Реликт из Первых Дней: Книга Априуса. Том 1. Звездный Скиталец. - Федоренко Александр Владимирович
растворилась. Удар привел куатара в себя, инстинкты сработали мгновенно, и не
смотря на слабость, он попытался занять боевую позицию.
- Лежи спокойно – сдавлено прохрипел я – сам мир нас, немного
подпитает…
Кот молча, опустился на траву, и затих, а я наскоро осмотрелся, и ни увидев
опасности, растянулся рядом. Так, мы будем лежать ровно столько, сколько
понадобиться для восстановления малой жизнедеятельности. А нужно нам, только
солнце и теплая земля. А потом конечно вода, но пока нет сил, даже ползти.
Спустя некоторое время, я открыл глаза, и принялся изучать местность.
Вдали виднелись горы покрытые шапками снега, склоны поросли густым
ельником, а все пространство до них занимал Лес. Лес по всем ощущениям
первозданный, древний не рукотворный, не выращенный магически, а созданный
еще в эпоху Творения. Могучий, дремучий, и старый.
Первым делом, после того, как смогли встать на ноги, и лапы, и идти, мы с
Куру, стали подыскивать подходящее место для временного пристанища. Рана
хоть и затянулась, но побаливала, с обычной раной нанесенной, чем-либо, я бы
давно уже справился, но с дротиком, видимо попала гадость из тонких планов, и
теперь началось гноение, требовалось промыть хорошей водой и приложить
травы, ну и ментально воздействовать периодически – эти сааме простые методы
мне зачем-то втолковывали с детства.
Добравшись до леса, с его могучими деревьями, решили основаться там,
но, после, увидав невдалеке каменные гряды, направились к ним. Меня все еще
шатало и бросало, из стороны в сторону, в голове звенело, перед глазами
маячили черные мушки, поэтому путь тот был весь сглажен из моей памяти...
Первое время мы вживались в новые условия и подстраивались под
здешнее течение Силы, потоки которой, слабо, но ощущались. После, да, я
попытаюсь смириться с мыслью о потере, оценить размеры Катаклизма, но сейчас
лучше вообще ни о чем не думать. Хотя все равно, громадный Разрыв в ткани
Мироздания, затянутый мной, ничего не объяснял, но уж точно гасил, все надежды
55
на чудо. По всему видать, и в Кайлан теперь путь заказан, он, скорее всего, лежит
в какой-то временной петле, и попасть туда намеренно, попросту не возможно. И
все миры, находящиеся в секторе близком к Эльдариусу, видимо опустели, и
лишены необходимых для скольжения жил, требуемой Силы – потому через них, к
Самариэлю тоже не добраться.
Самые печальные выводы я сделал сразу, едва начал нормально
соображать:
- Во-первых, я утратил умение ходить вне миров. Во-вторых, большая часть
моих врожденных способностей к магии, испарилась. Но здесь мало
удивительного, когда «штопал» ту Дыру, много что перетекло в Силу. Ну и
в-третьих, от божественности, а значит, и от бессмертия не осталось и следа. Но
тогда я еще думал, что это просто мы попали в такой мир - со своими
особенностями.
А еще возникла, не ведомая прежде, необходимость в еде, питье, и как ни
странно сне. Это пока были единственные средства пополнять энергию.
- Куру, по-видимому, нам придется приспосабливаться, как самым обычным
человеку и барсу. Ну то есть охотиться, часто есть, пить, и спать, строить укрытия, ходить пешком на большие расстояния – бросил я на ходу.
- Мне вообще-то особо не надо привыкать, это ты привык все делать
посредством волшбы – прорыкал он в ответ.
- Да вообще-то не все, но конечно не мало, а с тем учетом, что еще недавно
мы были одними из Сильнейших существ Кайлана, то сейчас быть настолько
слабым, это просто издевательство какое-то.
- Согласен, но что поделаешь, такова плата…
- Да, такова плата – хмуро повторил я, и дальше зашагал молча.
