Дети Горного Клана (СИ) - Давыдов Григорий Андреевич (чтение книг TXT) 📗
Но Вран стал неприятным исключением из правил. Как только Агнесс прознала, что какой-то раб уже которую неделю к ряду возвращается из палатки уважаемого мага Сагера живым, да ещё и приобретя некие необычные данные, тут же ринулась делать и его своей собачонкой, ибо сильный пёс намного полезнее каких-то там слизняков, коими она считала остальной сброд.
К её удивлению, аргумент "Я всё скажу твоему господину и тебя серьёзно накажут!" не сработал. На него Вран только перевернулся с одного бока на другой и продолжил отлёживаться после тяжёлого дня. Агнесс зло топнула ножкой и нахмурилась - она успела отвыкнуть, что кто-то ей в чём-то отказывает - но затем взяла себя в руки и решила, что этот строптивец скоро станет шёлковым и послушным. Нужно было лишь над ним хорошенько поработать.
В ту ночь она сделала уважаемому Сагеру очень приятно...
А на следующее утро Врана уже колотили палками слуги мага. Как тот выразился, "для профилактики". Слова этого мальчик не смог понять, но зато очень даже понял, как может быть больно от нескольких ударов тяжёлыми деревяшками по спине. Тем же вечером Агнесс снова попыталась приручить собачонку, но всё с тем же результатом. Это уже стало её злить... И попытки продолжились.
И после нескольких отвратительных дней, в течение которых ей пришлось радовать своего нового любовника-мага настолько часто, что это ей даже (Подумать только!) осточертело, собачонка, всё это время неплохо изматываемая наказаниями от своего господина с лёгкой руки Агнесс, наконец, сломалась. Ибо когда женщина в очередной раз вечером заявилась к нему, Вран не проигнорировал её появление, как обычно, а еле слышимо буркнул:
- Что ты хочешь?
Про себя Агнесс возликовала: и этот, казалось бы, сильный, несгибаемый горец, прогнулся под ней! Чего и следовало ожидать. Все рано или поздно ломаются, а она терпелива - она умеет ждать. И вот её ожидание оплачено с лихвой.
- Сущие пустяки, - промурлыкала женщина, лёгкой беззаботной походкой двинувшись к покрытому шрамами и глядящему на неё из-под бровей Врану. - Всего лишь мелкие услуги. Где что украсть, где кое-что узнать, а, может, и согревать порой бедную девушку...
Она подошла к нему вплотную, повелительно проведя ладошкой по щеке мальчика так, как поглаживают хорошего домашнего питомца, который наконец послушно выполнил команду "место!". Точнее, она попыталась это сделать. Но не успели её пальцы коснуться Врана, как Агнесс взвизгнула от неожиданной боли на запястье, а в следующее мгновение она уже сидела на земле, крепко зажатая в стальном захвате мальчика. В ужасе она попыталась закричать, но тот оборвал её крик грубым рыком:
- Заткнись, или я оторву тебе руку!
Агнесс повиновалась. И куда только делись её надменность и презрение? Сейчас она стала обычной испуганной девочкой, оказавшейся в руках того, кто диктует свои правила, и впервые за столь долгий срок попав в ситуацию, которую не контролирует.
- А теперь слушай меня сюда, - зло зашептал ей на ухо горец, и от этого шёпота у женщины побежали мурашки по телу. - Меня так воспитывали, что я не могу поднять руку на женщину. Но ты - не женщина, ты - змея, а знаешь, что мы делали со случайно заползавшими к нам в деревню змеями? - Он выдержал паузу, чтобы испуганно скривившаяся Агнесс во всех красках представила себе правильную картину. - Мы забивали их палками. Без жалости. Но мы не трогали всех змей. Лишь тех, у кого изо рта сочился яд. Так что слушай и запоминай, змея... Если меня ещё раз коснётся яд с твоих клыков, я вырву тебе и клыки, и язык, и хвост, и лишь после этого в дело вступят палки. Ты меня поняла?
Голос юноши, свирепый и сильный, звучал настолько внушительно, что Агнесс только и успевала, что кивать, причём так подобострастно, что её голова могла в любой момент отделиться от тела. А при последних словах Врана она закивала настолько быстро, что опасность этого стала почти реальной.
