Зима гнева (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (мир бесплатных книг .txt) 📗
Гошка.
– Любезнейшая, передайте вашей начальнице, что я не смогу уделить ей время через два дня. У меня достаточно плотный график. Если она так желает со мной поговорить, я буду ждать ее… – Анна мысленно прикинула свое расписание, подумала, на что может уговорить Киру… – В кафе "Лебедь", сегодня вечером, с шести до девяти.
– А…
– В ближайшее время других предложений не будет. Если вашу начальницу это не устроит, я с удовольствием отложу встречу.
– Я передам, – вякнула секретарша. И отключилась.
Анна посмотрела на телефон. М-да… не зря ли она это делает? Но Кира сегодня все равно идет на шейпинг и в бассейн. Пока она будет заниматься спортом, Анна предоставлена сама себе. Почему бы и не посидеть в кафе, которое расположено рядом со спортивным центром? Не подождать немного?
Что она теряет?
Кира звала Анну вместе с собой, заниматься спортом, но… для Анны это было слишком. И форма, и сама идея… нет, пока она психологически не дозрела. Девочка поняла и не настаивала. Анна подозревала, что это даже сработало ей в плюс – сложно находиться рядом с совершенством. А вот если у человека есть недостаток, переносить его намного легче.
Да, Анна посидит в кафе и почитает книжку. Или посмотрит фильм.
Посмотрим, придет ли жама Цветаева…
– ЧТО!?
Когда Ольга Сергеевна злилась, прижимали хвосты даже чиновники из администрации. Еще бы! Больше всего женщина походила на гадюку. Только особо крупных размеров.
Суженные глаза, оскаленные зубы, угрожающее шипение, а страх перед змеями – один из самых древних человеческих страхов.
– Анна Петровна просила передать, что очень занята. И просила уделить ей время сегодня, с шести до девяти…
Секретарша, конечно, сместила акценты. Но не соврала ведь? А за решительный отказ и ее по голове не погладят… да, сложно работать с Гадюкой. Но ведь и платят!
Ольга Сергеевна подумала пару минут.
Вспомнила, что Анна работает гувернанткой. И сообразила, что… конечно же! Она просто не располагает своим временем.
Дурой женщина не была, а потому подумала еще пару минут.
– Перенеси Изместьева на послезавтра.
– Да, Ольга Сергеевна.
– И скажи шоферу, пусть ждет меня в шесть пятнадцать. Поеду, поговорю…
– Сделаю, Ольга Сергеевна.
– Свободна.
Анна сидела в кафе.
Перед ней стоял большой стакан кофе латте. За что ей нравился этот мир – кофе и шоколад. За разные сорта она готова была простить многое.
Бокал с кофе, тарелочка с трюфелями…
Маленький момент счастья.
Хелла, спасибо тебе.
Анна наслаждалась напитком, когда на соседний стул опустилась женщина. Среднего роста, с уложенными в прическу светлыми волосами – крашеными. Правильное лицо, серые глаза…
Красивая?
А бетонная плита – красивая? Даже если ее ромашками расписать…
Но на сына она очень похожа. Или вернее, сын на нее.
Анна улыбнулась краешками губ.
– Добрый вечер, Ольга Сергеевна.
Мадам Цветаева подняла брови.
На такой эффект она не рассчитывала. И на такую собеседницу – тоже.
Яна Петровна Воронова. Или – Анна Петровна, если по паспорту. То, что о ней собрали, заставляло ожидать, скорее, этакую амазонку, в штанах и с "конским хвостом" на макушке. Такой Сережа мог заинтересоваться. Смелой, дерзкой, отчаянной… ее сын любил все новое. Любил пробовать… и это его погубило.
А та девушка, которая сидела перед ней…
Странно.
Каштановые волосы уложены в достаточно простую прическу. Но тщательно, волосок к волоску. Прической Ольги Сергеевны занимался личный парикмахер. Вряд ли таковой есть у ее собеседницы. Дальше – тоже интересно.
Лицо без макияжа. Вообще.
Даже брови и ресницы не подкрашены. По нашим временам – экзотика. Вот девушку без трусов встретить можно, это даже и не интересно. А без макияжа? Без укладки?
Руки без маникюра, ногти просто коротко подстрижены, ладони спокойно лежат на столе. Блуза не из модных, длинная юбка, общее впечатление – школьная учительница. Камея у горла, маленькие сережки в ушах, спокойное лицо.
