Великолепное занятие (СИ) - Хаер Роман "Крысь" (книги серии онлайн .TXT) 📗
Когда отряд пиратов подошел к кухонному домику, куда уже начали возвращаться разбежавшиеся по всему острову чернокожие рабы, одноногий Рей закончил вещать о тяжелой доле надсмотрщика за рабами, и Дельф клятвенно его заверил в том, что теперь на острове появился лучший раб за всю историю существования рабства как такового, до конца преданный своей любимой профессии. Первым делом, под опять же громовой хохот пиратов, Дельф попытался приковаться к кругу, был остановлен подзатыльником Рея, который уже начал понимать, когда странный раб ерничает, а когда к его словам стоит прислушаться.
– Как же ты порвал цепи? – восхищенно цокнул языком глава гильдии.
– Виноват, исправлюсь! – четко отрапортовал новый раб, пожирая глазами руководство. – Цепи налажу и сам закуюсь!
– Да черт с ними, с цепями, – отмахнулся Торв, первым раскусивший скоморошескую натуру нового раба. – Повторить сможешь?
– Если бигбосс прикажет, как простой раб может отказать? – широко ухмыльнулся Дельф, и все пираты вокруг растянули лица в улыбках, предвкушая предстоящее представление.
– Да ну тебя, – прервал начинающееся шоу Рей. – Сначала заковывать тебя, потом рвать цепи будешь. Опять ничего особенного наверное.
– Ну да, в принципе, – кивнул в ответ Дельф. – Резкая нагрузка на слабое звено цепи на срез…
– Во-во, – прервал лекцию главный надсмотрщик. – Лучше займись своей непосредственной работой, круг верти. Цепи тебе тут ни к чему.
– Немного усовершенствовать механизм можно, шеф? – невинным голосом поинтересовался Дельфин.
Неизвестно, разрешил бы главный надсмотрщик такое самоуправство в других обстоятельствах, но тут он увидел, как требовательно махнул рукой одноглазый Торв. Отмахнувшись от раба (Дельф это естественно воспринял как знак согласия), одноногий Рей быстро заковылял к гильдейскому голове, который что-то с серьезным лицом выслушивал от командира десятка, который пираты оставили очищать корабль-призрак от остатков мертвяков и ценного имущества.
– В чем дело вопрос? – поинтересовался Рей, когда подошел к хмурой парочке пиратов.
– Да опять в Муле, тьфу, в Дельфине твоем, – неодобрительно пробормотал Торв, и покосился на увлеченного странного раба, который уже начал что-то мастерить у круга.
– Не томи душу, – тоже нахмурился главный надосмотрщик.
– Добыча очень серьезная на последнем корабле-призраке, – пробурчал гильдейчкий голова. – Четыре сундука с золотом, жемчугами и драгоценными камнями.
– И что плохого в этом? – удивился Рей. – Радоваться надо добыче знатной.
– Половина добычи наша, гильдейская, а другая половина чья? – спросил с ехидцей Торв, после этих слов Рей понимающе приствистнул и оба старых пирата с нехорошим блеском в глазах начали внимательно осматривать Дельфина, который увлеченно что-то делал с каторжным кругом.
В любой вольнице обязательно должна присутствовать хотя бы частица порядка. Если нет совсем никаких законов – наступает хаос, все начинают воевать со всеми, что вскоре ведет ко всеобщей гибели. В вольных морях законов было немного, но те, что имелись, не нарушались практически никогда, так как против нарушителей начинала воевать вся остальная Вольница, что всегда оканчивалось одинаково – нарушившие неписаные законы переставали бороздить зеленые волны и украшали своими вздернутыми на реях телами мачты кораблей. Один из таких законов касался добычи. Часть добычи шла командиру, а если пиратские корабли состояли в гильдии – то и гильдейский голова получал свою немалую долю. Доля капитана, составляющая половину добычи, распределялась им между командой по предварительным договоренностям (себя капитаны тоже обычно не забывали); доля гильдии, составляющая четверть добычи, передавалась гильдейскому голове или казначею, а оставшаяся четверть распределялась между пиратами согласно вкладу в общее дело, то есть чем лучше бился боец, и чем больше на его счету поверженных противников – тем большая его доля в добыче.
