Король и спасительница - Выборнова Кристина (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Кто там? Заходите!
На пороге холла с утомленно-недовольным видом нарисовался король в своем обычном полутореадорском костюме с высокими сапогами и белой рубашкой. С некоторым трудом отыскав меня глазами, так как для этого ему пришлось глядеть практически сквозь Иру, он изрек:
— Соня, я пришел к тебе в гости.
— Вот так сюрприз, — вздохнула я, — ну, заходи.
— Это кто? — поинтересовалась Ира в полный голос.
— Да, мой знакомый, — отмахнулась я, — ты проходи, проходи.
— Соня, погоди, ведь ему надо тапочки дать, он же в сапогах не пойдет в комнату…
— Да я разберусь, иди отдыхай, — вытеснила я ее за дверь коридора и, повернувшись, смерила короля таким взглядом, что на его ногах мгновенно оказались тапочки, весьма похожие на папины.
Мы молча прошли друг за другом в квартиру. Оказалось, что за полминуты нашего отсутствия там все успело как-то так измениться, что у меня создалось ощущение, будто я пришла в гости. На кухне шумела вода и слышались Маришкины вопли, а Леня, вольно расположившись на диване, щелкал пультом, выбирая между новостями и футболом. Рядом с ним на столике уже откуда-то появилась бутылка пива. Впрочем, при виде Лида он с готовностью подскочил, протянул крепкую руку и громогласно И весело представился:
— Леонид! Будем знакомы.
Король посмотрел на протянутую ему ладонь, как на дохлую крысу, уселся на другой край дивана и промолчал. За него поспешно ответила я:
— Его зовут Лид.
— Леонид? Тезка, значит! — вольно проинтерпретировал Леня непонятное ему имя и обрадовался еще больше. — Да садись поближе, чего ты грустный такой? Пивка хочешь?
— Нет, — отозвался Лид сквозь зубы, уловив мой зверский взгляд.
— А чего так? — искренне озаботился Леня и даже протянул к королю руку, будто хотел пощупать ему лоб. — Болеешь, что ли? Да ладно, по чуть-чуть можно, за встречу-то!
— Нельзя, — отрезал король. Смотреть на это все без нервного содрогания было невозможно, и поэтому когда меня из кухни позвала Ира, я с радостью капитулировала, предоставив королю самому налаживать контакт с моим родственником. В конце концов Лид и так находится в более выгодном положении…
В кухне был дым коромыслом в буквальном смысле: на плите дымилась большая кастрюля, на табуретке стоял большой таз с налитой водой, и в нем Ира мыла Маришку. Та подпрыгивала и повизгивала, но хоть не орала. Натка тем временем разливала чай и нарезала хлеб.
— Ир, зачем так-то? Ведь ванная есть, — удивилась я, вставая на пороге. Ира, уже успевшая переодеться в коротенький голубой халатик, глянула на меня и убрала с лица мокрые пряди волос:
— А, Сонь, спасибо, да просто она вот так любит плескаться, пока я готовлю. Мне Наташа тазик дала…
— Ма-ма! — требовательно повысила голос Маришка. — Когда кушать?
— А сейчас макарончики сварятся, и будем все кушать, — отозвалась Ира с готовностью, — там еще дядя пришел… Как его зовут, Сонь?
— Лид.
— А, тоже, значит, Леня, — аналогично мужу недослышала она и рассмеялась, — значит, тезки они у нас с тобой! А кем он у тебя…
— Ма-ма! Хо-чу конфетку!
— Да, сейчас, подожди… А кем он у тебя работает?
— Управляющий он у нее, — усмехнувшись, ответила за меня Натка.
— А, вот как, то-то я смотрю, он такой серьезный, — с уважением сказала Ира, доставая из кармана сплющенную конфету и суя ее в Маришкины мокрые руки.
— А почему у дяди волосы длинные? — поинтересовалась Маришка, подняв на меня глаза.
— Ему так нравится, наверное, — неловко пожала я плечами. Маришка помотала головой и заявила строго:
— Дяди должны ходить стричься, чтобы быть аккуратненькими, как коленка!
— Ты даешь! — закатилась Натка. — Маришка, не забудь это при Лиде повторить — то-то он взбесится!
— Бесить его не надо, — сказала я, укоризненно взглянув на подругу.
— Конечно, не надо, — с готовностью согласилась почему-то Ира, — мало ли, как мужчина ходит. Ему лучше знать!
— Да, и почему это не Ирка Лида расколдовала? — шепнула мне Натка, помешивая в кастрюле. — Она бы на него молилась, наверное… Все, народ, макароны сварились! Пошли, Маришка, кушать!
