Лёд (СИ) - Росомахина Татьяна (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗
Во мне шевелилось колкое чувство вины пополам с обидой, но я упорно загоняла его внутрь: я здесь не при чем!
Я никого не заставляла драться. Я не тянула за язык Раумо и не виновата в умопомрачении Ниэллина. Уж не проклятие ли так подействовало на них, что они словно лишились рассудка? Возможно ли такое?
Мне хотелось поговорить с Лордом Арафинвэ. Наверняка у него нашелся бы ответ! Но он с сыновьями пришел только к трапезе и едва успел перекусить, как к нему потянулся народ.
Одни сообщали, что они тоже решили вернуться в Тирион, и справлялись о месте сбора и времени выхода. Другие просили передать оставшимся дома родным и друзьям устный привет, а некоторые приносили с собой короткие послания, начертанные на кусочках пергамента, на клочках рисовальной бумаги и даже на тряпицах. Лорд Арафинвэ не отказывал никому, и скоро возле него собралась горка сверточков и свитков.
Пока я собиралась с духом, чтобы вклиниться в этот поток, явился Лорд Нолофинвэ. Я испугалась, что он опять будет ругать Ниэллина и требовать наказания, но он ни слова не сказал о поединке. Оказалось, у него была просьба к нашему Лорду.
— Будь добр, брат, поговори с теми из моего Дома, кто взял с собой детей. У меня кончилось терпение объяснять, что наш поход не семейная прогулка, и детям отныне здесь делать нечего!
Лорд Арафинвэ без возражений ушел с братом. Дождаться его возвращения не получилось: усталость от бесконечного, полного неурядиц дня вдруг навалилась на меня, словно вязкая, неподъемная песчаная куча. Я уснула где сидела, привалившись к плечу Тиндала.
Сквозь сон я ощутила смутно, как кто-то уложил и укрыл меня. Но одеяло и плащ нынче были плохой защитой. Холод и сырость без труда проникли в мои сны.
Мне снились промозглые, бесприютные места — высокогорные ледники, глубокие гроты, наполненные густой темнотой, ветреные приморские пустоши. Снилось, что я развожу костер, высекаю огнивом искры, но те одна за другой гаснут под бесконечным серым дождем. Снилось, как, скованная оцепенением, я медленно и неотвратимо погружаюсь в черную ледяную воду. Она уже давит мне грудь, подбирается к губам, вот-вот зальет горло…
Я судорожно вздохнула — и очнулась.
Во сне я сбросила с себя плащ и оттого совсем замерзла. Дрожа, я снова закуталась в отсыревшую ткань, теснее прижалась к Арквенэн, которая мирно посапывала рядом… Но сон не шел ко мне.
От костра по-прежнему доносились голоса. Нашему Лорду так и не дали отдохнуть! Невольно я прислушалась и разобрала, как он говорит устало и терпеливо:
— Подумайте еще. Вы не знаете, какова будет дорога, не знаете, что ждет вас на том берегу. Вы знаете, что бы ни случилось, Владыки не окажут вам помощи. Неужели этого мало, чтобы призвать вас к осторожности?
— Не пугай нас, Лорд Арафинвэ, — в голосе Ингора звучала неприязнь. — Мы слышали все это. Но мы не малые дети, чтобы вечно цепляться за руку Владык и подчиняться их велениям. Они и прежде не очень-то помогали нам. Почему они, Могущества, не остановили Моргота и не отобрали у него Сильмариллы?
— Понятно. Вы собрались одолеть Моргота сами. Однако у тебя семья. Ты уверен, что сумеешь защитить жену и детей, если начнется война? Отправляйся на подвиги, если тебе неймется, но позволь им вернуться домой!
— Почему ты не спросишь меня, Лорд Арафинвэ? — вмешалась Айвенэн. — Мне не нужно мужнино позволение вернуться. Я не собираюсь возвращаться без него! Ты что, хочешь разлучить нас навечно? Кто дал тебе такое право?!
— Я хочу уберечь вас от вечной разлуки… Ладно. Вы не желаете расставаться даже на время. Пусть. Но тогда позвольте мне отвести в Тирион Сулиэль и Соронвэ. Ваши родичи позаботятся о них до… вашего возвращения.
— Ну уж нет! — не сдерживаясь, вскричала Айвенэн. — Это еще хуже! Хочешь забрать у нас детей, воспитать в послушании Владыкам? Долго же им придется ждать нашего возвращения! Разве ты не слыхал слов Мандоса? Нас не допустят в Валинор. Мы не увидим своих детей никогда!
