Граница (СИ) - Авербух Наталья Владимировна (электронные книги бесплатно txt) 📗
Там я получила выговор за самоволку и поощрение за интересную культурную разработку. К счастью, никто не поинтересовался, каким образом я оказалась так похожа на Заклятую. Вот уж не знаю, почему мне так повезло. Видимо, у моего начальства были дела поважнее. Поощрение оказалось немаленьким: я получила право построить собственный замок. То есть не совсем я.
Указом короля, женщины-этнографы, дабы проблемы личной жизни не отрывали их от научной деятельности, получали интересное вознаграждение за свои достижения. А именно: рыцарский патент для будущего мужа (патент у меня уже был, потому-то ко мне и обращались «миледи»), право для этого самого будущего мужа построить замок и, наконец — за особые заслуги — ассигнования на постройку замка или даже сам замок, если к тому моменту находился лишний. Правда, сами этнографы называли этот указ «пережитком патриархальной культуры». В конце концов, почему нельзя выдать патент, замок и деньги самой женщине? Почему она не может зваться королевским рыцарем, а должна управлять поместьем от имени несуществующего супруга?
Впрочем, охотники получить патент, замок и тому подобное находились всегда, поэтому этнографы в девках не засиживались, и супруг быстро становился очень даже существующим.
Мне, стараниями стража и его тетушки, уважаемой Судьи Заклятых, замужество не грозило, и патент мог пылиться у меня на столе до бесконечности.
Заполняя очередную анкету, я в графе «Ваше мнение о наилучшем применении Вас как специалиста» написала, — считаю целесообразным дать мне возможность заняться теоретическими разработками. Я была сыта по горло выездной жизнью и приключениями и была уверена — вполне могу рассчитывать на спокойное существование.
О своих странствиях я рассказывала скупо; больше всего на свете мне хотелось забыть и о Заклятых, и о лесе, и о страже с его мрачными угрозами. Только когда приятельницы загнали меня в угол, созналась: на ярмарке побывать не удалось и дальше разбросанных по лесу деревень я не попала.
— И как в деревнях с мужчинами? Красивые? — Больше моих знакомых ничего не интересовало.
— Наутро видеть не хочется, — честно призналась я. Дурная привычка лесных стражей под солнцем превращаться в жутких чудовищ произвела на меня неизгладимое впечатление.
Приятельницы кивнули и отстали, но мне кажется, у них сложилось какое-то неправильное представление о том, чем я занималась по ночам…
Часть 2
Глава 1
К начальнику Этнографического Ведомства шла бодрым шагом. Знала, дадут новое задание и, если честно, ждала — оно будет поспокойней предыдущего. А, может, сразу переведут на тихую кабинетную работу. Разве я этого не заслужила?
Начальник, достопочтенный Везер Алап, встретил меня небрежным кивком и предложил сесть. Я привычно опустилась в кресло возле стола. Что он мне сейчас скажет?
Начальник неторопливо достал из стола мои отчеты, как оказалось, еще не подшитые в архив.
— У меня к вам несколько вопросов, — произнес он. — По вашей работе.
Я кивнула и выжидающе уставилась на начальника. Непонятно почему, я всегда немного робела в его присутствии и не знала, как себя держать. Начальник был немолодой, спокойный и приветливый, совершенно не строгий и все понимающий. Ходили, правда, слухи, мол, он был сыном пирата-работорговца и после смерти отца отдал в фонд Ведомства большую часть отцовского состояния. А оставшиеся средства употребил, чтобы разыскать и вернуть по домам тех людей, которых продал в рабство его отец. Как можно догадаться, состояние было не маленьким. Но это все только слухи, и ничто в облике начальника не говорило о пиратском прошлом.
— Вы пишете, — пошелестел уважаемый Алап бумагами, — о том, как прекратили пропажу девушек в лесных деревнях… изложено, правда, смутно, я тут немного стиль поправил, посмотрите, чтобы вам в следующий раз не ошибаться. Еще хорошая гипотеза о двойственном происхождении культуры деревень, расположенных на стыке леса и дороги. — С этими словами начальник протянул мне обе бумаги. Он терпеть не мог «бумажный мусор» и всегда стремился избавляться от работ своих подчиненных, либо отправляя их архив, либо возвращая обратно. Вот только почему он не сдал их в архив? Странно это.
