Кровь Титанов. (Тетралогия) - Бодров Виталий Витальевич (е книги .TXT) 📗
Шиплю сквозь зубы ругательство. Сазан, конечно, дурак, но кто мог знать, что он настолько дурак?
Прикидываю расклад, и он мне не нравится. Король знает о заговоре и наверняка спешно принимает меры защиты. Или сам готовится нанести упреждающий удар. Прямо скажем, возможностей подгадить у него предостаточно.
Смотрю на лица союзников, налицо некоторое смятение. Крыса и Тень прижимаются друг к другу, Угорь мрачен. Соль невозмутимо точит длинный широкий нож. Джой, напротив, оживлен, глаза лихорадочно блестят. Игра достигла пика – пора делать ставки.
– Переодеться стражниками, – неожиданно предлагает Лани.
– Бред! – фыркает Крыса.
Я считаю так же, но Лещ становится задумчивым, как купец, обнаруживший пропажу. Начинаю обкатывать идею, рассматривать варианты… и неожиданно сознаю, что вариантов-то практически нет.
– И где же мы столько мундиров с доспехами добудем? – осведомляется Джеф. Как же ему не хочется надевать форму стража! Впрочем, не ему одному. – Или сначала нам придется обокрасть башню стражей?
– Кража века, – хихикнула Тень.
– Много и не надо, – объявляет Лещ. – Главное, чтобы горожане видели стражей среди прибывших. Посчитают, что дело на контроле у легавых, и угомонятся. Думаю, мундиров шесть мы наберем?
Киваю головой. Думаю, и больше найдем. У меня, к примеру, припрятан на всякий случай.
– У меня есть, – радостно объявляет Джой. – Однажды обокрал на спор офицера.
Кто бы сомневался! Уверен, что бедняга даже и не заметил, что его раздели до нитки.
– У Зачинщика должны быть, – уверенно заявляет Лещ. – Он же ссуды страже дает. Порой под залог. Быть не может, чтобы пару-тройку мундиров не припрятал, Зачинщик – человек запасливый.
– Хомяк – его второе имя, – хохотнул Джеф.
– Лист, Духа – к Зачинщику. Попросите шмотки. Скажите – Лещ послал.
Двое из «кулака» Леща кивнули и исчезли за дверью. Хорошо старик своих ребят вышколил! Невольно задумываюсь, каким Главой может стать Лещ. Такой может всю Гильдию в кулак сжать. Порядка при нем станет куда больше, а помех от закона – меньше. Что до меня, так со скуки помру…
– Бойня, – пробормотала Томагавка.
Лужи крови, дрожащие по углам в обмороке слуги и – трупы, трупы… Девушка оглянулась на прибитое к двери тело, и ее пробрала дрожь. А она-то, дура, полагала, что не боится ни крови, ни трупов. Пожалуй, даже дядя Блин содрогнулся бы, глядя на это.
Из угла доносились отвратительные звуки – эльфу поплохело. Томагавка на ослабевших ногах вышла из прихожей и сразу же наткнулась на толстяка с зеленоватым лицом. Тот, похоже, спешил уйти как можно дальше от прихожей, но подвели ослабевшие ноги. Теперь он двигался медленно, держась за стенку. Зеленый камзол, изящные штаны с золотым тиснением были обильно заляпаны кровью. На горле алела глубокая царапина, будь она немного глубже, вряд ли толстяк смог бы ходить до появления хорошего некроманта.
– Что здесь случилось? – спросила девушка.
Толстяк дернулся при звуке голоса, из широко раскрытых глаз на девушку плеснулся ужас.
– Не убивайте меня, – всхлипнул он. – Пожалуйста, не убивайте! Я всего лишь управляющий, о делах почтенного Бенджамина ничего не знаю!
– Я не трону тебя, – пообещала девушка, стараясь сделать голос как можно более ласковым. – Расскажи, что здесь произошло.
Доброжелательные интонации управляющего нисколько не успокоили, но в обморок падать он пока не собирался, что слегка порадовало девушку.
– Я не знаю, – повторил тот снова. – Люди Короля… убили Зачинщика… почтенного Бенджамина. Не знаю за что. Спрашивали, где Ригольд, хотели перерезать горло… – Толстяк судорожно сглотнул и потрогал кровоточащую царапину.
– Оно почти цело, – успокоила его Томагавка. – Что дальше?