Он оттолкнул её от себя, причём не так чтобы с силой, но Агнесс от подобного толчка подлетела и упала на ноги, и не успела обрадоваться, как эти самые ноги уже несли её с невероятной скоростью прочь, подальше от этого сумасшедшего, а мысли судорожно путались. Лишь когда она оказалась в другой части каравана и, тяжело дыша, остановилась, чтобы передохнуть, клубок из мыслей распутался в нечто более-менее рассудительное, и она с ужасом подумала: "Чёрт, а ведь я впервые, впервые увидела его глаза! И они были... звериные?! Да, точно, звериные!".
С того дня Агнесс больше не появлялась в зоне видимости Врана, и ситуация с Сагером также более-менее выправилась. Между прочим, он перестал вызывать его в свою палатку, и юноша уже было подумал, что тот как-то напортачил со своим экспериментом, и теперь горец был для него лишь "браком", на который не стоит обращать внимания, но, как выяснилось, он ошибался. Поить и кормить от пуза его не перестали, просто наступили долгожданные дни без Боли, как их называл Вран - маг просто дал рабу передохнуть денёк-другой. Только этот "денёк-другой" растянулся на более длительный срок, чем обычно. И довольно долгое время Вран пребывал в некой прострации, ему были непривычны беззаботные дни. Нет, конечно, он оставался рабом, и свои обязанности должен был выполнять. Но несмотря на то, что он был любимчиком Сагера, у мага было ещё много рабов, так что можно сказать, что поездка в караване в последние дни стала для него не намного обременительней, чем для тех же магов, и это невероятно... пугало. Ибо, как учил его отец, не бывает долгой хорошей погоды, а если и бывает, то за ней непременно грянут сильнейший шторм, гроза и ливень, причём настолько сильные, что обязательно начнётся и потоп. И через день после того, как к нему пришли в голову подобные мысли, Вран смог в полной мере осознать, как же мудр был его родитель.
Он уже потерял счёт дням, так что не мог сказать точно когда именно наступил тот роковой день. Может, через месяц с того момента, как они выехали из лагеря работорговцев, а, может, и через два, но факт есть факт - он наступил. И случилось это тогда, когда они подъехали к Ущелью Торговцев - так называлось длинное широкое ущелье, проход через горный хребет, дугой разрезавший равнины с юга на запад, и это была одна из основных дорог, которая связывала самые южные и центральные земли Континента, по крайней мере для тех, кто о ней знал, а знали о ней не так чтобы многие, ибо данная дорога была слишком важной точкой для любого, кто ценит время, потому как по ней можно было почти напрямик добраться как до Столицы, так и до других не менее важных для торговли городов.
Вот только в этот раз путь был перекрыт.
Караван остановился и все пятнадцать магов собрались у входа в Ущелье Торговцев, недоумённо почёсывая затылки, разглядывая гигантский завал из валунов, высота которого достигала почти что высоты самой высокой точки Ущелья. Один из них, решив хоть что-то предпринять, поймал заклинанием "Духовной Связи" какую-то летевшую высоко в небе птицу, его глаза ненадолго закатились, оставив взору остальных лишь белки глаз, а затем зрачки его вернулись на место, и маг сокрушённо покачал головой:
- Завал тянется почти на сотню метров по Ущелью.
- М-да, тут хоть всю энергию медальонов сожги, не управимся.
- Согласен. Да и даже если каким-то чудом очистим завал, кто гарантирует что рабы не разбегутся, поняв, что наша энергия полностью растрачена? Или, более того, не прибьют нас? Всё это время мы их только магией и держим.
- А у меня другой вопрос: как? Мы давно по этой дороге ходим, и хоть бы один раз хоть какой завал?! Да тут же охранные столбы стояли, случись какой катаклизм, они бы всю энергию из себя выжрали, а проход бы защитили!
- Так, может, их какой маг уничтожил?
- Какой маг, уважаемый?! Зачем это слуге Пожирателей нужно то?! По сути, ковен магов этой дорогой то и пользуется. Смысла - никакого.
- Господа, господа, какой нам смысл спорить о том, как этот завал здесь появился?! Мы его пройдём? Нет. Так зачем почём зря разглагольствовать? Я предлагаю обсудить, что делать.
