Билет в 1812 (СИ) - Корьев Сергей Юрьевич (список книг TXT) 📗

— Ну, что же, давай, — я поднялась с места и мы начали пробираться к выходу.

Народу было много, особенно туристов, стремившихся посетить новую выставку в Пушкинском музее. Кто-то толкнул меня и я, не удержавшись, налетела на Женевьеву. В это самое время раздался страшный грохот, состав дёрнулся, пассажиры закричали и последнее, что я заметила, была яркая вспышка. Неужели теракт?

— Машка, — услышала я голос Женевьевы, ты как?

Я открыла глаза. Меня окружала непроглядная тьма.

— Маш, Маш, ты меня слышишь? — вновь раздался голос подруги.

— Не кричи ты так. Голова раскалывается!

— Слава богу, жива!

— Где мы? — поднимаясь с пола, попыталась узнать своё местоположение.

— Да кто его знает. Темень кругом. Ничего не видно. У тебя случайно зажигалки нет?

Я нашарила свою сумочку, открыла её и выудила неизвестно как попавшую туда зажигалку.

— Держи, — протянула Женевьеве.

Вскоре робкий огонёк осветил место, где мы находились, и это явно было не метро. Осмотревшись, поняли, что попали в какой-то подвал. Кругом виднелись бочки, корзины, бутылки на стеллажах. Интересно, куда нас занесло? Вроде собирались выйти на Кропоткинской, и, на тебе, оказались в этом странном месте.

— Жэка, ищи дверь. Должна быть где-то здесь.

— А чего её искать, вот она.

Если есть дверь, то за ней должен быть и выход.

— Ладно, пошли, — отряхиваясь от пыли, я дёрнула за ручку.

Дверь со скрипом открылась, и яркий солнечный свет ослепил меня.

— Иди уж, чего встала? — Женевьева подтолкнула меня, и мы оказались в залитом солнцем саду. Женевьева прошла вперёд, огляделась и указала рукой на видневшийся за деревьями дом.

— Пошли, чего ждать погоды у моря. Вон, избушка какая-то виднеется. Там и узнаем, что к чему.

Сад производил впечатление запущенного. Пробираясь сквозь заросли травы, подошли к дому, который, также как и сад, выглядел необитаемым. Однако не всё оказалось так печально. Едва мы вступили на крыльцо, как входная дверь со скрипом открылась, и нашему взору предстал согбенный полуслепой старик.

— Кого там принесло? — прошелестел голос.

Мы подошли поближе, и я взяла инициативу в свои руки.

— Здравствуйте, дедушка.

— Не кричи, я всё слышу. Чего припёрлись?

Ничего себе душевный приём.

— Мы слегка заблудились и не знаем, куда попали, — попыталась я оправдаться.

— А, заблудились. Это хорошо. Заходите, — старик распахнул дверь, и на нас пахнуло спёртым воздухом.

Едва мы перешагнули за порог, как дверь за нами захлопнулась. Женевьева, вздрогнув, со страхом в глазах посмотрела на меня.

— Ты что-либо понимаешь?

Я отрицательно покачала головой, сделав попытку открыть дверь, но не тут-то было. Вход был намертво запечатан. Ничего не оставалось, как пройти вперёд. Мы оказались в уютной комнате, обставленной стильной старинной мебелью, стены украшали портреты, на которых были изображены дамы в напудренных париках.

— Садитесь, вон туда, на диван, угощайтесь, — услышали мы незнакомый голос.

Действительно, у окна виднелся диван красного дерева, рядом с которым расположился накрытый столик. Я вопросительно посмотрела на подругу, та утвердительно кивнула, и мы присели. Вскоре появилась девушка с чайником и разлила ароматный напиток. Так же молча, как и появилась, вышла.

Выпив чаю, мы оказались в полнейшем одиночестве. Вот, что делать? Однако поразмышлять над извечным вопросом, как жить и что делать, не удалось.

Дверь в гостиную распахнулась, и нашему взору предстал статный привлекательный мужчина лет сорока. Мы попытались встать, но мужчина, махнув рукой, остановил наш порыв.

— Сидите, сидите, — раздался бархатный голос.

Интересно, кто это? Одет незнакомец был так, что по костюму не представлялось возможным определить эпоху, к которой он принадлежал.

Белоснежная рубашка, чёрные брюки, заправленные в мягкие сапоги. Вот и весь наряд. Мы с Женевьевой выглядели, наверное, в его глазах экзотическими птицами, неизвестно как попавшими в старый и запущенный сад.