— Странно, — продолжал Алап, — вы ни словом не упомянули о соглашении с представителями рекрутинговой компании. Поскромничали? Мы узнали об этом, когда они пытались опротестовать договор. Что вы скажете?
— Ну… э…
— Их ходатайство было отклонено. Мы приняли решение поддержать инициативу молодого сотрудника, и теперь вам причитается премия. — Услышав эти слова, я невольно встрепенулась. Премия — это совсем неплохо! Начальник усмехнулся. — В размере пятнадцати золотых.
Мда, что потеряешь, то и вернут. Обидно, но справедливо. Хотя могли бы двадцать дать — пятерочку бы накинули за труды! Я быстро прекратила свои стенания, сообразив — они и накинули пятерочку — сверх десяти золотых, потраченных на откуп от компании. А пять золотых те жулики положили в карман и, как «честные мошенники», болтать не стали.
— Я считаю, вы правильно поступили. Сегодня королевские лицензии на подбор кадров выдаются, мягко говоря, кому попало, они пригоняют дешевую рабочую силу, казне прибыль, а стране убытки! Пора прекращать эту дикую практику! — Алап недолго помолчал, позволяя мне осознать важность сказанного, и продолжил: — Есть еще кое-что. Государственные гостиницы, где вы останавливались, прислали счета.
Я похолодела. Идиотка! Вербовщиков-то подкупила, а в гостиницах стража как представляла? Охранником! Боги, вот влипла! И деньги напрасно потеряла…
— Почему-то вы брали, — продолжал начальник ровным тоном, будто и не догадывался о вызванной им панике, — две комнаты, причем вторую, равноценную, для неизвестного им молодого мужчины, представленного вами как охранник. Как вы это объясните?
— Но устав не запрещает нанимать охранника в городе! — нашлась я.
— Вы считали, вам угрожает опасность?
— Ну… э… просто мера предосторожности…
— Разумно, — похвалил начальник. — И куда этот охранник девался во время перехода от города к городу? Или вы нанимали разных людей? Странно, их описания совпадают…
— Но на королевской дороге устав не запрещает!..
— Знаю, — кивнул Везер Алап, в свое время участвовавший в редактировании устава. — Но ведь от первого города, который вы посетили с охранником, до следующего дорога лежала через изучаемые вами деревни.
— Ну… э…
— Вы ничего не хотите добавить?
— Ну… видите ли… там, в лесу… — в ушах снова прозвучало мрачное: «Об одном молчи: никому не говори обо мне… Никто не должен ведать про службу лесного стража… Я узнаю, если обманешь», — нет, ничего.
Начальник внимательно посмотрел на меня, но не стал настаивать.
— Хорошо, опустим. Я думаю, вы знаете, каким будет ваше следующее задание?
— Ну… э… в общих чертах.
— Хорошо, тогда я не буду вдаваться в детали. — Эта фраза традиционно означала: сейчас все будет аккуратно разложено по полочкам. Я не возражала. Никто не возражал в таких случаях — ни вслух, ни про себя. — В последнее время, как вы знаете, на нас давит Лига Миссионеров. Хотят покончить с варварством в отдаленных районах.
Я неопределенно пожала плечами: кто я такая, спорить с миссионерами? И потом, варварство в отдаленных районах действительно чрезмерно! Если даже сравнительно недалеко от столицы, в какой-нибудь неделе пути творятся всякие…
— Но мы не можем допустить, чтобы они своим просвещением уничтожали уникальные культурные особенности…
Я кивнула. Ну, не можем.
— Как вы знаете, разработана программа постепенного перехода, по которой роль миссионера выполняет специалист-этнограф, каковой не столько поучает свою паству, сколько изучает ее.
— Да, конечно. — Я даже участвовала в семинарах, посвященных этой проблеме, и руководитель говорил — наши выводы будут доложены общей этнографо-миссионерской комиссии.
