Адепт Грязных Искусств (СИ) - Кондакова Анна (библиотека книг TXT) 📗
Вот же грёбанные придурки!..
На принятие решения у меня имелось не больше двух секунд.
Резонная реакция — оттолкнуть парней гравитационным эргом — возникла мгновенно, но выход кодо пришлось подавить: слишком много последствий.
Те самые две секунды я потратил на обдумывание рисков.
В это время Дарт и Купер надвигались на меня не только с бешеной скоростью, но и с явным намерением оттащить от портала. И как только они оказались на расстоянии вытянутой руки, я ухватил каждого из них за одежду, продолжая движение на себя, подставил скользящую подножку, лишая парней равновесия, и швырнул прямо в портал. Инерция отправила меня за ними.
Всё поглотил серый тягучий омут.
Меня закрутило в тоннеле собственных отражений. Тысячи лиц, совершенно разных, но я точно знал: все они принадлежали мне. Навалилось чувство тошноты и тяжести. Я глубоко вдохнул носом (какой странный запах: сера, древесная гарь… и на языке остаётся солоноватый привкус алюминия). В сухом горле собралась слюна, тошнота усилилась.
Сжав челюсти и борясь с желанием зажмуриться, я ждал, когда перемещение закончится.
Казалось, прошло не меньше двадцати минут. И всё это время голова полнилась странными воспоминаниями: незнакомые люди в доспехах, звон оружейной стали, обтекающие меня аурой огонь и вода, рубящие махи меча, пики заснежённых гор… хотя нет… это пепел… мои руки, держащие измазанный в крови кинжал и чью-то отрубленную голову…
Воспоминания рвались из меня, накалив череп, готовый треснуть и высвободить что-то тёмное и страшное. Интуитивно я чувствовал, что если не сдержу картины о своей прошлой жизни волхва, то наверняка сойду с ума (чёрт, только что я принял факт, что являюсь чёрным волхвом…).
Удар.
Сначала — болезненный тычок в грудь, следом — по лопаткам.
Я упал на спину, на что-то твёрдое, по инерции пропахал спиной ещё несколько метров и с глухим стуком уткнулся во что-то затылком.
Перемещение завершилось.
***
К горлу подступила тошнота.
Несчастный желудок был готов вывалить наружу всё, что в него закидывалось за день.
Я пару раз сглотнул и выдохнул, сдержав в себе поднимающийся поток рвоты.
Открыл глаза и первое, что увидел, как во мраке комнаты, освещённой лунным светом из окна, на четвереньках стоит Ральф Купер, передёргивается всем телом и блюёт прямо под себя. С хриплыми выдохами и кашлем. Рядом с ним на заднице сидит Дарт Орриван, зажимает ладонью рот и шумно дышит носом.
Два остолопа…
— На хрена вы припёрлись? — сипло спросил я у Дарта. – Ты должен был проследить за третьим этажом, и всё.
Дарт не смог мне ответить.
Он продолжал зажимать ладонью рот – вид у него был несчастный, но в то же время недовольный. Если бы Дарт мог говорить, он бы уже высказался.
Купер наконец перестал блевать и дёргаться, теперь просто стоял на четвереньках, сплёвывал тягучей слюной и смотрел под себя, опустив голову и тяжело дыша.
Я бегло огляделся: всё осталось по-прежнему.
Та же одноместная кровать, тот же пыльный стол с керосиновой лампой, то же узкое грязное окно, выходящее во двор, и дощатый, не слишком-то чистый, пол. Наверняка, даже тараканы остались те же самые – здесь никогда ничего не менялось, потому что за отдельную плату сюда запрещалось заходить.
Давненько я не бывал в этой комнате.
Окраина Лэнсома, максимально далёкая от Рынка Нищих и Речного квартала, гостиница «Лисья нора», номер «348». Тайное убежище на случай, если пришлось бы залечь на дно.
В мою бытность овеумным наркоманом это было лучшее укрытие: здесь меня никто не знал, потому что наведывался сюда я всего лишь раз, да и то заходил через окно, ну а комнату снял для меня один карточный шулер, естественно, на вымышленное имя. Ещё и доплатил за то, чтобы номер не убирали и не сдавали никому другому в течение ближайших трёх месяцев.
