Машина Апокалипсиса - Астахов Андрей Львович (прочитать книгу txt) 📗

– Желаю успеха.

Когда я вернулся в холл, «чугунов» уже не было. Бертье Мальден посмотрел на меня умоляющими глазами, но о катане больше не заикался. Я помахал ему рукой и вышел из здания Братства. Теперь мне предстоял разговор с трактирщиком из «Пьяного студента».

Глава двенадцатая.

Эльф-рок

Трактирщика звали Барнабо. Он встретил меня довольной ухмылкой, как будто старого приятеля.

– Как прошла поездка на саграморскую границу? – осведомился он.

– Нормально, – бросил я сквозь зубы. Мне совсем не хотелось, чтобы этот тип считал меня своим приятелем. – По всем параметрам рулезная получилась поездочка.

– Хочешь что-нибудь мне сказать?

– Вообще-то мне больше всего на свете хочется зарядить тебе в табло. Но Мастер просил меня быть с тобой ласковым. Постараюсь, хотя это будет очень трудно.

– В чем же дело? – Барнабо вытер полотенцем пивной стакан и поставил передо мной на стойку. – Если хочешь, заряди. Только я ведь с процентами верну. За мной не заржавеет.

– Это ты сдал меня и Марику Мастеру.

– Ничего личного, парень. Работа есть работа.

– Что ты знаешь о Марике?

– То же, что и ты. Или Мастер тебе не говорил, что бывает с проминжами, которые летят с катушек и не выполняют задания?

– Марика не сумасшедшая.

– Мастеру виднее. И его аниматорам тоже. Давай не будем обсуждать действия начальства, парень. Неблагодарное это занятие. Лучше выпьем.

– С утра не пью. Что такое Кубикулум Магисториум?

– Исследовательский центр Большого Круга магов. Находится в паре миль от имперской столицы. Думаешь освободить девку? Не выйдет. Сам попадешь на трансформацию.

– Я хочу узнать, что с Марикой.

– У любой информации есть цена. Маги – живые люди, денежки любят не меньше нас, необразованных.

– Сколько?

– Двести дукатов.

– Договорились. У тебя есть бумага и перо?

– У меня все есть. Хочешь накропать любовное послание?

– Да, поэму в терцинах. Так как насчет бумаги?

– Момент, – Барнабо полез в свою конторку и с самым невозмутимым видом поставил на стойку чернильницу с пером, а потом положил передо мной листок бумаги. – Но полсотни дукатов придется доплатить.

– Я доплачу еще сто, если ты разузнаешь о Марике поподробнее.

– Не вопрос. Пиши свою поэму.

Я взял перо и задумался. Что писать? Девчонке сейчас очень нелегко, это я понимал. Как мне ее подбодрить? Длинные серенады совсем ни к чему. И я написал всего одну фразу:

Я тебя люблю

Текст был словно написан кровью – в чернильнице был алый вермильон. [1] Сложив листок, я протянул его Барнабо.

– Ты ведь не только за этим ко мне пришел, верно? – спросил трактирщик, забрав записку.

– Угадал. Я в Балке раздобыл один прелюбопытный документик. Есть желание почитать?

Я почти с физическим удовольствием наблюдал, как вытягивалась физиономия Барнабо, когда он читал письмо Шамхура Риската. Аж гордость за себя взяла.

– Как это попало тебе в руки? – спросил трактирщик, закончив чтение.

Я рассказал. Физиономия Барнабо вытянулась еще больше.

– Слушай, ну ты молодец! – вздохнул он – Мастер будет очень доволен. А медальон?

– Его я не нашел, – солгал я.

– Что планируешь делать?

– Встретиться с агентом Риската.

– Для этого нужен медальон.

– Это не проблема. Дай мне адресок хорошего ювелира, и я все сделаю.

– Ты что, видел этот медальон?

– Я его сам снял с трупа барона Гранстона. Не веришь, спроси у Мастера. Правда, потом его у меня отобрал Шукра, тот самый тип, которому адресовано письмо. Но я отлично помню, как он выглядит. Вряд ли в темноте агент сумеет отличить оригинал от подделки.

– Э, нет, парень, ты агентов Риската на такой туфте не разведешь! Подлинный артефакт на сто саженей эманирует магией, агент сразу определит подделку.

– И это не проблема. Я знаю в городе одного эльфа, который за двадцать дукатов зарядит нашу бижутерию магией по самое не могу. Но сейчас мне нужен ювелир.