Ира решила, что есть мы должны все вместе за круглым столом в большой комнате: видимо, у нее в семье так было принято. Оставив что-то гнусящую Маришку на Наткино попечение, мы застелили стол скатертью, притащили посуду и дополнительные стулья, и, наконец, уселись. Лид с Леней все это время торчали на диване: король выглядел таким же недовольным, а Леня — таким же довольным происходящей между ними беседой.
Ирина тем временем хозяйничала: навалила всем по горе макарон, налила чаю, нарезала помидоры и плюхнула посреди стола пакет с конфетами. Меня посадили напротив Лида, и мы уставились друг на друга, как двое утопающих, цепляющихся за одну доску в бурном море.
Родственный ужин происходил при уровне шума, близком к невыносимому: по-прежнему вопил что-то телевизор, сквозь него прорывались крики Маришки, требующей не макарон, а сразу конфет, Леня что-то разъяснял королю, который его не слушал, об особенностях работы в автосервисе, а Ира пыталась рассказать сразу все новости за те годы, что мы не виделись. Оказалось, что львиная доля наших общих знакомых тоже переженилась и повыходила замуж и завела детей.
— Так рано? — робко удивилась я насчет одной из девушек.
— А что? Нормально! — тоже удивилась Ира. — Двадцать лет ей уже! Тебе вон сколько? Двадцать один, да?
— Да.
— А тебе, Ленька?
Король, поняв по ее взгляду, что обратилась она к нему, сдвинул брови в явном затруднении. Наверное, он раздумывал, считать ли те несколько веков, что он провел в виде статуи, своим возрастом, но потом, видимо, все-таки решил не считать, потому что сдержанно произнес:
— Тридцать.
— Ну? — почему-то обрадовался Ирин муж. — А мне двадцать девять!
— А вы когда жениться будете? — вдруг доброжелательно поинтересовалась у меня Ира. Я от неожиданности подавилась и фыркнула чаем, Натка сочувственно постучала мне по спине.
— Попозже, — прохрипела я, откашлявшись, — не сейчас. Денег, понимаешь, на свадьбу мало.
— А вы у родителей попросите, неужели не помогут? — озаботилась Ира.
— Помогут, но мы попозже! — воскликнула я в отчаянии, не зная, как отвязаться. К тому же еще король, который мог бы и прервать весь этот дурацкий разговор, безмятежно ковырялся в тарелке, не думая подавать голос.
— Ну ладно, можно и попозже, — наконец разрешил нам Леня, а Ира добавила:
— Только на свадьбу позовите обязательно-обязательно!
— Конечно, как же без вас, — вздохнула я и поспешила перевести разговор в более нормальное русло:
— Ир, а что ты везешь на выставку-то?
— Ой, я тебе сейчас все покажу, только Маришку уложим… Я браслеты делаю, ну, разрисовываю, а еще серьги собираю и из камушков, и из войлока… Выставка через два дня, а мне еще тут надо наборчик браслетов доделать, но Маришка мешала, она у нас чуточку капризная, да, Мариш? А здесь, я думаю, и Леня с ней погуляет, и твой Леня, и ты… А я пока доделаю.
— Ма-ма! Да-а-ай конфетку!
— Ты уже одну скушала, нельзя.
— Ну да-а-а-ай!!!
— Ладно, возьми последнюю и иди.
Маришка, хапнув «последнюю» конфетку в горсть, слезла со стула и резво устремилась к серванту, где начала со скрипом водить пальчиками по стеклу.
— Детей нужно воспитывать в послушании, иначе они будут непригодны даже для плебейской работы, — вдруг подняв голову, сказал король с большим количеством живых интонаций: у него явно наболело. Родственники поняли из его слов все, что могли понять, и, как ни странно, согласились.
— Да, — сказал Леня, — ты прав. Я Ирке и говорю: чего из нее вырастет, если ты ей будешь потакать? Я говорю, с ней построже надо!
— Надо не говорить, а поступать построже, — отозвался король сквозь зубы, но, к счастью, этот его пассаж заглушил рев болельщиков в телевизоре.
Ужин продолжился все в той же аварийной обстановке. Наконец макароны были съедены — даже Лид, кажется, по инерции съел половину своей порции — и Натка по позднему времени удалилась. Мы с Ирой убрали со стола, и все семейство, уютно уместившись втроем на диване, принялось смотреть телик на сон грядущий. Наступила относительная тишина, нарушаемая только ревом и хрипами — фильм, который они глядели, оказался триллером. Улучив момент, я поймала взгляд Лида и, изогнув шею, показала головой в сторону двери. Король медленно поднялся и сообщил голосом плохого актера:
