Морель и госпожа Смерть (СИ) - Любавин Лео (читать книги полностью без сокращений TXT, FB2) 📗
Погубили они и Йорика — земная жизнь королевского шута оказалась недолгой.
Офелия всегда казалась Йорику недостижимо прекрасной, и он часто думал, что лучше бы ей было родиться не в семье Полония, а у простых людей. Росла бы на приволье, гуляла по весенним лугам, пела песни. И ничего не знала о принце Гамлете. Но все произошло, как произошло.
И вот судьба снова свела их всех в каком-то другом измерении. И к ужасу своему Йорик понял, что иначе смотрит на дочь Полония.
«Смотрит…» если бы можно было так сказать! Нет у него взгляда, чтобы послать ей! Смотреть-то нечем! Скелетон раздраженно поскреб череп костяшками пальцев и вновь задумался.
Еще тогда, в Эльсинорском замке, он ощущал странную близость, духовное сродство с Офелией. Когда она подросла, то часто приходила к нему. С ней Йорик не шутил. Они говорили о разных вещах. Офелия задавала простые вопросы. Она была наивна, близка к природе, любила птиц и цветы, хорошо пела. Стоило ей взять в руки роту, и Йорик забывал о мрачности Эльсинора. Даже темными, зимними вечерами, когда в пиршественном зале особенно сильно чадили факелы, голос Офелии словно наполнял пространство особым сиянием.
Когда она погибла, все видели, как страдал Гамлет, страдал ее брат Лаэрт. Но никто не знал, как рыдал над ее могилой Йорик. Душа его стенала незримо, ведь он ушел из жизни раньше.
Безжалостное время разделило их. Да, он помнил милое дитя, эту девочку, но дни его жизни завершились раньше, чем она превратилась в девушку. И Йорик наблюдал за ней из невидимого пространства, в котором пребывают бессмертные души. Он не нашел в себе сил покинуть это место. Незримым защитником оставался он рядом с Офелией.
Йорик привык к сырому, мрачному склепу. Офелия приходила туда, украшала могилу Йорика цветами. Разговаривала с ним, почему-то именно с ним. Взрослела. Ее детские обиды, детские жалобы и детские радости менялись, взрослели вместе с ней. Любовь к Гамлету… Йорик знал об этом все! Ни королеве Гертруде, ни своим придворным дамам, ни отцу, ни даже брату не открывала Офелия того, о чем знал Йорик. Избрав его своим сердечным другом, она доверила ему свои тайны.
А Йорик не смог защитить! Ни от несчастной любви к Гамлету, ни от помутнения рассудка, ни от холодных вод реки, что утянула девушку на дно! Все это прошло. И оставалось только в памяти Йорика.
И что же теперь? Снова Гамлет? Ни до чего хорошего он Офелию не доведет!
Йорик вскочил и принялся мерять шагами хозяйский кабинет. Ну точь-в-точь, как мессир Лоран, когда разупокоил датчан.
В этом мире, в другом измерении, они оказались вместе. Силой заклинаний некроманта возвращены к жизни, но мог ли Йорик надеяться, что им сохранили также и чувства? А даже если да, то лично ему на что рассчитывать? Влюблена ли Офелия, в Гамлета. Хочет ли за него замуж? Или вновь ведет себя как послушная дочь, повинуясь воле Полония и своей королевы?
Когда ее не стало, когда ее тело нашло свой приют в том же склепе, что и тело королевского шута, а душа вознеслась, Йорик и Офелия расстались. И лишь Лоран Морель соединил их снова, забрав из безвременья. Это было странно, но вместе с тем давало надежду. Теперь Йорик не бесплотный дух. Пусть у него нет тела, но кости-то вот они! Вполне материальны. А мозги в банке шевелятся не хуже, чем когда были в голове.
И все же… «Кто я теперь? — снова и снова вопрошал Йорик. — Неудачный эксперимент мессира Лорана. Что такое кости без образа? Они обезличены. Возраст определить может только патологоанатом». С Офелией дела обстояли гораздо лучше. Морель смог вернуть ее к жизни такой, какой она была, какой она ушла. «Прекрасной, светлой и безумной» — мысленно повторил Йорик слова Лаэрта, произнесенные над бездыханным телом сестры.
«Безумной…» Впрочем не это удручало скелетона. Они с Офелией смогли бы понять друг друга, если бы девушка умела читать! Но увы… грамоте её не обучили. А Йорик не мог говорить. Ни голосом, ни взглядом, ни улыбкой!