– Хорошо. Зайди к мэтру Карди на Улице Семи Добродетелей, у него лучший ювелирный салон в городе.

– Уже понял по фамилии этого мэтра.

– Как только ювелир сделает обманишку, сообщи мне. Я организую прикрытие для тебя.

– Поговорим об этом позже, – сказал я и вышел из паба.

Теперь я точно знал, к кому из лоэленнских ювелиров нельзя идти. Если Барнабо посоветовал мне мэтра Карди, значит, этот ювелир имеет дела с имперской разведкой. Пошатавшись по магазинам в центре города и убедившись, что за мной не следят, я зашел в небольшую ювелирную лавку, хозяином которой оказался пожилой гном.

– Что-то хотите купить, сударь? – осведомился гном. – Украшение для своей дамы?

– Вы умеете держать язык за зубами, милсдарь гном? – шепнул я, перегнувшись через прилавок.

– Всю жизнь только это и делаю.

– Отлично. Значит, именно вас я попрошу об одолжении, – я расстегнул ворот кольчуги и извлек медальон Венсана Уйе. – Мне нужна точная копия этого ордена. И чем быстрее, тем лучше.

– Я могу сделать копию за один день, – ответил гном, осмотрев медальон. – Но это будет стоить денег.

– Сколько?

– Триста дукатов.

– Я согласен.

– Половина денег вперед.

Я развязал мой кошелек и отсчитал мастеру деньги. Он ссыпал их в ящик стола, забрал у меня медальон и велел прийти за ним на следующий день после обеда. Я ушел из ювелирной лавки в отличном настроении – мой план пока исполнялся без всяких шероховатостей. Конечно, я бы мог сыграть по-честному и отдать Барнабо настоящий медальон, но уж очень мне хотелось поблефовать. Посмотрим, готов ли Мастер к мухлежу с моей стороны.

Ночь я провел в той самой гостинице, где мы с Марикой останавливались в первый вечер нашего пребывания в Лоэле. Наверное, именно поэтому спал я плохо – моя кровать напоминала мне об очень многих приятных моментах, пережитых с Марикой на этой постели. Так что я едва дождался наступления утра. Перекусив в маленьком трактире средней руки, я навестил в конюшне Арию, погулял по городу и в назначенное время явился к гному-ювелиру. Копия амулета была сделана так искусно, что я едва отличил настоящий медальон Гранстона от подделки – настоящий был немного тяжелее.

– Рулезная работа, – сказал я гному, отдал вторую половину платы и ушел из лавки. Мой кошелек стал совсем тощим, и все, что мне оставалось делать – так это отправляться в Ло-де-Мало и попытаться заработать на деле негоцианта. Я невольно пожалел о том, что не воспользовался случаем и не растряс сундучок Кацбалгера еще на пару тысяч дукатов. Впрочем, что сделано, то сделано. Главное – у меня есть дубликат медальона, и я могу встретиться с шамхуровским агентом в Лоэле. Но сперва я должен был зайти к Доппельмоберу и зачаровать поддельный медальон.

Старый эльф был дома. Он выслушал историю о похищении Марики и был реально расстроен моим рассказом. Так расстроен, что его внезапно обуял приступ великодушия.

– Я не возьму с вас денег за работу, – сообщил он мне торжественно. – Пусть это будет мой скромный вклад в освобождение Марики. Давайте вашу вещицу.

Через десять минут он вручил мне зачарованную безделушку, а вместе с ней – серебряное кольцо с красным камнем.

– Кольцо Тихого Шага, – пояснил он, увидев в моих глазах вопрос. – Реликвия, доставшаяся мне от дедушки. Он был великим мастером розыгрышей, обожал пугать в лесах одиноких путников и появляться неожиданно тогда, когда его не ждали. Он и сработал это кольцо. Хорошая вещица, хэй-дидл-дидл. Снижает шум от шагов вполовину, помогает подкрадываться и тихонечко делать ноги. Дарю его вам, юноша. Оно вам нужнее.

Я был без дураков растроган такой щедростью и крепко пожал эльфу руку. Вообще, в этом мире именно эльфы помогают мне больше всех. Нехаир подарил мне один отличный меч, Финнваир другой, теперь вот старина Доппельмобер сделал еще один ценный подарок. Хорошие ребята эти эльфы. На будущее стоило бы с ними покрепче сдружиться.