Школьный Надзор - Шушпанов Аркадий Николаевич (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗

– Так что вас интересует, молодой человек?

– Меня всегда учили, что, если Иной развоплощается, его тело тоже отправляется в Сумрак. А там уже растворяется, куда быстрее, чем в земле. И чем глубже он уходит по слоям, тем быстрее распадается оболочка.

Дмитрий и на самом деле плохо в этом разбирался. Его учили погружаться на второй слой. Что бывает дальше – он не мог представить. Даже материальных доказательств существования слоев дальше третьего не имелось и быть не могло в принципе. Только рассказы магов и личный опыт. Еще хуже молодой Инквизитор представлял себе, как выглядит саморазвоплощение. В уме рисовалось нечто похожее на последнюю сцену из того же «Мартина Идена». Иной погружается все глубже, отрезая самому себе путь наверх, стараясь обмануть инстинкты.

– Я ничего не могу добавить. – Фрилинг затянулся. – Всю жизнь я занимался тем, чтобы не дать совершиться этому процессу.

– А возможно ли такое… При развоплощении стирается только Иная часть. Исчезает аура Иного, но остается живой человек?

– То есть вас интересует, может ли Иной убить в себе Иного?

– Не обязательно в себе.

– О, молодой человек, это вековая мечта всех вампиров и оборотней. Всех низших Темных. Если не удается взобраться наверх, можно ли вообще выйти из игры и при этом уцелеть?

– Мне известно про такие… опыты. – Дмитрий не стал говорить, что эксперименты проводились отнюдь не на людях. Хотя никто не накладывал ему печать, инквизиторские табу он усвоил очень хорошо.

– Чем они закончились?

– Объект еще существует. – Это все, что смог ответить надзиратель, сам себя загнавший в ловушку.

– Он мыслит? Двигается?

– Не знаю. Вряд ли.

– Вы сами ответили на свой вопрос, герр Инквизитор. Уничтожьте человеческую сущность, но оставьте в живых самого человека. Хотя бы уберите мозговую активность. Что вы получите? Овощ на двух ножках. А если вы уничтожите душу, кто останется?

– Вампир, – сказал Дмитрий.

– Даже у вампиров есть душа. – Фрилинг начал выбивать трубку. – Про?клятая, но есть.

Дмитрий почему-то подумал о Толике Клюшкине.

– Но любить можно всех, – продолжил эскулап. – И нужно, наверное. Даже этих, с проклятой душой. Иначе зачем тогда наша школа?

Странно было слышать такие слова от Темного. Дмитрий не стал отвечать на риторический вопрос, хотя ответ у него имелся готовый.

Ответ Инквизитора.

Школа нужна, чтобы держать в повиновении.

– Мне, конечно, проще, – развил свою мысль Фрилинг. – Я такой же, как эти кляйне вёльфхен [3]. Только рангом повыше.

«Самый странный Темный из всех, кого я видел», – подумал Дмитрий. Другие себя с низшими не равняли, тем более с оборотнями. Высший вампир еще мог стать уважаемым Темным, высший оборотень – никогда…

Приехали, когда уже рассвело. Еще в пригороде у Дмитрия заработал мобильник.

– Доброе утро, – сказал молодой голос. – Это Александр, ваш куратор.

– Из Инквизиции? – зачем-то уточнил Дреер.

– А то! – жизнерадостно ответили в трубку.

Голос никак не вязался для Дмитрия с образом суровых питерских Инквизиторов. Впрочем, он смотрел фильмы о веселых питерских ментах, и удивляться не приходилось.

Александр уточнил номер вагона и попрощался. Дмитрий скомандовал подъем.

Ему говорили, что обычная местная погода – мелкий моросящий дождь. Однако было солнечно. А когда вышли на перрон Московского вокзала, надзирателя обожгло холодом. Сначала Дмитрий даже удивился: ни тучки, пронзительно-голубое небо, еще глубоким вечером рубашка прилипала к спине от жары – и вдруг так сквозит. Потом вспомнил, что вообще-то приехал в Северную столицу, и ключевое слово тут «северная».

Школьники ежились, торопливо плели согревающие заклинания. Им обучали на БЖД, чтобы зимой воспитанники избегали обморожений.

Мимо тянулась вереница пассажиров с рюкзаками, баулами и сумками на колесах. Прорезая этот поток, навстречу показался высокий светловолосый парень.