С того дня мы и начали походить на существ ничего не знающих о магии,
вернее о настоящей Магии. Всякое там ведовство, шаманство и прочие искусства,
доступны и простым смертным.
По ходу дела приходилось охотиться, хорошо что, повсюду попадались
зайцы, и наземные не умеющие летать крупные птицы. В высокой, степной траве,
их не очень было видно, но тут куатар, был в своей среде, и успевал поймать
дрофу или куропатку, еще до того как она всполошится. Потом я разводил костер,
благо дело хоть на маленький огонек, еще был способен, и неумело ощипав, и
выпотрошив тушки, насаживал их на оструганные ветки, прожаривал. Без соли,
перца, и пряностей, есть было невкусно, но выбирать не приходилось. Куру в этом
плане было легче, он мог охотиться даже по ходу движения, а сырое мясо даже
любил. А мне, вот такая жизнь, давалась очень тяжело, я жил как дикарь, и в
отличие от них, имел только хороший кинжал, флягу с вином, и кучу пока
неприменимых знаний. Которые вообще пока следовало упрятать, в глубины
памяти.
Мы шли, останавливаясь только поздно вечером, чтобы перекусить и
немного передохнуть в подходящем месте, нам требовалось быстрое
восстановление, расходованных за день сил. Приходилось надеяться, что хотя бы
Куру, сможет быстро адаптироваться, и применять чары, он то в отличие от меня
всего дара, до крупицы лишиться был не должен.
На третий день, местность понемногу начала меняться. Степь с ее
низкорослыми кустарниками, редкими деревьями, и высокой травой, стали
сменять небольшие березовые и дубовые рощицы, вместо редких ручьев,
появились русло неширокой, но быстрой речки, с голыми, не заросшими,
берегами. Тут уже, появились следы жизнедеятельности разумных существ. Стали
заметны остатки каменной дороги, группы фруктовых деревьев растущие в четко
очерченных зонах, явно сохранившие формы садов. Оставалось выяснить только,
56
кто же мог хозяйничать в этих местах? Конечно, все это уступало Асгардскому
хозяйству, но в сравнении с Кайланом, было просто высокоразвитым.
Мы ступили на дорогу, и тут далеко впереди, показался некто, восседающий
на высоком, крупном животном. Животное было довольно крупное,
приглядевшись, я узнал коня, меньше тех, на которых носились асуры, или
лоборогов Кайлана, но тоже не маленького. Ни какого изящества единорога или
крылатых коней Самариэля, тяжелый мощный зверь с громадной головой, без
рогов, и крыльев, но в нем есть что-то свое, притягивающее. Глаза умные,
лиловые, роскошная грива тщательно расчесана, пушистый хвост лениво
обмахивает бока. Животное облачено в сбрую, да и наездник тоже весь в каких-то
ремнях, цепях, кусках кожи и металла. Всадник обликом походил на
представителя людской расы, но не такой грубой, как на Кайлане, и это было
хорошо, что он человек - я знал, как с ними общаться.
Наездник был высок, я это видел по соотношению размеров его и коня,
крупного телосложения, широк в плечах, грудь колесом, под кожей бугрятся
развитые мышцы. Лицо вытянутое, скуластое, глаза отдавали небесной синевой,
нос прямой с небольшой горбинкой, от всей его фигуры веяло ощутимой силой.
Повторюсь, облачен он был в одежды, из кожи и металла, в металлической сетке и
с обручем, обхватывающим крупную голову, обрамленную темными,
нестрижеными волосами. Как выяснилось позже, его одежды назывались
доспехом, доселе они не применялись, ну по крайней мере, я о них не слыхивал.
Хотя в Асгарде я и видел нечто подобное на Хеймдалле, но остальные если и
имели их, то при мне не надевали.
Возраст всадника определить было не возможно, явно уже не юноша, а вот
сколько прожил? Разве скажешь, когда сам выгляжу на те же, двадцать три, но
