Хроники Люцериуса Великолепного (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
А оружие в Яслях… так себе. Мечи, гарпуны, топоры, лук и стрелы, может быть арбалет. Никакой магии.
И вот игроки в уровнях от первого до пятого или чуть выше с криками лезут в воду, неумело держа мечи, пытаются высмотреть во взбаламученной воде страшную акулу, при этом еще и стараясь принять эффектную позу. За их спинами лучники – настолько мало понимающие в тактике, что тоже лезут в воду по грудь вместе с луками и стрелами. Попробуй пострелять, ага…
А затем приходит акула….
И хилые игроки начинают умирать пачками. Даже не от укуса страшной пасти, а просто оттого, что чудовищно сильная рыба их всего лишь ударила вскользь хвостом, задела плавником, деранула по груди наждачной толстой кожей. Десятки мечей и копий режут и прокалывают воду, оставляют сущие царапины на акуле убийце, чей уровень может достигать и двухсотого уровня – зависит от того, где именно голубушка попалась в сети рыбацкого судна под управлением шутников. У акулы минутная регенерация здоровья выше, чем совокупный урон всех игроков новичков. А если и потеряет чуток – то своими укусами быстро наверстает. Или просто отплывет, сделает кружок и, восстановившись, вернется обратно в гущу безнадежного сражения….
Это с акулой – которую, в конце концов убивали явившиеся с небес представители игровой администрации – Бессмертные. Или же Бесы, как их называли чаще всего. Ну или Ангелы – ибо внешним обликом они точь-в-точь как на страницах иллюстрированной Библии. Изредка рыбину убивали стражи – хотя обычно они игнорировали бойню. Ведь они знали, что чужеземцы бессмертны, всегда переродятся, а в опасную воду их никто силком соваться не заставляет.
И да – это обычно с акулой бывало. А иногда забрасывали через стену и монстра почуднее, пострашнее.
Гребехрока например – гигантского моллюска обладающего собственной гарпунной пушкой, бронированными створками раковины, неугасимым аппетитом и коварностью матерого крокодила.
О! Крокодилы – и их тут бывало! Забросят какую-нибудь чешуйчатую тварь, а она затаится у пляжа и ждет. Бежит игрок девушка в красном плаще и с корзинкой – водоросли собирает – а тут хрякс! В стиле лучших документальных кадров о дикой природе Африки. А какой эмоциональный шок? Девушка то новичок. Она еще не привыкла к этакому….
А гигантские осьминоги? А стаи хищных пираний, убивающих вообще все живое в лагуне, что начинает выглядеть как кастрюля с бешено кипящей водой…
Апофеозом стала последняя шутка – в лагуну Яслей забросили крохотного жука плавунца. Из свиты какой-то там прибрежной хищной матки размером с дом. Жук в той свите служил фуражиром и все такое – он ведь тоже хищный. А сам крохотный, с указательный палец человека. Один его укус снимает триста хитов жизни – по незащищенной цели. В Яслях все незащищенные – на теле простые тряпки.
И вот заходящие в воду игроки начинают погибать…. Причем вроде бы на них и не нападал никто! Зашел гном в воду по щиколотку, развел руками «эх, Вальдира!», нагнулся водички зачерпнуть соленой, дабы вкус тропиков ощутить… и помер! К нему эльфийка на помощь – к месту, где в воде серебристый туман посмертный клубится. И с возгласом «Вася, ты как?» тоже умирает на ровном месте и без видимой угрозы. Жука-то не видно. Он в пятку цапнул, а новичок и помер – с его-то уровнем жизни. А тут пятеро в воду забегают сразу – пятнашек им захотелось. И ведь невдомек им, что в их игре не пятеро участвуют, а шестеро – просто шестой маленький, его и не увидать. И вот бегут они, хохочут радостно, а потом бегущий впереди понимает, что почему-то неслышно смеха друзей… поворачивается он – а за ним никого. Ну, может вдали какой незнакомец с диким воплем: «Это чум-а-а-а-а!».
В общем – после последнего раза на Ясли Акальроума навесили заклинание смерти. Действующее на всех монстров, кто появляется в лагуне Яслей не по праву рождения. Границу пересек – и помер. Для акул и прочих подводных обитателей вода Яслей стала мгновенно действующим ядом, равно как и воздух. А шутников дежурящие стражи начали отстреливать с вершины сторожевых башен – при помощи огромных стрелометов снаряженных взрывными и прочими снарядами, могущими быстро пустить на дно немалых размеров корабль.
