Адские поиски - Андрианова Татьяна (книга жизни .TXT) 📗
— А почему же тогда у сэра Толеснала все не так? — Лисса вздохнула, как обиженный ребенок, обнаруживший вместо конфеты в красивой обертке пустой фантик.
— Я не сторонник глупых традиций, — гордо возвестил сэр. — Все это глупости и предрассудки испугавшихся трудностей маменькиных сынков. Я выше этого.
— За что всю дорогу и страдаем, — тоскливо вздохнул Кехт.
Быстро сказка сказывается, а дорога наша только началась. Некогда рассиживаться — минуты лишней нету, того и гляди, ночь в пути застанет, снег повалит, заметет все вокруг пушистой ватой. Что делать станем? Дороги и так не знаем толком, а в сугробах совсем заплутаем, одичаем и в снежных людей превратимся: станем лазить по горам, питаться горными козлами и кореньями да пугать редких путников.
Рыцарь, громко бряцая доспехами (как только лавина не сошла?), ехал впереди, конь под ним брел понуро. Меня терзали смутные сомнения, что наш рыцарь без страха и упрека успел повоевать еще и с троллями, раз даже его лошадь в курсе, где проживает племя. Или это авалонский вариант Сусанина? Надеюсь, это не изощренная месть мне за грифона.
Маленький ослик Кехта резво семенил по каменистой круче, сохраняя потрясающий оптимизм для такого мелкого, но уже много повидавшего животного. Мы же тащились следом, молясь, чтобы набрякшие над вершинами тучи не разродились снежной бурей, пока мы не достигнем пункта назначения. Впрочем, мне было легче всех. Тиграш и не подумал бросить хозяйку на произвол судьбы, несмотря на груз на собственной спине, он уверенно вел меня по козьей тропе. В седло, конечно, не садилась — не ровен час, оступится кот под двойной ношей, и полетим мы в ближайшую пропасть вверх тормашками. Но путешествовать, опираясь на надежную спину зверя, все-таки проще, чем искать равновесие в одиночестве, когда камни так и норовят подло выскользнуть из-под ног, увлекая за собой.
Чем выше мы поднимались, тем холоднее становилось. Доспехи сэра Толеснала покрылись инеем. Выправка рыцаря стала ровнее. Может, он окоченел в своих железках, но так ли это, узнаем уже у троллей или на привале, если не доберемся до сумерек. Лазать по горам и днем занятие то еще, а ночью вообще самоубийством попахивает. Так мы и карабкались, сначала ища вдохновение в собственном упорстве, затем в упертости. Пар от дыхания вился вокруг лица, оседая на носу и щеках мелкими кристаллами инея, на языке стыли ругательные слова, но вслух не произносились, берегли дыхание, чтобы не сбилось. Рыцаря с оруженосцем тихо ненавидели — не своими ногами идут, загнали черт знает куда, навязались на наши головы, ироды.
Наконец рыцарь сдержал коня, ткнул в сторону перстом указующим, да так и застыл с рукой вытянутой. Мерзнет сталь на морозе, пластины заклинивает. Так и надо ему, гордецу, довыпендривался. Позлорадствовала маленько, проследила за пальцем, присвистнула. Камень с рунами высеченными стоит возле тропы. Арданассак, умница, постаралась. Вон какие мелкие значки набила, да много как! А уж камня не пожалела — самый большой выбрала. То ли хотела щедростью прихвастнуть, раз случай представился, то ли надеялась, что к шаману идти передумаем, а камень выбросим.
— Интересно, что она там написала? — задумчиво молвил лорд Эллэн. — Жаль, тролльего не разумею.
— А чего тут разуметь? — пожал плечами Тиррэль. — Похабщина одна. В приличном общества прочесть — срам. По мне, если кого послать куда надобно, так сделай это кратко и емко. Зачем хороший камень зря переводить?
— Ты знаешь троллий? — восхитилась Лисса, подходя ближе. — Ты раньше этого не говорил.
— Наверное, потому, что я никогда не знал этот язык, — фыркнул темный эльф. — Просто общение троллей в большинстве своем нецензурно. Их словарный запас — самый большой в мире справочник изощренных ругательств. Если с ними говорить просто, не вставляя крепкое словцо, то тебя либо не поймут, либо, что еще хуже, сочтут слабым. А со слабаками у них разговор короткий.
