Коронный разряд - Ильин Владимир Алексеевич (читать книги полностью txt) 📗
Пока изучал схему проведения вступительных испытаний для «людей из народа» и занимал новую очередь, прошло минут двадцать — а Артем все еще не появился. Появилось даже подозрение, что захомутали-таки его вместе с ворованной машиной (в нынешней его бытности Архиповым), но разгадка исчезновения оказалась более благополучной и очевидной — Артем переодевался. Неведомо где он нашел в окрестностях магазин готового платья и неведомо сколько заплатил денег на подгонку по фигуре, но сейчас он лучился счастьем, пребывая в обычном бежевом костюме и белой рубашке. В общем, громадный такой объект с повышенной светоотражающей способностью — даже девушки в комиссии его не признали (в прошлый раз он был хмурым и злым), и даже немного влюбились в эдакое яркое солнышко с чуть наивной и простоватой улыбкой. Во всяком случае, искреннее:
— Ой, ребята, на «Мировую политику» шестьдесят человек на место! — Абы кому не говорили.
Остальных просто и без эмоций вписывали в число смертников.
— Может, вам на химфак? Там два человека на место. — Смотрели они по-прежнему на чуть погрустневшее светило.
— Мы сдадим, — уверенно произнес он.
— Он сдаст, — поддакнул я. — Но дайте нам минуту.
Чуть развернул товарища к себе и предложил дельное:
— Предлагаю поступить на роботехнику, там четыре человека на место. Потом восстановишь документы и переведешься на «Мировую». Как план?
— К чему эти маневры? — Нахмурился Артем.
— К тому, что тут любая запятая в экзаменационных работах будет трактована против тебя. А если ты не поступишь?
— Поступлю, — уперся друг. — Понимаешь…. Я поступлю, — стал его взгляд очень-очень скверно отрешенным.
Нет, понятно, что он оценивал риски и отдавал себе отчет, что высокий конкурс — это не просто огромное количество желающих на одно место, но и не меньшее желание их родителей, для которых цель удачно «поместить» чадо в свиту какого-нибудь княжеского ребенка может быть превыше любых денег. Так что в некоторых «мешающих» конкурсных работах вполне могут появится дополнительные ошибки, а в ряде «своих» — исчезнуть. Очень сложный факультет — оттого и процедура попадания на него не менее «особенная». Чтобы, значит, сразу привыкали…
Только вот для урожденного аристократа пообещать себе и отступиться — то же самое, что пообещать и не сделать, не соблюсти зарок, обойти прямо данное обещание… В общем, сильный удар по тому, что именуется честью и составляет фундамент Силы, определяет ее ранг.
Еще пару часов назад обещание Артема «поступить» на конкретный факультет не было из числа тех зароков, что хоть как-то отразятся на Силе — в самом-то деле, прием по княжескому патенту без экзаменов трудным и близко не назвать. Но как только обещание скакнуло в новую степень сложности, то и ставки стали столь же высоки. «Пустячное» внезапно стало «невероятным» по своему достижению — а ведь обещание все еще в силе, и пойти против него — сломать себя. И как бы даже очень основательно сломать в плане способности пользоваться своей Силой…
Сложно все у аристократов, порою голова раскалывается, когда пытаешься просчитать моменты, когда это «сложно» может взбрыкнуть вновь, казалось бы, на ровном месте. Вот как сейчас.
— Да, но риск… — Взывал я к его разуму.
В конце концов, он же все равно переведется на нужный факультет, а значит утерянные способности вернутся, пусть с небольшим штрафом… А так, чую, лишится и силы, и времени… Ведь кто в Москве Артем Архипов… Один из пятидесяти девяти.
Иногда надо просто максимально снижать возможный ущерб, если шансы на победу крайне невелики.
— Вы можете подать заявление на оба факультета, — тихонько пискнула девочка за столиком регистрации.
Внимательно посмотрели на нее. Скромная брюнетка с собранными в хвост волосами, уложенных на плечо в белой блузке; в крупных, ныне модных очках, за диоптриями которыми прятался чуть усталый взгляд карих глаз.