Согласно неписаным правилам, личная доля Дельфа, перебившего практически девяносто процентов команды корабля-призрака, составляла бы примерно четверть от добычи с этого призрачного судна, но только если бы он был член команды. Участие рабов в боях законами Вольницы учтено не было (да и не дрались рабы никогда, разве что между собой), зато четко предусматривалось вмешательство наемного отряда, претендующего в случае добычи на полную долю, не принадлежащую гильдии. Все эти расчеты молнией пронеслись в головах старых пиратов, и по любому выходило, что лично Дельфу принадлежит минимум половина добычи с этого корабля-призрака. Человеку без статуса, без команды, защиты и поддержки такое богатство жизнь могло только усложнить, да и упускать столько денег из своих цепких корявых пальцев старые пираты приучены не были – судьба новоиспеченного раба повисла на волоске.
– Давай не торопится, – постановил одноглазый глава, наблюдая за увлеченно работающим Дельфом, – эвон как старается. День-другой возьмем на раздумье, а там может и само что случится.
– Ну да, – согласно кивнул одноногий надсмотрщик. – Змей тут ядовитых полно, да и акулы с ихтиазаврами так и кишат, а Дельф этот любитель поплавать где нельзя.
Сказав эти слова, надсмотрщик вдруг ощутил невероятное облегчение – ну никак не лежала его черствая душа к столь кардинальному и быстрому решению вопроса с новоиспеченным рабом. Без сомнения – отдай Торв приказ, и свора пиратов бросилась бы рвать Дельфа (вышколены гильдейские головорезы были отменно, жизнь в вольных морях других не терпела).
Значительно позже и сам одноглазый Торв не раз благодарил небо за собственную предусмотрительность – уверенность в том, что его лучшие абордажники что-то могут сделать с этим парнем со временем покинула старого пирата, но в тот момент он искренне верил, что дарит непонятно чем понравившемуся ему человеку несколько лишних дней жизни.
Решив важные вопросы, пираты (не забыв прихватить знатную добычу) оставили кухонный рабский домик исконным обитателям и поспешили на западную оконечность острова – долгое отсутствие мужчин наверняка взволновало местных дам, да и следовало организовать празднество по случаю столь славной победы. Важных дел, не терпящих отлагательства, накопилось огромное количество, и судьба непонятного раба отступила на второй план. Вечером приплыли Птичка и Рыбка, тоже с неплохой добычей, затем последовала организация грандиозного праздника, на котором было выпито одиннадцать больших и без счета малых бочек рома. О Дельфе гильдейский голова вспомнил только через три дня, да и то не сам.
– Отдай его мне!!! – разбудил Торва рык Корвана, главного мастера гильдейских катапульт. – Мне нужен этот человек!
Занимался глава гильдии Обычных Парней тем, что спал после обильного обеда в гамаке у своего белого с колоннами дома на вершине. Странные сны, в которых пиратская Вольница горела, после недавних событий покинули старого пирата, и Торвартин Гюрес наверстывал упущенные за последние полтора месяца возможности, частенько являясь в главную гильдейскую таверну к, если так можно выразится, шапочному разбору.
– Погоди Корван, – со сна не потеряв ни грана своей обстоятельности, степенно возразил Торв, не делая попыток встать с гамака и даже не открыв глаз. – Сейчас рому мартиного выпьем, обсудим, потрещим клешнями как солидные крабы. Чего сразу орать-то как несерьезные морские петушки?
– Так дело важное, – сбавил обороты светлокожий варвар и присел рядом с гамаком Торва в роскошное плетеное кресло. – Хотя, мартин ром это серьезный агрумент, признаю.
При упоминании своего любимого напитка одноглазый пират встрепенулся, открыл наконец глаза и, спустив толстые ноги в полосатых носках на землю, начал надевать сапоги.
– Марта! – рыкнул Торв, наконец натянув сапоги. – Рому вели принести, глупая женщина! И мужа с гостем накорми!