Понимает, что собеседница ее изучает – и делает то же самое.
Анна сделала еще глоток кофе.
– Добрый день, Анна. Надеюсь, ты позволишь обращаться к тебе по имени? Все же, я старше.
– Возраст – убедительная причина, Ольга Сергеевна, – согласилась Анна.
И молчание.
Мадам Цветаеффф и сама отлично умела вести переговоры. Но сейчас…
Ощущение было – странным. Словно на нее смотрят… снисходительно?
Нет, не так. На нее смотрят привычно. Женщина напротив не боится, она спокойна, она даже равнодушна как-то… да что происходит!?
А Анна и правда не боялась.
Чем ее может напугать Ольга Сергеевна?
Связями? Но Анна, в том-то и дело, не воспринимала это всерьез. Да, сейчас у нее другая роль и другие родители, но все же, она дочь императора. Кто может быть выше?
Деньгами? У нее теперь есть деньги. Потенциальные, но есть. Она может попробовать реализовать свой трофей через того же Бориса Викторовича.
А чем еще ей могут угрожать?
Защитить себя она может. Если она пожелает, Ольга Сергеевна сейчас просто умрет. Ткнется лицом в стол – и все. Во имя Хеллы…
Так что остается? Ей смерть – и та не страшна. Она просто пойдет к Хелле чуть раньше… неприятно, но Анна подозревала, что Хелла не так страшна, как кажется…
– У нас есть причина для серьезного разговора, – решила не тянуть быка за рога старшая собеседника. – Твой сын. Мой внук.
– Я вас слушаю, Ольга Сергеевна.
– Я в курсе, что твой сын – от Сергея.
Молчание. В курсе – и хорошо. Анна развернула трюфель и откусила маленький кусочек. Вкусно…
– Не хочешь спросить, как дела у Сергея?
– Нет, не хочу.
Ни злорадства в голосе, ни любопытства. А зачем? И так ясно, что дела плохие. Было бы все хорошо, Ольги Сергеевны здесь не было бы. Или болеет, или умирает, или в тюрьме сидит – ничего хорошего там не будет. А подробности… к чему они Анне?
Ее Сергей не обижал. А за Яну с ним жизнь уже поквиталась.
– Я ценю и свое и твое время, поэтому буду говорить прямо. Я хочу сама воспитывать своего внука.
– Так же, как Сергея? – ударила в цель Анна.
Ольга Сергеевна сдвинула брови.
– С Сергеем я допустила несколько досадных ошибок. Больше я их не повторю. Итак, я хочу, чтобы мой внук жил вместе со мной.
И снова тот же самый, равнодушно-вежливый взгляд. Хочешь? Хоти. Озвучивай все свои хотелки.
– Сколько ты хочешь за отказ от родительских прав в пользу Сергея? В мою пользу?
Вот теперь Анна прониклась. Впрочем, внешне это выглядело… да никак не выглядело! С Аделиной Шеллес-Альденской мигом привыкаешь держать все свои чувства при себе. И закапывать их поглубже. Какие там проявления восторга? Или гнева?
Холодная маска настоящей княжны. Равнодушный голос. Рука, которая, не дрогнув, ставит на стол бокал с кофе. И вежливая улыбка.
– Ваше предложение по меньшей мере бестактно.
– Бестактно?!
Ольга Сергеевна ждала многого, но такого? Женщина наклонилась через стол – и привычно зашипела, давя на собеседницу.
– Ты, сопля! Да я таких десятками давила! Ты еще под стол пешком ходила, а я уже своей фирмой командовала! Захочу – завтра же тебя родительских прав лишат! Мать ты паршивая, и ребенку ничего дать не можешь, кроме конуры на помойке! Я тебе честное предложение делаю, а могу и в суд пойти! Органы опеки на тебя натравлю! С землей сравняю…
Анна сделала еще один глоток кофе.
Казалось, она даже не слышит собеседницу. Ольга Сергеевна шипела еще несколько минут, но потом успокоилась.
– Ты меня поняла?
– Я пристойно говорю, пишу и читаю на нескольких языках, – согласилась Анна. – Это все, что вы мне хотели сказать?
– Тебе этого мало?
– Вполне достаточно.
– Тогда я хочу услышать твою цену.