— Только часть экзаменов идет одновременно, не со всеми факультетами получится, — добавила она. — И сдавать придется не два экзамена в день, а иногда даже четыре… Но зато будет еще один шанс… Вот… — Потупилась она под нашими внимательными взглядами. — Этим редко кто пользуется, сложно…
Она, наверное, не понимала, сколь важной эта информация для нас была.
— Что будем дарить? — Подхватил мою мысль Артем.
— Девушка, а как вас зовут?
— Вера, — смутилась она.
— Вера, у вас есть мечта? — Со всей серьезностью уточнил я.
— Але, очередь будет двигаться?! — Испортили весь момент позади.
— А ну цыц! — Рявкнул Артем, и позади поняли, что не спешат.
— Мечта есть! — Рикошетом зацепил рявк и девушку, заставив выпрямиться и отрапортовать. — Квартиру хочу. Хотя бы однокомнатную, — отвела она взгляд испуганно-смущенно.
— Так, деньги тоже до вечера не дожили, — пригорюнился Артем, залезая в карман пиджака.
Ну а сколько может стоить потенциально сохраненный ранг силы? Вот то-то же… А за чудо, поговаривают, надо платить полную цену.
— Да ладно, пополам же, — выложил я свою часть наличности из кармана.
Потому что, судя по увиденному, Артем не совсем понимает сколько стоят квартиры в этом городе.
— А хотите, я вам все документы сама заполню? — Задрожал голос девушки после того, как два столбика «красненьких» заняли позицию перед ней на столе. — А может вам ручки нужны, тетрадки?
— Очень хотим.
— Очень нужны.
В общем, разобрались. И расписание оказалось не самым страшным — сегодня вон всего три экзамена. Нормально.
Первый проходил в корпусе химического факультета — совсем рядом с главным корпусом, в пятиэтажном здании, исполненным в том же стиле, что и главенствующая над местностью высотка. Не смотря на направленность факультета, принимали там «экономку» — в том ее виде, которую следует знать чистым и наивным школьникам, со сказками о том, что предложение не может вызывать спрос (а губернаторам не хочется продавать грошевое барахло втридорога), ну а «невидимая рука рынка» обязательно отрегулирует цены там, где за место под солнцем надо пролить море крови.
Руководствуясь знаками и подсказками волонтеров, добрались на второй этаж. Только вот аудитории нам достались разные — но оно и понятно, Архипов и Самойлов в разных частях алфавита, вот и распределились даже не в соседние кабинеты.
— Вечером увидимся, — не стал напутствовать меня Артем.
— Вечером — праздничный салют, — предупредил я его о подготовленном сюрпризе и приободрил улыбкой.
Тот ответил чуть вяловато, а затем добавил еще одну фразу перед тем, как зайти в свою дверь.
— Ты там насчет Еремеевой постарайся побыстрее уточнить, — ответил он без особенных эмоций.
Все же, подвела она его очень сильно — покачал я головой. И ведь даже не поняли, поначалу, насколько…
Рассадили по аудитории — по одному за парту, в шахматном порядке. Кабинет, впрочем, не сильно большой, но уместил аж четыре ряда по пять парт в глубину. Тесно, хоть и не душно — сквозь открытые окна ветер раскачивал чуть потускневшие жалюзи. Под массивным и редким сетчатым узором белого потолка висели плафоны освещения, в центре комнаты пауком свисал проектор, а безжизненный тускло-желтый цвет стен добавлял неуверенности моим конкурентам.
Сам же я занял место возле окна, потому как вошел одним из первых, да и в общем-то, без разницы.
Минута, когда экзамену положено было начаться, не принесла новых событий, кроме как недоуменного гула почти двух десятков поступающих. Но вот минут через пять в помещение вихрем ворвались три дамы в возрасте и парадно-экзаменационных нарядах, раскидали запечатанные конверты заданий по партам, проконтролировали их вскрытие, объяснили, что и где заполнять, пожелали ни пуха, ни пера и удалились в неполном составе — одна из них так и осталась в кабинете, в углу возле двери. Надо понимать — грозно надзирать за всеми нами.
Проглядел задания — ерунда, но галочки вместе с ответами проставить все же надо. Чем и занялся, не особо и спеша. До поры до времени.
