объяснил я. — И то и другое создаётся с помощью символов, которые мы называем «рунами», но на практике они используют силу по-разному. Уорды можно создать легко и быстро, но они не хранят в себе силу бесконечно долго, и со временем истощаются. Чары создаются с помощью специфичных геометрических блоков, позволяющих их силе сохраняться бесконечно долго. В случае этих шлюзов, например, встроенной в чары силы достаточно для того, чтобы сдвинуть камни и опустить основной шлюзовой камень на место, но когда это происходит, сила не теряется. Напротив, потенциальная энергия, высвобождаемая при опускании камня, сохраняется в чарах, и, когда те снова активируются, эта сила применяется в обратном направлении, чтобы поднять камень, и вернуть камни в стенах на место, чтобы его подпирать, — закончил я объяснение, и подождал, чтобы увидеть, будут ли у него вопросы — и он не разочаровал:

— Едва ли это кажется возможным. Разве часть энергии не теряется в процессе?

«Очень верно подмечено», — молча отметил я, — «кое-кто явно изучал основы науки и инженерии».

— Это так, и для обычных машин, и в магии, например — в «уордах», которые я только что упоминал. Однако чары являются идеально сбалансированными конструкциями — они сохраняют эйсар в трёхмерных структурах, которые могут включать в себя перемещение между двумя состояниями, в данном случае — между «вверху» и «внизу», по сути, — сказал я ему.

— Великие философы говорят, что мы живём в мире, ограниченном четырьмя измерениями, а не тремя, — ответил Король Гододдина таким тоном, что у меня создалось ощущение, будто я оказался втянут в академический спор.

Я осклабился:

— Ты имеешь ввиду время?

— Да, время, — заметил Николас, а Элэйн и Джеймс наблюдали за нашей дискуссией с лицами, отражавшими их сбитое с толку состояние.

— Ты попал в яблочко. Геометрическая структура чар такова, что заставляет содержащийся в ней эйсар пребывать во состоянии, независимом от четвёртого измерения. Он по сути изолирован от самого времени, — с некоторым энтузиазмом сказал я. Я воодушевился, говоря на эту тему, и был рад наконец найти слушателя, который мог бы меня понять. Я научил Прэйсианов некоторым из своих чар, но они пока на самом деле не осознали стоявшие за ними правила.

— Я не думал, что время можно останавливать или обращать вспять… — с некоторым колебанием сказал Николас.

— В остальных трёх измерениях можно перемещаться в обоих направлениях, поэтому нет причин полагать, что со временем всё должно быть иначе, — сказал я, будучи слегка впечатлён своей собственной логикой. Прежде я никогда не продумывал это настолько тщательно. Геометрия и правила, которым я следовал приходили ко мне почти интуитивно, но до сих пор я не понимал до конца всё, что из них следовало. «Теперь стазисное поле начинает приобретать смысл», — осознал я. Чары стазиса заключали в себя находившееся внутри них физическое пространство, и изолировали его во времени так же, как другие чары изолировали себя от течения времени. Многие вещи стали складываться у меня в сознании подобно кусочкам головоломки.

После этого наш разговор стих, и мы просто шли, следуя изгибу Мировой Дороги, пока не достигли первого из порталов. Он представлял из себя великолепную каменную структуру вдоль внешней стены дороги, каменную арку высотой и шириной в двадцать футов. Камни были покрыты массивными, но в то же время совершенно идеальными и точными рунами. Я сам их вырезал, почти год тому назад. Плоская табличка, установленная над аркой, называла пункт назначения портала — Вёрнингхам, один из трёх крупнейших портовых городов Лосайона.

Внутри самой арки была плоская каменная поверхность, поскольку порталы всё ещё не были активны. Джеймс провёл ладонью по гладкому граниту.

— Сколько ещё осталось, прежде чем ты сможешь активировать их, Мордэкай? — спросил он, скорее ради нашего гостя, чем для себя.

— Все шесть порталов Лосайона могут быть открыты, когда мы будем готовы, — ответил я, — но соответствующие им крепости ещё не закончены. Помимо этого, ещё не готова другая половина дороги.

Николас заговорил:

— Куда будут вести эти порталы? Я вижу, что этот будет открываться в Вёрнингхам.

— Вёрнингхам, Кэнтли, Тё́рлингтон, Ма́лверн, Ланкастер и Арундэл, — быстро ответил я. — В будущем мы надеемся соединить многие другие места, если сумеем установить достаточный уровень доверия.

— Я полагаю, ты имеешь ввиду Гододдин, — внимательно сказал он.

— Сурэнсия, Далэнса, Рэ́ллитон, Айссип и А́йвэрли — города, которые, как мы думаем, могут извлечь из этого большую пользу, — добавил Джеймс, назвав наиболее густонаселённые города Гододдина.

Король Гододдина выглядел определённо не в своей тарелке:

— Не хочу подчёркивать этот момент, но я уверен, что вы осознаёте, что создав порталы во всех главных городах Гододдина, мы полностью сдадим себя на милость Лосайона, или любого, кто будет контролировать Мировую Дорогу в будущем.

«Вы и так уже полностью в нашей власти».

— Крепости, построенные в каждом пункте назначения, служат двойной цели, — начал я. — Они защищают Мировую Дорогу, но они также и защищают то место, где расположены. Любые будущие порталы, построенные на территории иностранных государств, вроде Гододдина, будут включать в себя средство для дезактивации портала с любой из сторон. Это позволит вам при необходимости полностью перекрыть границы.

— Твои слова успокаивают, как, я уверен, и предполагалось, но ты всё же должен понять, почему я так не уверен — несмотря на то, что я в то же время благодарю вашу страну за недавнюю и всё ещё продолжающуюся помощь против шиггрэс, — умудрился произнести Николас одновременно дипломатичным и осторожным тоном, никого при этом не оскорбив.

Тут в дискуссию вмешался Джеймс, сняв с меня необходимость спора о государственных делах:

— Если отбросить наши исторические разногласия, наши нации имеют много общего, Николас, и никого из нас нет сильного интереса в предыдущем конфликте, — сказал он, протянул руку, и в дружественном жесте коснулся локтя Короля Гододдина.

Николас не подался физически прочь от дружеского жеста Джеймса, но его слова сделали это за него:

— Ты знаешь не хуже меня, Джеймс, что будущему всё равно, какие между нами отношения. Политика и мировые события легко смогут однажды направить нас друг против друга, и даже если мы сами сумеем этого избежать, то мы должны подумать о наших будущих наследниках. Разве я могу поставить одного из них в такое плохое положение, полностью во власти того, кто правит твоей нацией?

Пока Король Гододдина говорил, я не мог не согласиться с ходом его мыслей. Его доводы были совершенно верными, но Джеймс так легко не сдавался.

— Ты привёл хорошие аргументы, — сказал Джеймс, прежде чем начать своё опровержение, — но ты не принял во внимание эффект, который эта дорога будет иметь на будущую экономику наших владений.

Николас положил одну ладонь себе на бедро, и повернулся прямо к Джеймсу, полностью направив на него своё внимание:

— Прошу, продолжай.

— Когда Мировая Дорога откроется, в Лосайоне начнётся экономический бум, когда торговцы, фермеры и ремесленники смогут воспользоваться значительно улучшенной возможностью путешествовать и торговать между всеми концами Лосайона. В то же время, Гододдин всё ещё восстанавливается против нанесённого Детьми Мал'гороса опустошения, за которым последовало нашествие шиггрэс, — пояснил Джеймс.