Иди через темный лес (СИ) - Морган Джезебел (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
С легким сердцем я бросилась догонять волка. Погони можно не опасаться.
Глава 13. В овечьей шкуре
– Опасаться нужно ночи.
Волк сосредоточенно натягивал тетиву и подгонял ремни колчана, чтобы легко вытягивать стрелы.
– Что мешает начертить охранный круг и спокойно переночевать, как раньше? – напряженность волка передалась и мне, я оглядывалась, судорожно стиснув посох.
– Не сработает. Чертить его надо до последнего луча солнца. – Волк попробовал пальцем натяжение тетивы и остался доволен. – Так учат даже в нашем, срединном мире. Что уж про подземный говорить.
Я сделала несколько глубоких вдохов, успокаиваясь. На самом деле, я вполне могла безбоязненно переночевать и в тереме княгини, просто бросив ее во дворе. Но ворота остались нараспашку, и, чую, скоро ведьму ждет визит всей окрестной нечисти да нежити, желающей поквитаться за убитых и замученных собратьев. Не хотелось бы попасться им на пути.
Так что мы поспешили отойти от терема как можно дальше. Тропа слабо светилась под ногами зеленоватым, словно гнилушки на болоте. Хорошо хоть не белым – думаю, после посещения "серебряного княжества" мы еще долго будем шарахаться от этого цвета.
– Как ты смог призвать птиц?
Волк долго молчал, а потом сказал неуверенно, отводя взгляд:
– Я позвал. Позвал, как учили – духов, которым в селе приносили подношения, предков, неотступно следящих за своими детьми. Я не знал, что получится, что они откликнутся, я же не шаман, я же не прошел инициацию. Тем более, я не знал, что их откликнется так много...
Я прикусила губу, вспомнив наказ Яги не просить помощи у нечисти. Но были ли птицы нечистью, или действительно духи пришли на помощь волку? Лучше об этом не думать.
Темнота ночного леса стылым облаком поднималась от земли. Изо рта вырывался пар и почти невидимым облаком рассеивался, пальцы быстро заледенели, а шли мы слишком медленно и осторожно, чтобы согреться. Низкие ветви деревьев скользили по волосам, норовили хлестнуть по лицу, и я каждый раз вздрагивала, словно огромной неведомой твари почти удавалось схватить меня. Близился самый неспокойный, самый темный час, час быка, когда проще всего поверить в ожившие кошмары.
– Куда мы идем? – шепотом спросила я, боясь привлечь к себе внимание того, что таилось в лесу. Лучше бы среди деревьев мелькали светящиеся глаза – я бы точно знала, что среди замшелых стволов скользят хищные твари, следят за нами и только дожидаются подходящего момента для нападения. Абсолютная чернота нервировала сильнее: то ли есть там кто, то ли нет, и я напрасно сама себя накручиваю.
– А куда нам надо? – свистящим шепотом уточнил волк.
– В золотое царство, – не очень уверено отозвалась я. Если кто и знал об убежище Финиста, то это золотая царица. Но после знакомства с ее сестрами я была не уверена, что смогу пережить знакомство с самой старшей и сильной из них.
– Что ж, дело за малым. Узнать, какая дорога туда ведет.
Я только вздохнула. Естественно, расспросить банника о золотом царстве я не догадалась. Оставалось красться по тропе сквозь лес, истово молясь, чтобы ночные твари нами не заинтересовались.
Волк кашлял в рукав, едва не задыхаясь, иногда начинал яростно тереть грудь, расчесывая шерсть на жилетке. Что-то жгло его изнутри, разъедало, словно сам воздух стал для него ядовит.
– Всё в порядке, – отмахнулся он на мой взволнованный взгляд. – Просто чешется внутри.
Ничего не в порядке! Что с моим волком, болезнь? И как, как в ледяном и мертвом лесу мне его лечить? И что делать, когда она совсем его подточит и обессилит? Я нахмурилась, просчитывая варианты. По натуре своей я не могла не планировать, не составлять запасные планы, чтобы в любой, даже самой критической ситуации быть ко всему готовой. Если в один момент волк не сможет идти дальше, упадет на землю, изломанный кашлем, то я… что я? Не смогу же я его бросить?
