Шаги за спиной (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (читаем книги .txt) 📗
- Преотец поручил этому человеку проконтролировать ведение работ. Кто я такой, чтобы спорить?
Массимо поклонился. Он не поднимал капюшона, и вообще выглядел тенью самого себя.
- Но...
- Стоит ли нам оспаривать его волю? Пусть этот достойный тьер сходит, постоит у камеры, как и господа гвардейцы, - Луис взмахнул рукой с платочком. - А мы подождем здесь.
Комендант вздохнул. На лице его отразилась нешуточная борьба между ленью и опасениями, и последние победили.
- Тьер Даверт, я обязан...
- Что ж. Тогда пойдемте. Да, прошу вас, вызовите своих каменщиков, пусть все приготовят...
- Это недолго, тьер...
В результате, у камеры магистра сошлось восемь человек. Тьер Даверт, два охранника и Массимо - с одной стороны. Комендант, тюремщик и два каменщика - с другой.
Лязгнул засов - так надежнее, чем замки.
Магистр Шеллен выглядел немногим хуже, чем в прошлый раз. Все же, если есть деньги, можно устроиться и в Ламертине. Да, узнику не выдадут пуховых перин, но солома будет чистой, еда вкусной, а вода свежей. Это уже немаловажно.
Магистр щурился на пришедших, отвыкшими от яркого света глазами. Комендант вздохнул.
- Эй ты, предатель. Волей Преотца сегодня ты будешь казнен. Замурован заживо в своей камере, дабы стала она тебе вечным пристанищем.
Магистр покривил губы, но что он хотел сказать, осталось неизвестным истории, потому что в дело вступили два рыцаря, Массимо и Луис, да так согласовано, словно год репетировали.
Массимо скользнул к тюремщику. Зажать рот - и стилет в почку. Чтобы не кричал и не дергался, чтобы парализовать болью...
Гаррота захлестнула шею одного из каменщиков, второй сполз на плиты пола с ножом в глазнице, коменданта оставили тьеру Даверту, и Луис не подвел.
Перехватил локтем жирную шею, сжал покрепче...
- Не дергайся, не то составишь им компанию.
Комендант обмяк в руках Луиса, сильно напоминая жабу, раздавленную каретой.
- Т-тьер...
- Никто вас убивать не собирается. Если будете вести себя благоразумно. Будете?
Комендант согласно икнул.
Будет, куда он денется. И Луис продолжил мягко, убедительно, со всем доступным ему обаянием, уговаривая коменданта, как смазливую служаночку...
- Вы же понимаете, что и Преотец не всеведущ. Есть обстоятельства, о которых он не знает, есть то, что он пока не принимает в расчет. А я знаю, и мне нужен магистр Шеллен.
- Ык, - подтвердил комендант.
- А потому сейчас мы все отправимся к выходу, вы нас проводите, ну и подождете с нами немного. А потом выйдет мой друг, и мы все уберемся из вашей жизни.
- Ык.
Массимо скользнул внутрь камеры, ключи от кандалов уже были у него - тюремщик носил их с собой. Секунда - и они упали на пол.
- Двигаться можете, магистр?
- Плохо...
Шеллен все эти дни старался хоть как-то разминать мышцы, суставы, но возраст уже не детский. Да и полы ледяные, и сырость...
Ларош закинул руку магистра себе на плечо.
- Вот так, выходите...
Стэн уже заталкивал в камеру три трупа, не тратя времени на извлечение оружия - еще не хватало перемазаться в крови. Массимо скидывал одежду, Луис придерживал коменданта, чтобы тот точно не дергался.
Сложнее всего было стащить одежду с мертвого тела, но мужчины справились достаточно быстро, и Массимо натянул ее на себя.
- Успокаивайтесь. Все будет хорошо, все останутся живы... - Луис бросил взгляд на дверь, за которой уже скрылись трупы тюремщика и невезучих каменщиков, и поправился. - Почти все. Вам, тьер, бояться нечего, живой вы нужны Преотцу и Тавальену.
Тьер в это не верил, но спорить тоже не решался.
Десять минут, прошло всего десять минут, а перед камерой стояли шестеро человек. Тьер Даверт, его сопровождающие и тюремщик, в которого перевоплотился Массимо.
Мужчина сгорбился, подобострастно поклонился.
