У Великой реки. Поход - Круз Андрей "El Rojo" (книги бесплатно без txt) 📗
Артиллерийская канонада доносилась долго, пока я не отъехал от места проведения операции вёрст на двадцать. Пару раз на дороге встречал усиленные разъезды драгун, но ко мне они не придирались, полагая, видно, достаточным, что я проехал первые заслоны.
Всё, что я сейчас видел, было продолжением и развитием старого, почти двухвекового конфликта. Начался он со столкновения деловитости людей с высокомерием эльфов. После Пересечения миров люди начали налаживать торговые пути с соседями. Самые лучшие отношения установились с гномами, отдававшими должное людским технологиям и готовыми поставлять взамен многое полезное людям. Однако в наших краях единственный пригодный для торгового обмена путь «из людей в гномы», в Серые горы, проходил через самый край эльфийской Закатной пущи. Депутация Тверского княжества совместно с гномами направилась к эльфам на переговоры. Просили в общем-то немногого — разрешения провести дорогу по дну оврага на протяжении семи миль — чуть больше девяти километров — через эльфийский лес, без права проезжим покидать дорогу, в стиле «шаг влево, шаг вправо…» и так далее. Эльфы отказали, причём в достаточно оскорбительной форме.
Здесь опять следует оговориться. У эльфов вообще такая манера общаться с людьми — оскорбительная. Они, почти бессмертные — если, конечно, не пришибить, — воспринимают коротко и жадно живущих людей кем-то вроде насекомых. Вершина природы — они сами, затем деревья их лесов, потом животные и где-то в самом низу списка — люди, гномы и прочие орки. Это у нормальных, традиционных эльфов. Эльфы, как и люди, очень разные, и народы у них разные. Даже языки отличаются. Многие из них с «насекомыми людьми» вполне сжились. Но эльфы Закатной пущи были самыми что ни на есть традиционными, то есть хамами распоследними. Из тех, что всегда напрашиваются на неприятности.
Затем появилась вторая делегация, предлагающая эльфам чуть не луну с небес в обмен на дорогу. Никто не собирался там пилить на дрова их драгоценные мэллорны с аэрболами, или как там вся их святая древесина называется. Но эльфы охамели окончательно — освежевали заживо послов, магией укрепили в них жизнь и сбросили с лошадей рядом с лагерями, где ждали их сопровождающие, нашив на живое тело каждому по куску пергамента с письмом, ничего, собственно говоря, кроме оскорблений и самовосхвалений, не содержащим.
Послов пришлось добить — никакие усилия колдунов не могли восстановить кожу. А с эльфами переговоры прекратились, и Тверское княжество, даже не привлекая гномов, с неохотой покидающих горы, обрушилось на высокомерных обитателей Пущи всеми наличными силами. Магия Пущи не помогла — зажигательные снаряды с напалмом и белым фосфором вполне успешно устраивали пожары. Гурки оказались в лесной войне совсем не хуже самих эльфов, а если честно, то и лучше, потому что учились новому с желанием, а эльфу учиться хоть чему-то, чего не было раньше — унизительно. Даже винтовки, которыми они всё же вооружились, сами они почитали оружием «низким», в подмётки лукам не годящимся. Впрочем, из луков никто стрелять и не пробовал, вся эльфийская армия закупила трёхлинейки и «Энфилды» через посредников. Противопоставить артиллерии оказалось вообще нечего, пулемётный огонь броневиков выкосил единственную предпринятую эльфами атаку в конном строю. Самым главным шоком для них было то, что можно вести войну, не глядя друг другу в глаза. Например, артобстрелами… К их счастью, производства самолётов тогда ещё не наладили. В результате война была выиграна людьми быстро, с малыми для себя и катастрофическими для племени эльфов потерями. Их оттеснили чуть не на сто вёрст к северу и оставили в покое лишь потому, что не хотели портить отношения с их сородичами из других мест. Геноцид никем не поощряется. В теории.