А может, это будет к лучшему? Тонкий предательский голосок шелестом листьев вкрался в мои мысли, слился с ними до того, как я успела прогнать его, запретить себе так думать. Только и оставалось, что стиснув зубы идти дальше, чувствуя, как сомнения подтачивают мою волю.
Когда глаза привыкли к темноте, я смогла разглядеть россыпь мелких звезд над головой. Они не складывались в созвездия и больше напоминали густо рассыпанные бусинки. Обступившая чаща так же постепенно обретала цвета. Блеклым синим и зеленым светился мох, густо облепивший деревья, крошечные капельки росы на пышных папоротниках отражали крупицы света. В воздухе мелькали светлячки, больше похожие на болотные огни.
В ночной тишине собственные мысли звучали особенно громко.
Я не могла не признаться себе: мне хорошо без Марьи, легко и спокойно, словно с меня сняли огромную глыбу. Ответственность всегда меня тяготила, но я так привыкла нести на себе ее груз, что уже не могла представить себе жизни без этой утомительной тяжести. Словно раб, проживший в неволе так долго, что уже позабыл само слово "свобода".
В воздухе появился кисловатый запах плесени, мох на деревьях стал больше напоминать слизь, с веток свисали уродливые скользкие наросты. Темнота приобрела синеватый оттенок, воздух загустел, как кисель, и пошел волнами, словно марево над дорогой в жаркий день.
Волк замер, прислушался. Откуда-то из чащи, из густого подлеска доносился тихий, почти неразличимый шорох, словно кто-то крался параллельно дороге. Нахмурившись, он ловко наложил стрелу на тетиву, но целиться не стал.
Вперед он пошел совсем медленно и бесшумно, выверяя каждый шаг. Медленно и тяжело поднималась и опускалась его грудь, изо всех сил волк пытался сдержать громкий предательский кашель. Я так же тихо кралась за ним, стараясь не стучать зубами и не бояться. В темном холодном лесу страх – такая же приманка, как огонь факела – яркая и заметная издалека. Лучше не объявлять нечисти, что ужин уже пожаловал к их столу.
Волк замер, повел носом. Осторожно раздвинул ветви боярышника, увешанные крупными ягодами, черными в темноте. Отпрянул назад.
– Что там? – одними губами спросила я, встревожено глядя на спутника. Он только чуть посторонился, словно предлагая мне самой взглянуть.
За кустами и низенькими чахлыми елками светлела поляна. Деревья вокруг нее росли хилые, с перекрученной корой и странно изогнутыми ветками, земля же, сухая, растрескавшаяся была истоптана вдоль и поперек.
Тропа прорезала поляну пополам и терялась на той стороне, в тени деревьев.
Не сговариваясь, мы шагнули назад. Лезть в это откровенно подозрительное место не хотелось.
Волк принялся сосредоточенно изучать землю под ногами, недовольно встряхивая головой.
– Плохо, – наконец сморщился он. – Другой тропы нет. Надо возвращаться.
Спорить с ним стала бы только Марья – не из глупости даже, а из принципа, не признавая правоту тех, кто хоть на год старше нее.
Теперь первой шла я. Каждый шаг давался тяжело, словно я шла против ураганного ветра, бьющего в грудь. За каждый вдох приходилось бороться, колдовская синь стала густой, как смола, и так же пыталась задержать, замуровать нас, превратить в букашек в слезинке янтаря.
Глаза слезились, и когда я проморгалась, обнаружила, что стою перед той же поляной. Боярышник покачивал ветками за моей спиной. Резко выдохнув, я попыталась развернуться, но меня не пустило. Тело переставало слушаться, ноги сами тянули меня дальше по тропе в центр поляны, и даже талисманы Яги не могли помочь – что может противопоставить страж границы силе всего леса, древнего и извечного?
Резкий рывок за шиворот такой силы, что треснула ткань, вернул меня под сень деревьев. Я обернулась, желая поблагодарить волка, но наткнулась на его злой и сосредоточенный взгляд. Чуть прищурившись, он целился в самый центр поляны, словно кого-то там видел. Облизав разом пересохшие губы, я обернулась.
Она стояла там точно такая, какой я запомнила ее в последний день. Рваные джинсы, растянутый домашний свитер, которому давно уже пора на помойку, пушистые тапочки. В распущенные волосы набился мелкий лесной мусор: листья и хвоя, веточки, паутина. Под глазами залегли глубокие синяки, словно за все это время она ни разу не сомкнула глаз.