- Господин, Тьер Даверт, позвольте проводить вас к выходу?
Луис освободил шею коменданта, но достал стилет и повертел перед глазами мужчины. На стали были видны желтоватые потеки.
- Это яд, тьер. Одна царапина - и вас ничто не спасет. Вы же не будете делать глупостей?
Комендант покачал головой. По бледному одутловатому лицу катились крупные капли пота.
- Вот и отлично. Проводите нас к выходу, и будете свободны...
Луис чеканил шаг по коридорам Ламертины. Стены сжимались, давили. Нашептывали что-то гадкое, грозили задушить мужчину в своих объятиях. Как Шеллен провел здесь столько времени и не сошел с ума?
Не Шеллен. Атрей.
Может, на него это действует сильнее? Из-за герцогской крови?
Ответа Луис не знал. он шагал, не удостаивая встречных и взглядом говорил коменданту какую-то глупость о величии и уме Эттана Даверта, беззаботно улыбался, а стилет не убирал далеко. Комендант чувствовал его через одежду, и поеживался.
Царапина - и все?
Да, он поверил Даверту. И как было не поверить с его-то репутацией?
Вот и ворота.
Одни, вторые... Массимо угодливо кланяется, потом в карету заталкивают Шеллена, Массимо залезает за ним, Луис перехватывает повод заводной лошади, и жестко смотрит на коменданта.
- В карету.
- Что? Тьер...
- Я не убью вас. Но и к Преотцу сразу броситься не дам. Высажу за городом. В карету...
И так это прозвучало, что комендант утрамбовался туда быстрее, чем сообразил, что делает. И дверцу за собой захлопнул.
Луис вскочил на заводную лошадь, и небольшая процессия двинулась по улицам Тавальена.
***
Луис глядел на улицы, дома, и представить не мог. Это - навсегда?
Да?
Или он еще сюда вернется?
Он не любил Тавальен. Здесь прошло его детство, юность, часть жизни, и большая ее часть, и все же, привязанности к городу он не чувствовал. Ему не хотелось бы жить здесь, не хотелось растить своих детей, не хотелось показать Алаис памятные места... что он мог сказать? Здесь я прятался от отца?
Здесь убил человека?
Здесь предавал и обманывал?
Здесь потерял мать и убил брата?
Слишком тяжелый груз давил на его плечи, и Луису хотелось сбросить его раз и навсегда. Не забыть, нет, но... заменить тяжелые воспоминания на нечто другое? Может быть, у него даже получится?
Вот Алаис... мысли с Тавальена перескочили на женщину, с которой он провел эту ночь - по-братски. Они делили одну постель, но Алаис решительно завернулась в одеяло, и сообщила тьеру Даверту, что никаких поползновений не потерпит. У него завтра тяжелое дело, ему выспаться надо, вот спать он и будет. А то знает она тут некоторых, в три часа ночи уснут, в шесть проснутся... ну уж - нет! И нечего тут руки тянуть! Она женщина порядочная, как сказала, так и будет, а не то - тапочкой по темечку!
Даже сейчас Луис не мог не улыбнуться, вспоминая это заявление.
А ведь Алаис в жизни пришлось не легче, чем ему, он специально поинтересовался. В Тавальене много о ком знали.
Нежеланный ребенок, нелюбимый, уродливый... как она все это преодолела? Как смогла стать сильной, уверенной в себе? И если есть рецепт, может быть, он сможет научиться?
Луису очень хотелось попробовать. А лучше - сделать.
***
В карете царило похоронное настроение. Комендант потел и вонял так, что хоть топор вешай, и Массимо не выдержал.
- Успокойтесь, тьер. Если командир сказал, что не убьет, значит, живы будете.
- Он уже сказал, что отпустит, - огрызнулся комендант. - И?
- Он же не произнес - у тюрьмы? - прищурился Массимо. - Да вы не переживайте. От вашей смерти ему ничего не прибудет, а раз так, то и убивать незачем.
- Не сильно это утешает.
- Сильнее не получится, - развел руками Массимо. - Уж как есть.
Шеллен кашлянул, вступая в разговор.
- Тьер, я тоже не хочу вашей смерти. Вы не причинили мне вреда, и мне не за что мстить. Я буду просить тьера Даверта.
Комендант явственно расслабился.
- Благодарю, магистр. Я и правда... сами понимаете, ремесло такое.
