День и ночь (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
Убивать Тюха не собирался, но поживиться за счет растяпы сам Бог велел. А потому продолжал следить.
Мужик оттащил свою ношу к свежим могилам, и недолго думая, вывернул из земли крест.
Вот тут Тюха ошалел.
Кресты не на ладонь вкапывают, а этот… этот его выдернул так, словно спичку из коробки. Не особо и напрягаясь.
Луна светила, все хорошо видно было. Почему Тюху не заметили?
Да кто ж его знает… вообще, для него здесь дом родной, а эти-то чужие, вот и не увидели. Да и сам он не дурак, с подветренной стороны зашел…
Ирина покивала и продолжала слушать.
Потом первый что-то делал на земле со вторым, а потом воткнул крест обратно.
Уже с человеком на нем.
Кровь Тюха не разглядел, и что человек прибит, тоже не понял. Но страшно стало… выражение "оцепенел от страха" не на пустом месте родилось.
Оставалось только смотреть.
Как мужик чего-то рисует вокруг креста.
Как что-то читает непонятное, пару слов Тюха услышал, ветер-то дул от них в его сторону, вот и донесло, но это явно был не русский язык.
А потом первый ударил второго чем-то в грудь и продолжил читать.
— Они рядом стояли? — уточнила Ирина.
— Ну да. Рукой подать.
— А прибитый не орал, не дергался?
— Нет.
— А вообще — шевелился?
— Н-нет, пожалуй.
— Опоили или обкололи, — кивнул Федя.
Ну да. Без сознания — это логично.
— А первый выглядел довольным, когда уходил? — дернул черт Ирину за язык.
Тюха серьезно задумался.
— Вроде нет. Даже ругался чего-то…
Ирина и Федя переглянулись.
— Это что — нам серию на кладбищах ждать? — озвучил ее опасения кинолог.
Ирина пожала плечами.
Вряд ли. Почему-то ей так казалось, но почему? Черт его знает…
— А можешь их описать? Первого?
— Здоровый такой…
Нормального описания получить так и не удалось.
Здоровый, мускулистый, в чем-то темном, вроде джинсов и свитера… волосы, вроде светлые, стянуты в хвост, лицо… обычное лицо.
Да, негусто.
Ирина понимала, что большего не добьется, не тот контингент. Но…
— Слушай, а мужик с собой просто принес второго?
— Да.
— А крест стоял?
— Да.
Ирина и Федя переглянулись.
Крест, вот в чем проблема. Если кто видел обычный крест, к нему человека прибить — дохлый номер. Нужно что-то покруче. Помассивнее, посерьезнее…
Вопрос.
Кто установил этот крест?
Ребята переглянулись, поблагодарили и отправились восвояси.
По закону полагалось бы доставить того же Тюху к начальству, снять показания, да много еще чего сделать.
По закону.
А по жизни…
Ирина даже не сомневалась, что больше от него никто и ничего не добьется. Увы… Не доверяют у нас полиции, сколько не переименовывай.
С тем они и отправились в обратный путь.
— А на диктофон я их все-таки записал, — Федя коснулся кармана.
Ирина тоже.
Только вот пользы от той записи ноль целых фиг десятых.
— Давай сначала издалека посмотрим? Вдруг попы не уехали?
— Не хочешь встречаться?
Ирина покачала головой.
Нет, не хочет. Совсем не хочет, никак не хочет… неясно почему, но — вот.
Церковники уже уехали.
Ирина потихоньку подошла к Коле.
— Слушай, мы тут погуляли немного…
— И как — результативно?
— Вполне, — кивнула Ирина. — Послушаешь?
Коля кивнул, прослушал запись разговора с бомжами и перекинул к себе на телефон.
— Задержать их никак нельзя было?
— Могу объяснить, где нашла, — Ирина пожала плечами. — Коль, а правда, кто этот крест делал? Ведь человека, считай, выдержал?
— Хм… верно. Можешь, когда хочешь!
Забегая вперед, оказалось, что крест делали в кладбищенской мастерской. Ребята тоже удивились, но им позвонили и попросили сделать крест именно такого размера. А потом и оплату привезли, наличкой…
Кто принес?
Да, мужик какой-то, кто его там разглядывать будет, кому он нужен?