– Привет! – улыбаясь, помахал он. – Я Александр.

Дмитрий, честно говоря, ожидал другого. Хотя по голосу можно было догадаться, что куратор не будет высохшим аскетом с бритой головой и огнем в глубоко посаженных глазах. Но все равно отчего-то представлялось, что Инквизитор по крайней мере явится по всей форме. В сером балахоне с наброшенным капюшоном и с древним кулоном на толстой серебряной цепочке. И выйти он должен был не просто из толпы, а из Сумрака, окружив себя чем-то поэффектнее, чем Сфера Невнимания. Почему-то Дреер не мог представить себе куратора в образе своего ровесника в кроссовках и черных джинсах. На черной же футболке красовался знак Бэтмена. Глаза скрывали круглые солнцезащитные очки-«велосипеды». Длинные вьющиеся волосы Инквизитора стягивала в «хвост» обыкновенная резинка.

– Дмитрий!

Надзиратель ощутил крепкое рукопожатие. От худого Инквизитора тоже трудно было ожидать такой силы. Хотя тот был жилист.

Дреер представил Надежду и лекаря. Александр поздоровался и с каждым из школьников. Потом возгласил:

– Идем регистрироваться!

В недрах вокзала, у самого выхода, в потаенной комнате за соседними столами располагались сотрудники Дневного и Ночного Дозоров. От Темных сидела миловидная дама средних лет, от Светлых – пожилой мужчина с выправкой бывшего военного, чем-то похожий на их школьного Каина. Дама благоухала явно французскими духами, мужчина распространял крепкий, но приятный аромат тройного отечественного одеколона. Причем запахи не смешивались, а витали каждый на своей половине небольшого кабинета. И в этот кабинет, похоже, никогда еще не вваливалась такая орава.

Дозорные слегка опешили. Но затем переглянулись, разбили учеников на две очереди, во главу одной поставили Храмцову, другой – Фрилинга. Зашелестели бумаги, полетели через Сумрак синие и красные переливающиеся сгустки, разбиваясь на груди новоприбывших в кляксы временных печатей.

Дмитрий с Александром наблюдали за всем этим, стоя в углу.

– Автобус где? – спросил надзиратель. – Или еще подъедет?

– Какой автобус? – удивился куратор. – Тут пешком минут двадцать. Заодно Невский посмотрите.

Наконец процедура закончилась, и группа высыпала на Невский. Растянулись вереницей: впереди шагали опять-таки Дреер с питерским Инквизитором, за ними вперемешку Темные и Светлые ученики вместе с Храмцовой. Ее поклажу любезно взял Александр. Замыкал шествие лекарь, который никому не доверил тащить свой громадный чемодан и нес его сам, время от времени ругаясь по-немецки. Дмитрий подозревал, что ругается эскулап для порядка, а на чемодан успел наложить какое-нибудь левитационное заклятие. В конце концов, мог спрятать туда и артефакт с отрицательным тяготением, известны были такие игрушки.

Дмитрий глазел по сторонам и почти не слушал то, что говорил ему Александр. Почему-то казалось, что вся толпа народу идет им навстречу. Он посмотрел на Невский сквозь Сумрак. Сам не мог бы сказать, чего ждал увидеть. Остаточную ауру города после развоплощения? Но такого не бывает, а если бы и случилось иначе, он все равно не сумел бы различить.

Множество переливающихся аур со всем спектром человеческих эмоций двигалось на Дмитрия. В них не было ничего необычного. И ни одного Иного в этой толпе, кроме школьников и Александра.

Ученики вышагивали бодро, постоянно вертели головами. Даже Фрилинг изобразил на лице что-то благоговейное и радостное.

– Нам туда. – Александр указал рукой. – Предлагаю пройти через Сумрак. Считайте, это ваша первая экскурсия!

Никто не обратил внимания, как полтора десятка подростков и четверо взрослых разом исчезли.

А на первом слое питерского Сумрака было еще холоднее. Изо рта вырывался пар. Теперь проспект напомнил Дмитрию иллюстрации к книгам Достоевского: черно-белый, затянутый дымкой безлюдный город. Хотя в Сумраке не бывает дождей и вообще осадков, но почему-то здесь создавалось полное ощущение, что в воздухе стоит невидимая морось.