У эльфов же страх смерти удивительным образом сочетается с фатализмом и верой в пророчества. Примерно раз в несколько лет среди бывших эльфов Закатной пущи появляется очередной полувождь-полупророк, который видит какие-то знаки, который слышит голоса и который умудряется воодушевить соплеменников на совершенно нелепые с военной точки зрения действия. Они предпринимают налёты на людей, обосновавшихся на землях, прилегающих к бывшим эльфийским, расправляясь с поселенцами способами жестокими и мерзкими. Успехи же военные при этом бывают весьма ограниченными, потому что для достижения серьёзных военных целей они вынуждены покидать леса, а в чистом поле эльфы проигрывают людской армии по всем статьям. Раньше эльфийские маги опережали людских, а теперь и этого нет, баш на баш, спасибо аборигенам. Где научили пришлых, а где и сами нанялись.
Во время своей службы в Первом драгунском мне довелось в течение нескольких месяцев участвовать в таких операциях, проходивших как раз в этих местах, — вот и сейчас ничего не изменилось. Попартизанят эльфы до холодов, хоть и активно, выбьют у них самых боевитых, и они отступят опять к северу, в новую свою пущу, где вынуждены были обосноваться вместо старой. Если бы их другие эльфы поддержали, то они, может быть, чего-нибудь и добились. Но другим эльфам не до них — их свои пущи заботят. Такого разрозненного народа, как эльфы, и нет нигде более, наверное. Ни до чего им дела нет, даже друг до друга — даром что бессмертные.
А мэллорны их с аэрболами на дрова всё же пошли. Когда рубили полосу безопасности вдоль новой дороги, девать их было некуда. Разве что насчёт дров я преувеличил. Древесина у мэллорна дивного серебристого оттенка, а у аэрбола — оттенка красного. Вот и пустили их на дорогую мебель и всякое такое, наплевав на святость. Зря, наверное, но очень уж хотели эльфов унизить за казнь послов. Ложа для дорогих ружей из этого дерева делали, как я слышал.
Сейчас я ехал не по той относительно широкой и укатанной дороге, о которой даже понемногу заботились, а по едва заметной в высокой траве колее. Она вела в объезд оставшегося от эльфийской Пущи изрядного куска леса, который отсекла от массива та самая дорога. Крюк не слишком большой, километров под тридцать, но ближе к Дурному болоту, которое в этих местах имеется — из-за него отчасти и пошёл тогда спор с эльфами о дороге. А чем ближе к Болоту, тем выше вероятность встретить кого-то, кого встречать не хочется. И скорость на этой дороге ниже, чем на главной, больше тридцати километров в час и не поедешь — так трясёт. Да ещё с динамитом. Динамит хоть и поустойчивей нитроглицерина, но всё равно не подарок.
В общем, я помимо карабина ещё и обрез свой помповый к стрельбе приготовил. Положил рядом, патрон в патронник загнал. Если что полезет откуда, первым делом надо хватать дробовик — и в морду. Если морда есть, конечно, потому что я немало чудовищ видел, где понятие «морда» было как минимум неактуальным. Но тело есть почти всегда, так что найдётся куда пальнуть. А первые два патрона у меня «пробные», половина снаряжения — серебро, вторая — самовоспламеняющийся свинец, магическая штучка, дорогая чрезвычайно, как то же серебро, а серебро идёт к золоту грамм за два. Каждый выстрел мне рублей в шесть золотом обходится, в общем. Зато по таким попаданиям сразу видно, что за тип твари на тебя лезет, чем его гасить — серебром или огнём. Одно из двух всегда на нечисть действует. И такие патроны мне уже раз десять жизнь спасали, так что без их запаса, хотя бы пяти штук, я вообще за городские стены не выезжаю.
Дорога огибала лес, стало удивительно тихо. Даже отголосок далёкого боя пропал. Ни птицы не поют, ни звери не бегают — Болото под боком, поблизости от него ничего живое и чистое выжить не может. Хорошо, что сейчас только за полдень солнце ушло и светит так, что лес сам на себя тень отбрасывает, а не в поле. В таких местах даже в маленькую тень надо с опаской заезжать: всякое может случиться.
И случилось. Как я эту чуду заметил — сам не понял. Была она совсем прозрачная, только что деревья, которые через неё видны были, чуть искажались, как в стекле кривом. И ещё я привык в таких случаях ничего не проверять, а действовать первым. Левой рукой в руль вцепился, чуть отворачивая машину вправо, сбивая возможной прыжок, а правой рукой помповик за рукоятку ухватил, на руль сверху кинул для упора да в середину силуэта и пальнул. Грохнуло, толкнуло в руку так, что чуть кисть не вывернуло усиленным зарядом, но весь пучок картечи ударился в прозрачную тварь.