Никто и не разглядывал.
И камеры его не засняли. А и засняли бы, что толку? Вряд ли убийца пошел бы сам, скорее, послал бы кого-нибудь постороннего, да хоть и человека с улицы, а сам проследил за ним.
— Сейчас я, минуту.
Ирина никого не знала, но Коля явно нашел знакомых. Подошел, пообщался, дал послушать запись…
Может, и заслуги себе припишет. Ну и пусть.
Вернулся Коля через пять минут и, выдав деньги, отправил Ирину в ближайший ларек. За чем-нибудь съедобным, желательно не ядовитым. А то купишь так беляшик на улице, потом всю его родословную помянешь…
Ирина спорить не стала, сходит, не переломится, а еще сытые мужчины разговорчивее голодных.
И верно.
За перекусом речь зашла и о церковниках, которые ее интересовали.
— У нас в области архиепископ, — пояснил Ирине один из мужчин, активно пережевывая гамбургер. — А хочется ему митрополитом быть. Для этого ему надо там какие-то преференции…
— Вроде как в игрушке? Накопил бонусы — пожалуй на другой уровень?
— Да, примерно так. А тут такое происшествие. Не скроешь, и до патриарха дойдет. Какие там повышения, голову б не открутили.
— Ну, голову-то вряд ли открутят.
— А перевести куда и разжаловать могут. Был ты у нас епископом, а будешь в тьмутаракани коровам проповедовать, — фыркнул кто-то. — У них в этом отношении не хуже, чем у нас. Дан приказ — иди и молись.
— А приезжали-то они зачем?
— А хрен их знает, — откровенно ответил тот же товарищ с гамбургером. — Вот как хочешь… прошлись вокруг, преподобный или как там его, нам на мозг покапал, мол, найдите обязательно, паренек телефоны оставил, мало ли, что потребуется.
— А третий?
— Чего-то ходил, смотрел… на расстоянии. Потом ушел вместе со всеми.
Ирина задумалась.
Интересно складывается?
Получается, в церкви тоже что-то вроде полиции есть? Хотя чего тут удивительного? Любая структура рано или поздно обрастает подобными полезными вещами. Сначала для внутреннего пригляда, потом для внешнего.
В любом случае, не хотела бы она им на глаза попасться.
— А дело заберут?
— Ага, скорее всего в СК. Жалко?
Ирина покачала головой.
Чего ей жалеть? У нее свои вопросы и свои задачи. А без преступлений века обойдемся. И целее будем, и спокойнее…
Героем-то на них точно не станешь, на этих вековых преступлениях. А вот трупом или крайним — запросто.
Вечером она отправилась по своим делам.
А именно, в тот дом, где жила Прасковья Никитична.
Двор был спокойным, ничего не напоминало о случившейся недавно трагедии… нет, за дверью, за которой нашли Николая Петровича, слышался какой-то шум.
На ловца и зверь бежит?
Ирина постучала костяшками пальцев.
Ждать пришлось недолго, дверь открылась. На пороге стояла женщина лет пятидесяти, круглолицая и симпатичная. Чем-то она Ирина напоминала украинку.
Брови такие… вот хоть Солоху играть запускай! Постаревшую, но не утратившую способность сажать мужиков и чертей в мешки.
— Добрый вечер, — поздоровалась Ирина. — Лейтенант полиции, Алексеева Ирина Петровна.
— Добрый вечер. Наталья Николаевна.
— Не Гончарова? — не удержалась Ирина.
— Нет, Слуцкая.
Но женщина тоже улыбнулась. Хотя и сдержано.
— Простите… вы — супруга Николая Петровича?
— Да.
— Могу я с вами поговорить?
— Да, конечно. Проходите.
В домике было уже чисто.
Прибрано, обои со стен ободрали, рулоны в углу лежат, потолок побелен заново…
Ремонт?
— Давно пора было эту халупу продать, — перехватила Иринин взгляд женщина, — да Колька против был. А сейчас я ее уж точно продам.
— Да… я бы тоже ее продала на вашем месте, — покивала Ирина.
Наталья Николаевна пожала плечами.
— Только о горе не надо, хорошо? Так получилось, что ж теперь? Жизнь продолжается, для детей надо жить, для внуков.