Чем мне нравилась «Лисья нора», так это тем, что хозяин гостиницы при желании не спрашивал документы. Правда стоимость номера тут же поднималась в цене, причем в разы, зато по надёжности «Нора» не уступала банковской ячейке.
Но об этом знали не все.
Для остальных это была обычная гостиница – таких незамысловатых ночлежек сотни по городу.
И отправился я сюда с одним прицелом — так надёжнее, чем сразу бросаться в неизвестную точку Эгвуда с риском при перемещении напороться на кого угодно. А от Лэнсома до Эгвуда три часа на поезде или два – на автокэбе, даже если ехать по объездной.
Я поднялся на ноги, теперь каждая минута была на счету, и плевать, что на хвост мне упали два школьника.
– Останетесь тут, пока я не приду, и чтобы носа не высовывали, – сухо велел я им.
Ещё раз огляделся, выискивая глазами чемоданчик из крокодиловой кожи, который швырнул сюда при задержании инспектором полиции почти четыре недели назад. Его я заметил под столом. При парнях открывать не стал, поэтому, прихватив его с собой, направился в ванную.
Но тут с пола вскочил Дарт.
— Эй, ты объяснишь, в чём дело? Где мы, вообще? Что происходит? Какого хрена ты полез в этот портал? И где его взял?
Я обернулся уже у двери ванной.
— А ты какого хрена полез на третий этаж?
— Это из-за меня, – простонал с пола Купер. — Я хотел в баре ещё немного пива прихватить, Дарт меня не пускал… но кто бы его слушал… он за мной потащился, а там ты… и портал этот сраный…
Купера опять вырвало, но уже не так обильно.
-- Не шуметь, свет не зажигать, из комнаты не выходить, говорить тихо, не использовать кодо, – сказал я Дарту. – Когда вернусь, отправлю вас обратно.
Дарт сунул руки в карманы брюк и зло прищурился.
– Ага, сейчас, только ботинки почищу. Ты один никуда не пойдёшь, ты обязан вернуться в Ронстад вместе с нами. Если отец узнает, что я дал тебе уйти, он меня на месте прикончит… – Дарт нахмурился и огляделся. – Что это за дыра?
– Лэнсом.
Глаза Дарта расширились от ужаса.
– Но какого… – Он смолк.
Ясное дело, испугался, он ведь никогда не выходил за стены Ронстада, да ещё и сразу во вражескую столицу.
– Всё. Сидите тихо. Понимаете же, что нам светит, если поймают? – Я не стал больше тратить на болтовню время и закрылся в ванной.
Спешно поставил чемоданчик на тумбу у раковины и открыл крышку.
Здесь лежало всё самое ценное для прошлого меня: увесистый пакет с таблетками, револьвер в наплечной кобуре и три коробки с патронами, кожаный ремень со съёмными ножнами, набором метательных ножей и держателями для сюрикенов, поддельные документы на имя Эрика Гримо (для меня), плюс на имя Вероники Гримо (для Ребекки) и, конечно, деньги.
Много денег.
Три с половиной миллиона суренов в крупных и мелких купюрах, перевязанные в толстые пачки. Остальное я хранил на счету в банке «Дюваль» и вряд ли после своей официальной смерти мог бы на них рассчитывать.
Я быстро стянул пиджак (нашивка «S» выдавала эмблему школы Сильвер и принадлежность к Ронстаду), сменил обычный брючный ремень на ремень из чемоданчика, сзади на нём закрепил ножны, спереди – сюрикены. Надел наплечную кобуру, проверил и зарядил револьвер.
На вешалке в ванной висела пара костюмов, я накинул один из пиджаков (н-да, великоват, но всё же это лучше, чем приметная школьная форма) и рассовал пачки денег по карманам. Схватил с тумбочки свои старые наручные часы, про которые уже успел забыть, и нацепил на левое запястье.
Вроде, всё.
Из ванной я вышел уже минут через пять.
Купер за это время успел за собой убрать – посреди комнаты стояло мусорное ведро, а над ним сияла голубоватая руна (видимо, она удерживала запах). Я метнул взгляд на окно: ладно хоть догадались зашторить.
– Ральф, ты идиот? – бросил я со злостью. – Убери руну и воспользуйся тряпкой.
– Ладно, не ори ты, – поднял руки Купер.
Руна исчезла, и он поплёлся вместе с ведром в туалет.
И пока он возился, Дарт встал у двери, загородив собой выход из комнаты.