— Догадываюсь, что ко мне вас привело важное дело. Не стоит переживать, ваш друг, или лучше сказать, родственник одной из вас, ещё жив, но это лишь пока. Если о нём не позаботиться, он протянет не более двух дней. Я так думаю, вы прибыли, чтобы спасти его.

Мы синхронно кивнули, а мужчина продолжил:

— Вы, кажется, кое-что приобрели для лечения Поля. Дайте взглянуть.

Я нашарила свою сумочку и протянула её хозяину дома.

— Так, так, — взглянув на лекарства, произнёс он, — хорошо, что встретились со мной. То, что вы купили, могло оказать вашему подопечному плохую услугу.

Так, что же делать? — мужчина в задумчивости стал мерить комнату шагами, а затем внезапно вскрикнул, — собирайтесь, мне необходимо взглянуть на больного. Возможно, я успею помочь. Идёмте.

Накинув сюртук, он поспешил на выход, а мы припустили за ним.

— Ведите!

Я посмотрела на Женевьеву, но та лишь пожала плечами.

— Мы не помним дороги.

— У вас есть какая-либо вещь, принадлежащая Полю?

— Страница из дневника подойдёт?

Мужчина кивнул, Женевьева вынула из сумочки листок бумаги и протянула нашему спутнику. Тот взял его и зачем-то понюхал. Затем удовлетворённо хмыкнул и уверенно пошёл в сторону видневшегося неподалёку пруда.

— Идите за мной. Кажется, я знаю дорогу.

Вскоре мы оказались на пыльной улице, застроенной небольшими деревянными особняками. Изредка встречались одинокие прохожие, но они старались поскорее проскользнуть и исчезнуть за покосившимися заборами.

— Нам сюда, — мужчина уверенно направился к одному из таких особняков, выкрашенному в жёлтый цвет с белыми колоннами по фронтону. Я узнала дом. Именно здесь расположилась семейство Львовых. Здесь же должен находиться и Поль.

Мы подошли к крыльцу. Двери распахнулись, и на пороге показалась Анастасия, следом за ней выбежал Шарль.

— Слава Всевышнему, я нашёл вас, — он подбежал к Женевьеве, схватил её за руку и потянул в дом, — Поль умирает и просил найти вас, чтобы проститься.

Идёмте же. Скорее!

Тем временем, не обращая на Шарля никакого внимания, наш попутчик проскользнул мимо Женевьевы, и скрылся в доме. Мы поспешили за ним.

Мне показалось, что мужчина уже бывал здесь, поскольку, нигде не задерживаясь и не спрашивая дороги, прошёл в комнату, где на кровати мы увидели исхудавшего Поля. Едва Женевьева переступила за порог, как больной, словно почувствовав, что в комнате появились люди, открыл глаза и мутным взором окинул нас.

— Моя родная, — едва слышно прошептал он, — ты пришла. Теперь и не страшно умереть. Я так мечтал увидеть тебя.

Взглянув на подругу, я увидела, что та тайком вытирает слёзы.

— Подойдите к нему, — наш незнакомец кивнул в сторону Поля.

Жэка неуверенно взглянула на меня, а я подтолкнула ту к кровати. Подойдя к своему прапрадеду, она присела на кровать и взяла руку больного. Поль вновь открыл глаза и накрыл руку Женевьевы своей ладонью. Внезапно тело его выгнулось, и он затих.

Женевьева в испуге вскочила и с мольбой во взгляде обратилась ко мне:

— Он умер?

— Нет, — успокоил её наш незнакомец, вам сейчас лучше всего покинуть комнату. Оставьте меня с больным и, возможно, мне удастся спасти его.

Понурившись, мы были вынуждены оставить Поля, а вдогонку нам прилетел голос:

— Меня зовут Владимир Николаевич.

— Очень приятно, — не задумываясь, буркнула Женевьева.

Дверь со скрипом захлопнулась, в коридоре воцарилась темнота, а я почему-то услышала крики людей и такой знакомый голос подруги:

— Машка, ты как? — Маш, Маш, ты меня слышишь?

— Не кричи ты так. Здесь я. Ни зги не видно. Не помнишь, где дверь в гостиную?

— Ты, что, с дуба рухнула? Мы в метро. Состав что-то остановился, свет погас.

У тебя вроде зажигалка должна быть в сумочке.

Я нашарила сумочку, открыла её и выудила неизвестно как попавшую туда зажигалку.