Хм, звучало многообещающе. Как пожизненный абонемент в камеру пыток с палачом — фанатиком своего дела.
Камень пришлось нести темному и светлому эльфам. Линк, Арагорн и Скворчащий Животик с успехом страховали носильщиков. Мы с Лиссой благоразумно взяли самоотвод. Мы же леди, а леди не пристало подрабатывать грузчиками. Кандидатуру рыцаря не рассматривали просто потому, что ледащий жеребец не выдержит на своем крупе «записочку» гадалки, а пешком сэр не промарширует и получаса — скончается от перенапряжения. Эльфов выбрали прежде всего потому, что эта пара была примерно одного роста и постоянно пикировалась, чем надоела всем до чертиков. А камень слишком тяжелый, чтобы вести светскую беседу в процессе переноски. Вот и славно, значит, заткнутся, а то, говорят, в горах лавины бывают от громкого шума.
Не прошли мы и пары сотен метров, когда прямо перед носом Кехта просвистела стрела и благополучно упала в пропасть. Паренек скосил серые глаза, потрясенно оглядел собственный нос на предмет целостности, осторожно пощупал на случай оптического обмана зрения и, не обнаружив ущерба, нанесенного внешности, выдохнул с облегчением.
— Глаз-алмаз!
— О чем ты? Я не эльф, чтобы из арбалета стрелы пускать ладно да метко.
Из-за группы камней, чуть в стороне от тропы, вынырнул тролль, облаченный в козлиные шкуры, с булавой на правом плече, арбалетом на левом и здоровенным кинжалом на поясе, который размерами мог поспорить с коротким мечом пехотинца. Лицо у субъекта явно бандитское, да и внешность что ни на есть злодейская.
«Грабить, что ли, будет? — с тоской подумала я. — Это надо было засаду устроить так высоко в горах и не замерзнуть! Крепкая у него конституция».
«Точно, — в кои-то веки согласился со мной Кумивар. — Или счастье у вас такое, что неприятности и в пустыне найдете на свою голову».
«Не скажи, — вмешался Джастудай. — На практически не хоженных тропах грабить додумываются только умом скорбные, а дуракам, как известно, всегда везет. Ты бы на всякий случай руки поближе к рукоятям держала. Кто знает, что у этого имбецила на уме, может, он кинется и кусаться станет».
М-да. Интересно, а почему мне так часто не везет? Наверное, потому что умная очень. В ответ мечи только ехидно хихикнули, нагло сомневаясь в моих умственных способностях. Я надулась. Обидно, когда тебя не ценят.
— А что же ты, не эльф, из арбалета в прохожих стрелами пуляешь? — сурово сдвинул брови Линк, который габаритами мало чем уступал троллю. — Так ведь и глаз кому-нибудь вышибить можно.
— А вы, прохожие, ходили бы себе где-нибудь еще, — настоятельно посоветовал тролль. — Видишь, тропка ведет аккурат в селение наше? А мы, тролли, народ негостеприимный. Как повадился тать какой-то овец наших воровать, так и перестали мы чужих приваживать.
— А мы не просто прохожие, — радостно, словно тролль не предлагал убраться подобру-поздорову, сообщил Тиррэль. — Мы записку от Арданассак вашему шаману несем.
Для наглядности эльфы записку на тропу поставили, да то ли не рассчитали слегка, то ли проучить негостеприимного тролля решили, только камень грохнулся прямо ему на ногу. Тролль взвыл и выдал на-гора длинную цветистую фразу на родном языке. Красиво звучало, но явно ругательно. Оно и понятно. Кто наличию каменного письма на собственной ноге обрадуется?
— Можешь, конечно, отнести записку шаману самостоятельно, если нам не веришь. А мы тут подождем его решения.
Щедрое предложение темного отчего-то не вдохновило тролля. Возможно, он подозревал, что мы попросту заговариваем ему зубы, а лишь он покажет нам спину, сосчитаем до десяти и зададим такого славного драпака, что от мелькания пяток в глазах зарябит. А возможно, служить почтальоном, таская по горам тяжелое каменное послание, считал зазорным для уважающего себя тролля. Второе, думаю, более вероятно, так как бежать в горах особо некуда, да и мы все равно шли к троллям, значит, глупо создавать себе трудности. Впрочем, логика никогда не была сильной стороной нашего коллектива. Не зря же говорят, что нормальные герои всегда идут в обход.