— Ш-ш-ш, милая. Тише, ты всех разбудишь, — мягко сказал Ингор. — Не бойся. Лорд Арафинвэ не заберет Сулиэль и Соронвэ. Мы не его подданные. У него нет права менять судьбы наших детей… Лорд Арафинвэ, не пытайся лукавить с нами. Мы помним слово Мандоса, навечно отлучившего нас от дома. Отныне наш дом там, где семья. Мы не расстанемся с детьми и друг с другом.
Лорд Арафинвэ ответил, помедлив:
— У меня нет подданных. Нет и не было права менять чьи-либо судьбы. Участь ваших детей — в ваших руках. Я тоже помню слово Владыки, помню, что он предрек уходящим муки и скорбь. Заклинаю вас, подумайте — такой ли судьбы вы желаете детям?
— Но Мандос сказал, что будут и те, кто выстоит, — возразил Ингор. — И, если ты так боишься мук и скорби, как же ты отпустил своих детей?
— Я не могу запретить им идти за Феанаро. Они, как и вы, имеют право решать сами. И потому скорби и муки не минуют ни меня, ни вас, боюсь я этого или нет… Что ж. Я не задерживаю вас более. Идите, поразмыслите. У вас еще есть время до начала нового круга звезд.
— Благодарю за участие, Лорд Арафинвэ, — сказал холодно Ингор.
Послышался шорох одежды и звук шагов. Когда он стих, я приподнялась и осмотрелась.
Ингор и Айвенэн ушли. Костер почти угас, в груде пепла еле-еле тлели угольки. Наш Лорд сидел один, ссутулившись, закрыв руками лицо. Что бы ни было предсказано нам, его муки и скорби уже начались.
Вдруг он выпрямился и, обернувшись, сказал ласково:
— Тинвиэль, ты не спишь? Иди сюда. Спроси, что хотела.
Я подошла к нему, но, растерявшись, спросила первое, что пришло на ум:
— Лорд Арафинвэ, ты правда веришь, что мы все погибнем?
Он долго молчал, глядя на слабо мерцающие угольки, и наконец сказал:
— Нет. В это я поверить не могу.
— Почему же ты так боишься за нас?
Он поднял на меня глаза:
— Разве того, что обещал вам Владыка Мандос, мало для моего страха? Пусть погибнут не все, а лишь некоторые – разве этого мало для скорби?
Возразить было нечего. Но смириться с унынием нашего Лорда я не могла:
— Не оплакивай нас до срока, Лорд Арафинвэ. Может, Владыки еще сменят гнев на милость?
— Только если вы сами примете ее.
Его слова удивили меня: разве мы не желаем милости Владык? Однако… Принять ее — не означает ли снова довериться Владыкам, снова следовать их поучениям и советам? Но мы отказались от этого, еще когда покинули Тирион. Отказываемся и сейчас, не желая выполнять веление Намо Мандоса. Выходит, мы сами отвергаем их милость, поскольку она лишает нас свободы?
Я отвела взгляд. Не дождавшись моего ответа, Лорд мягко спросил:
— Тинвиэль, каково твое решение? Не надумала ли ты вернуться?
Я помотала головой.
— Надо полагать, Тиндал решил так же. Ваши родители спросят о вас. Что мне сказать им?
Мысли мои пришли в смятение. Отец и матушка ужаснутся, узнав о пророчестве Владыки Мандоса! Как уберечь их от отчаяния? То, что я скажу сейчас, станет для них нашим последним, прощальным приветом. Какие слова мне найти?
— Скажи… скажи, что мы любим их, — сбивчиво залепетала я, — что мы просим прощения за… они поймут, за что… Скажи, что мы сами расскажем им все — когда вернемся!
— Лорд Арафинвэ, передай отцу — теперь мы знаем, что такое Тень, — сказал вдруг Тиндал. Он подошел так тихо, что за беседой я не услышала его шагов. — Передай, что мы не позволим Тени завладеть нами. Передай матушке — что бы ни случилось, я позабочусь о Тинвиэль. Мы надеемся вернуться. И вернемся, когда над Серединными Землями воссияет освобожденный Свет.
— Да сбудутся ваши чаяния, дети, — проговорил Лорд со вздохом. — Я передам все.
Мы с благодарностью поклонились. Хорошо, что Лорд Арафинвэ будет рядом с матушкой и отцом. Кто, как не он, сумеет помочь им дождаться встречи?
После разговора ложиться не имело смысла. Круг звезд подходил к концу. Лагерь просыпался, тут и там снова затеплились дымные огоньки. Начинался новый день, обещавший нашему народу новое разделение.