– А дальше пришел Ищейка и всех убил. – Лицо управляющего исказила гримаса ужаса. – И всех убил. Всех воров из Гильдии, доверенных людей Короля. Он спас мне жизнь, но… я никогда не смогу забыть то, что он устроил. Когда он пытал последнего… я хотел стать глухим, чтобы не слышать его воплей…
– Кто такой Ригольд? – Если люди Короля хотели его заполучить, то это важно. Что Королем называли Главу Гильдии воров, девушка хоть и не сразу, но сообразила.
– Ригольд… он вор. Друг почтенного Бенджамина. Люди Короля пытались убить его, но не смогли, только ранили. Зачинщик… почтенный Бенджамин приютил его… зря, наверное. Король не тронул бы его, если б хозяин не помог Ригольду.
Собственная речь заметно успокоила толстяка. Наверное, ему необходимо было выплеснуть пережитый ужас на какого-нибудь слушателя, чтобы гнетущие впечатления не сожгли его мозг. И теперь толстяк выбалтывал все что знал, без всякого принуждения рассказывая о сходе воров, о появлении в столице знаменитого Безгола, о Кобре и его людях, которых добрый хозяин не раз принимал в своем заведении, об ужасном Ищейке и о диком варваре с огромным топором, которого он лично провожал к Ригольду в компании более чем странной, о планах устранения Главы Гильдии и снова о Кобре и об Ищейке…
Остановить его было невозможно – словами. Томагавка, утомленная словоизвержением толстяка управляющего, подумывала уже о применении других методов, но тут в зале появился Лониэль. При взгляде на него в глаза толстяка вернулся ушедший было поспать ужас, руки задрожали, а речь потеряла связность.
Эльф выглядел примерно так же. Бледное заострившееся лицо, пятна крови на сапогах, всклокоченная короткая шевелюра цвета спелой пшеницы, из-под которой нелепо торчали знаменитые эльфийские уши… Позвольте, а где же парик?
– Э… э… э-эльф! – промычал управляющий, тыча в Лониэля пальцем.
– Ч… ч… ч-че-елове-ек, – передразнил тот толстяка. Свойственное жителям Саро ехидство уже вернулось к нему. – Пальцем показывать невежливо.
– Ра-азгова-аривае-ет! – благоговейно сообщил толстяк.
– Предлагаешь укоротить язык? – оживилась девушка.
– Э… э… эльф! – повернулся к ней управляющий. – Жи… жи-иво-ой! На… настоящий!
– Живой? – с сомнением переспросила девушка, оглядывая Лониэля.
– Жи… жи-иво-ой, – подтвердил толстяк, ничего уже толком не соображающий. Явление бледного, словно с похмелья, эльфа оказало на его и без того потрясенный рассудок явно негативное воздействие, которое в медицинской терминологии определяется как «тотальный снос крыши».
– Подумаешь, эльф! Тоже мне! – фыркнула Томагавка. – Спокойней, приятель, чего всполошился-то?
– Э… э… эльф! – опять сообщил толстяк, делая движение рукой в сторону Лониэля.
– Живой? – подсказала девушка.
– Живой, – подтвердил бедняга.
– Не такой уж и живой, – пробурчал Лониэль, которого этот балаган начал раздражать.
– Ра-а-а… – начал управляющий.
– Разговаривает? – вопросила девушка.
– Ра-азгова-аривае-ет! – подтвердил толстяк.
Живой разговорчивый эльф злобно сплюнул на ковер (изысканное воспитание! Не провинция какая-то!) и неразборчиво выругался. Внезапно его уши встали торчком, как у кошки.
– Кажется, к нам гости!
– Кто? – мгновенно насторожилась девушка. – Пойдем, приятель, подскажешь, кто это к вам в гости зашел.
Толстяк сопротивляться не стал, покорно прошествовав под руку с девушкой в прихожую.
Как раз в этот момент из прихожей в залу вывалились двое очередных посетителей. Посещение бойни произвело на них такое же впечатление, как и на всех прочих, о чем свидетельствовала пикантная бледность лиц и зажатые ладонями рты.
– Люди Короля? – деловито осведомилась Томагавка, положив руку на эфес сабли.
– Леща, – поправил толстяк.
Что Лещ возглавил заговор против Главы Гильдии, девушка уже знала, толстяк сообщил. Но руку с эфеса не убрала, мало ли что этим ворам в голову взбредет.
– Что здесь было? – простонал один из воров, его тут же перебил второй:
– Э… э… э-эльф!
– Живой? – заинтересованно осведомилась Томагавка.
– Жи… жи-иво-ой! – в один голос ответили оба, не сводя восторженно-испуганных глаз с лица Лониэля.
