Цикл «Рождённый магом». Компиляция. Романы 1-14 (СИ) - Мэннинг Майкл Г. (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗

— Уверен, «упоминаний» о них есть более чем достаточно. Ты, наверное, нашёл больше, если понимаешь эту тему, — язвительно ответил я.

Наградой мне было кислое выражение лица Марка:

— Ну что ты этим вечером за умник, а? Собственно говоря, я нашёл определённую ссылку на передвижение остатков его семьи, после раскола.

— Насколько определённую?

— Они переехали в Аградэн, — мгновенно ответил он.

— Когда?

— Менее чем через десять лет после Раскола, — ответил он. — Они построили там большую семейную крепость, недалеко от самого города-оазиса.

Я посмотрел на Мариссу:

— Ты когда-нибудь слышала об этом?

Она отрицательно покачала головой:

— Нет, но надо сказать, что я уехала оттуда ещё подростком.

— Думаете, кто-то из них ещё может там жить? — сказала Пенни.

— Вряд ли, — быстро ответил Маркус. — Найденная мною книга была историей родословных волшебников. Последнюю запись для рода Гэйлин сделала Джорли́н Иллэниэл, более ста двадцати лет назад. Согласно этой записи, последний оставшийся отпрыск рода Гэйлин умер в пожаре, поглотившем их родовое гнездо.

— Я бы хотел когда-нибудь почитать эту книгу, — заметил я.

Марк улыбнулся:

— Я оставил её на твоём столе в кабинете. Я знал, что ты захочешь тщательно её изучить.

Кабинетом называлась похожая на офис комната, соединявшаяся с хозяйской спальней, где когда-то жили мои родители. Хотя я позволил Марку и его жене здесь жить, они решили оставить эту комнату для нас с Пенни, поскольку дом вообще-то принадлежал мне.

— Спасибо, — сказал я ему.

Марисса подчёркнуто посмотрела на Марка, и указала на нас. Она явно хотела, чтобы он сказал нам что-то ещё. Он подался вперёд, и секунду шептал ей что-то на ухо, прежде чем выпрямиться, и обратиться к нам напрямую:

— Частично причина, по которой я упомянул род Гэйлин, связана с несколькими другими вещами.

Пенни посмотрела на меня, а я поглазел на своего друга немного, прежде чем до меня дошло, к чему он вёл. Я бросил взгляд на Мариссу:

— У тебя ещё осталась родня в Аградэне?

Она утвердительно кивнула.

— Это — довольно долгая поездка, и у меня нету там кругов, — прокомментировал я.

— Вообще-то, расстояние меньше, чем отсюда до Ланкастера, — заметил мой друг.

— Между которыми хорошие дороги и множество деревень. Аградэн даже не является частью Лосайона — мне кажется, у них даже есть свой собственный правитель, или что-то вроде того, — сказал я ему. Мне не нравилась мысль об этой поездке.

— Его называют «шах», но это — лишь другое слово, обозначающее короля, — проинформировал меня Марк.

— Больше половины пути идёт через пустыню, без шансов найти радушный постоялый двор по пути, — ещё раз указал я.

— Путь не настолько трудный, насколько ты описываешь, — ответил он.

— Тебе также нужно подумал о возвращении.

— Мы собираемся там жить. У Мариссы всё ещё есть зажиточный дядя, который согласен помогать нам, пока мы не приспособимся.

— Ты переезжаешь туда? — сказал я громче, чем намеревался. Сам того не сознавая, я встал на ноги.

Пенни положила ладонь мне на плечо:

— Едва ли это имеет значение, Морт. Как только ты там побываешь, и создашь круг, расстояние будет не дальше, чем до Албамарла.

— У меня сейчас нет времени путешествовать по пустыне. Мне нужно присматривать за строительством Мировой Дороги, а во всё остальное время я должен искать способ искоренить оставшихся шиггрэс. И всё это — без учёта того факта, что мне нужно ещё и работать с твоим отцом, — сказал я, метнув взгляд в сторону Марка.

Марк одарил Пенни извиняющимся взглядом:

— Ты не будешь против, если я несколько минут поговорю с Мортом наедине?