С тех пор в Яслях тишь и благодать. Чужим монстрам здесь не выжить.
За редким исключением…
И вот сейчас Люц покачивался на темных водах ночной лагуны в ожидании этого самого редкого исключения - в полночь сюда пожалует весьма интересный гость.
Визитер был пунктуален – ровно в полночь вода у решетчатого пролома тускло засветилась мирно желтым. Этакий мутноватый шар света, медленно передвигающийся по дну лагуны, направляющийся точно к ее центру. Гигантская фигура полуорка неподвижно застыла на поверхности воды, голова опущена в воду, глаза широко раскрыты и неотрывно смотрят на свечение. Люц заранее выбрал позицию. И теперь гость проползет прямо под ним, на глубине около двух метров с четвертью. Ждать пришлось недолго – вода ночью кристально чистая, а гость освещал сам себя, привлекая к себе ненужное и опасное внимание.
Ползшее по дну создание было прекрасно. Или мерзко. Тут уж зависит от эстетики и чувств смотрящего. Белоснежная коническая раковина закручена в восходящую спираль и по всей поверхности покрыта частыми черными пятнами неправильной формы. Несущее на себе раковину тело полупрозрачно, розовато и жирно, источает яркий желтый свет. Особенно ярко светятся «усы» - щупальца улитки, выглядящие как подводные прожекторы, причем «лампочками» являются большие глаза таращащиеся вперед. Полупрозрачное тело мерно колышется, моллюск упорно движется вперед, к центру лагуны. А со всех сторон в ночном сумраке тропических вод уже началось грозное шевеление – крабы. Шестиуровневые крабы спешат на свет, с треском щелкая клешнями и дробно суча ножками, двигаясь боком и жадно глядя на добычу, что сдуру выставляет себя напоказ.
В этом и беда – два раза в неделю, ровно в полночь, в лагуну заползает белоснежная гигантская улитка, что ярко светится, давая понять всем хищникам – стол накрыт, ползите кушать. И улитку съедают. Ей не дано доползти до центра лагуны, где из песчаного дна выдается большой и пологий камень неприметно серого цвета. Если же и добирается моллюск – а шансы примерно один к десяти – то улитка натужно забирается на камень, а затем в течение трех-четырех минут исполняет нечто вроде неуклюжего танца, мотая светящимися глазами-щупальцами, тряся раковиной, шлепая ногой и вообще качаясь из стороны в сторону. Закончив трясти телесами, улитка тяжко разворачивается и ползет обратно к решетке, за которой лежит открытый океан. Шансы на успешное возвращение улитки к решетке равны нулю. Крабы не дремлют. Вернее – дремлют немножко, поэтому порой могут прохлопать визит гостя ползущего к камню. Но вот ее возвращение оттуда незамеченным уже не остается. И это более чем логично, по мнению Люца – если бы в его дом тихо залез жирный взломщик, он его может и не заметил бы, но если добравшийся до зала толстяк вдруг начнет исполнять лихой танец, тряся при этом двумя зажженными фонариками… тут уж любой хозяин проснется и поспешит дать ночному танцору в рыло. Вот и здесь так. Только улитку в морду не били, а попросту кушали ее – деликатес как-никак.
Ночная деликатесная трапеза для вечно голодных крабов… Вон они с какой радостью ползут на свет… Но в этот раз им не обломится ничего. Неподвижно лежащий на поверхности воды полуорк нырнул ко дну и попавшие в шар света зеленые руки мягко сомкнулись на белой раковине улитки. Сжались, на долю секунды замерли, а затем столь же мягко подняли моллюска вверх.
И… получилось….
Задергавшаяся было улитка обмякла, втянула телеса в раковину и заперлась внутри, потеряв желание сопротивляться – достижение «Улитколов» третьего ранга сработало.
Пойманная добыча пятнадцатого уровня, а размерами с чрезмерно накачанный баскетбольный мяч, только тяжелее его раз в пять. Но в бамбуковую клетку влезла – хотя и с трудом. И едва моллюск со странным названием «Грациозный Леликс» оказался в неволе, как зеленокожий пловец вынырнул и резко поджал ноги, избегая десятка разом сомкнувшихся крабовых клешней – панцирные хищники были крайне недовольны такой наглостью. Можно бы рвануть к пляжу, ибо крабы далеко от воды не отойдут, но Люц предпочел направиться к стене – на нее ракообразным не забраться, к тому же, сегодня ночью вершина стены ему требовалась в качестве торговой площадки.