Так он и метался между надеждой и сомнением и даже отчаянием.
Услышит ли его душа Офелии, как его собственная слышала её в Эльсинорском склепе?
А что если… Йорик взялся за перо… И вот на листе бумаги появились морская гладь, скалистый берег, узнаваемый абрис стен и башен Эльсинора. А над банкой тут же зависла трехмерная живая голограмма. Море волновалось, ветер гнал по небу тучи. А на стене можно было заметить юношу и девушку. В бумажной версии их не было — только пейзаж.
Скелетон так увлекся рисованием, что не заметил, как в кабинет вошел мессир Ришар.
— А, милейший Йорик, — заглянул ему через плечевую кость Ришар, — поверить не могу, романтические картинки! Вот уж не подумал бы, что шут Датского короля способен на подобные чувства.
Йорик не успел вовремя прикрыть банку с мозгами и Ришар смог во всех подробностях рассмотреть дивную картину морского берега и влюбленной парочки.
— А неплохо было бы утереть нос этому меланхоличному Гамлету, — задумчиво произнес Ришар. — Если ты в деле, то мы можем попробовать.
Он взглянул на Йорика. Вот тут скелетон бы покраснел, как рак! Если бы мог. Но его череп остался все таким же белым, а улыбка однообразной.
Однако, Ришар прекрасно проникал в мысли Йорика. Он приложил ладони к банке, некоторое время словно прислушивался, а потом рассмеялся.
— И это все, что тебя тревожит, друг мой? Мне казалось, ты всегда отличался особой изобретательностью. А сейчас ведешь себя как глупый влюбленный.
Йорик энергично затряс головой.
— Постой, постой, не забывай, что череп твой не закреплен, — предупредил Ришар. — Вот что, пока Лоран путешествует в Королевство Лесных Холмов, мы можем провести время с пользой. Не хочешь ли попробовать сблизиться с Офелией? Ведь она тебе нравится.
Йорик опустил голову и потупил взгляд своих пустых глазниц в пол хозяйского кабинета.
— Ну полно, — Ришар все не убирал руки с банки, — что ты смущаешься? В конце концов вы с Офелией так давно знакомы. Предоставь мне заняться твоей судьбой.
Быстрые жесты скелетона свидетельствовали о его крайнем душевном волнении. Ришар «выслушал» и ответил:
— Чем свадьба может помешать?
Йорик безнадежно покрутил черепом.
— Отчего же? — Не обратил никакого внимания на упадническое настроений Йорика Ришар. — Я не нахожу никаких препятствий для того, чтобы вам с Офелией подружиться. Ведь речь не идет о романтических чувствах? Во всяком случае не сразу. Такие вещи делаются постепенно. Я понимаю, у тебя нет опыта. За свою жизнь ты занимался чем угодно, кроме любви. Это большое упущение. Что ж, если ты не против… ты ведь не против? — Ришар убрал руки от банки и в упор посмотрел на Йорика. Тот медленно утвердительно наклонил череп, придерживая его во избежание падения. — Ну вот и славно! Значит, я начну сегодня же, — усмехнулся Ришар. — Это будет весело! Для начала повременим со свадьбой! Клянусь мертвыми розами моей госпожи — это разозлит Гертруду!
* Нения — богиня-плакальщица у греков и римлян. И также называлась погребальная песнь
Королева Гертруда и придворные дамы развлекали себя вышиванием все того же алтарного покрова и сплетнями. Гамлет и Горацио сидели за шахматным столом. Два венценосных мужа Гертруды и Призрак в доспехах следили за игрой. Лаэрт с Полонием смотрели в окно. Разупокоенные датчане уже забыли, сколь неприятно были ограничены пространством саркофагов в склепе Эльсинорского замка. Никудышные коммунальные условия, что и говорить. Но королева Гертруда, а за ней и остальные, все чаще высказывали недовольство по поводу тесноты помещений, отведенных для них в парижской квартире Лорана Мореля.
— Это неслыханно и недопустимо!
Красивые губы королевы Гертруды сложились в узкую ниточку. Придворные дамы хорошо знали — это признак приближающейся немилости, и предпочли промолчать. В такие моменты королеве Гертруде не стоило не только возражать, но даже высказывать согласие с ее словами. В любом случае, нарушителю молчания грозил монарший гнев.