Она с любопытством посмотрела на него, прежде чем ответить:

— Нет, я не против. Я всё равно надеялась получить возможность немного поболтать с Мариссой, — заявила она. Я знал, что это было весьма далеко от правды, но за последние семь лет моя жена стала опытной дворянкой. Она знала, как играют в эту игру.

После того, как две леди покинули комнату, я повернулся обратно к Марку:

— Ладно, говори начистоту. Чёрт, да ты ни за что бы не решил внезапно переехать в какое-то пустынное захолустье. Что тут происходит?

Взгляд моего друга выражал печаль столь глубокую, что у меня по спине пробежал холодок. Его голос был тихим, но совершенно спокойным, когда он печально ответил мне:

— Я умираю, Мордэкай.

Глава 7

Моим первым порывом было назвать его чёртовым лжецом, но его взгляд уже сказал мне правду. Моим вторым порывом было засмеяться, и солгать самому себе. Он же наверняка ошибается.

— Ну ты и брешешь, — сказал я, дополнив это объявление болезненной улыбкой и плохо исполненным смешком. Даже мне самому он показался жалким.

— Я уже довольно долго не чувствовал себя хорошо. Сперва я не был уверен, но я провёл много исследований по этому вопросу… — начал он, но я прервал его.

— Исследований? — усмехнулся я. — Ты же не врач, и ты понятия не имеешь, что может быть не так.

Он терпеливо вздохнул:

— Я имею очень хорошее понятие о том, что не так. Дай мне закончить.

Я снова сел, и зыркнул на него:

— Ладно, я весь внимание. Давай послушаем твой диагноз, — сказал я. Ещё говоря это, я перефокусировал свои чувства ища в нём любые признаки того, что что-то было не так. Учитывая мой гнев, я был не в лучшем состоянии, но я мгновенно и легко отбросил любые крупные проблемы. Его сердце билось ровно, дыхание было в норме, и все его внутренности были на своих местах, и никаких больших аномалий, вроде наростов или опухолей, не было. Но я не мог быть полностью уверенным. Мне понадобилось бы по меньшей мере десять или пятнадцать минут, и спокойный разум, прежде чем я смог бы исключить возможность наличия каких-то более тонких проблем. Но даже так я никогда не мог бы быть полностью уверен. Что меня всё же беспокоило, так это его жизненная сила, его собственный эйсар — он был явно более тусклым, чем у большинства нормальных людей.

— Это называется «серая слабость», — осторожно сказал он.

Я сузил глаза:

— Ты сам это имя придумал?

Мои уколы наконец привели его в ярость:

— Да когда же ты наконец перестанешь вести себя как осёл, и послушаешь меня!?

Он был прав. Глубоко вздохнув, я ответил:

— Ладно, расскажи мне, из-за чего ты думаешь, что умираешь.

— Сперва у меня не было никаких специфичных синдромов, просто общее недомогание. Не было ничего конкретного, на что я мог бы указать как на причину. Я думал, что, возможно, это было просто нормальной частью старения.

Я подавил смех. Нам было только по двадцать семь, и я задумался, насколько долго у него продержалась эта теория.

Он продолжил:

— Роясь в архивах, Марисса нашла учебник по медицине, документировавший случай, похожий на мой. Врачом был священник Карэнта, а пациентом был другой священник — мужчина, которого когда-то «избрал» их бог, как меня избрала Миллисэнт. В том случае избранный сосуд содержал своего бога более десяти лет, прежде чем Карэнт решил, что больше в нём не нуждается. В итоге священник ушёл с прямой службы богу. В отличие от меня, его не объявили еретиком и не выгнали — в нём просто больше не нуждались, — сказал Марк, и приостановился, чтобы сделать долгий глоток вина, прежде чем продолжил:

— Он умер год спустя, в возрасте сорока двух лет. Его друг и врач тщательно задокументировал его угасание. Причин найдено не было. Священник просто постепенно слабел, пока однажды у его сердца просто не хватило сил биться дальше.

Когда он примолк, я перебил его:

— Прошло уже почти восемь лет с тех пор, как ваши с Миллисэнт пути разошлись, и это ещё помимо того факта, что твой рассказ не показывает прямой связи между тем, что его оставил бог, и его кончиной.

Марк поднял бровь, и я понял, что у него должно быть что-то ещё.