Время перемен (СИ) - Капба Евгений Адгурович (читать книги бесплатно полностью txt, fb2) 📗
Микке рассказывал, что настоящий город тут был один — Байарад. Добираясь до него, путники дважды останавливались в селищах, и Рем всякий раз удивлялся любви северян к специфическим гигиеническим процедурам: залезать в тесный сруб, вдыхать раскаленный на жгучих камнях водяной пар, лупить друг друга метелками, а после бегать и валяться в снегу — это казалось сумасшествием.
Он единожды поучаствовал в подобном досуге, а уже второй раз ограничился только купанием в горячем источнике, которых тут было великое множество. Оазисы вокруг вулканических озер и бурлящих гейзеров испокон веков становились еще одним центром притяжения северян-саами. У исходящих паром водоемов тоже можно было встретить поселения — те же трактиры, постоялые дворы, хутора…
Такие места, полные зелени, почти летнего тепла и разнообразной живности, которая собиралась со всех окрестностей чтобы погреться, разительно контрастировали с окружающим белым безмолвием. Скакали по ветвям кедров и лиственниц клесты, снегири и синички, зеленел мох у камней на берегах источников и блестели капельки росы на свежих, ярких травинках, которые с большим удовольствием жевали нахохлившиеся зайчики. Им явно тут задерживаться не стоило — свирепые хищники нередко становились гостями таких островков лета.
Отряд даже спугнул однажды целую семью огромных серых медведей, которые по какой-то причине не впали в спячку, а коротали время, блаженствуя в сернистых теплых водах. Наверное, им и зимой хватало корма: мишки охотились на рыбу в реках, поджидая добычу рядом с полыньями, или промышляли озерных нерп — водоемов с проточной и стоячей водой на Севере хватало.
На самом деле, благодаря подземному жару стужа здесь переносилась легче, чем на землях вокруг Дымного Перевала, зима была мягкой — почти как в Аскероне. Расплачивались за такой волшебный климат и плодородную почву северяне риском постоянных землетрясений, выбросов пепла, туфа, и самым страшным — извержениями…
— Тунгнафедльсйёкюдль! — без запинки проговорил Микке, указывая рукой, затянутой в плотную меховую перчатку на огромную черную гору, вершина которой озарялась зловещим багровым светом, который пробивался сквозь клубы черного дыма. — Когда я поки-инул Байарад, дым из него уже-е шёл! Теперь наверняка-а Йоккола вся переселилась подальше…
— Это потому у вас все дома деревянные? Чтобы можно было перенести с места на место? — осознал Рем. — Сложил новый фундамент — и переехал?
— Точно! — кивнул северянин. — Только Байара-ад никогда не переносили. Слишком большой, и вулка-анов там нет.
Зимнюю сказку нарушили запахи гари, паленого мяса и человеческого страха. Черный, жирный дым был заметен издалека — он поднимался над обрывистым мысом, который вдавался далеко в реку.
— Горит Оула! — воскликнул Микке. — Скорей, возможно там кому-то нужна помощь!
Всадники подстегнули коней, и устремились следом за северянином. Копыта, подкованные кузнецом с постоялого двора особыми шипастыми подковами, выбивали из ледяной глади, сковавшей реку, холодное белое крошево. Объезжать мыс пришлось по широкой дуге — склоны его были крутыми, и подход имелся только с одной стороны.
Городище явно брали штурмом, и не так давно. Вытоптанный, грязный снег, следы сотен ног и волочения грузов, пятна крови и испражнений…
— Взгляните! — Флавиан указал рукой на раскуроченный частокол, разбитый вал и полузасыпанный ров. — Здесь поработали стенобитные орудия!
— Нет, это не таран, не баллисты и не требучеты, — покачал головой дю Валье. — Это что-то другое.
— Как бу-удто кто-о-то бил дуби-иной, да-а? — Микке растягивал гласные больше чем обычно, явно волнуясь.
Он спрыгнул со своего битюга, снял с петли у седла секиру и двинулся через пролом в ограде. Дю Валье с двумя обнаженными мечами следовал за северянином. Рем спешиваться не торопился, он привстал в стременах, осматриваясь.
— Как сказал маэстру Ярвинен? — Флавиан бродил вдоль рва. — Как будто кто-то бил дубиной? Это была очень, очень большая дубина…
Священник остановился в какой-то обширной выемке в снегу, и Рем с некой внутренней дрожью осознал, что это был гигантский след ноги, до ужаса напоминавшей человеческую!
— Они дождались, пока из окрестных селищ народ сбежится под защиту укреплений. Оула стала ловушкой для людей. Нападающие не боялись оказаться в меньшинстве… — слова священника, которые он произносил бесцветным тоном, падали на душу тяжким грузом. — Или их было гораздо больше, чем людей в городище… Или они считали себя гораздо сильнее — и были правы.
— Больше чем… Чем… — в Оуле на главной площади Рем увидел оживший кошмар из сказаний о жестокостях древних владык: пирамиду, сложенную из голов.
— Три тысячи человек, — в голосе Флавиана не было ни единой эмоции, он как будто отсек их, оставив только сухой анализ и факты. — В этих местах невозможно спрятать такое войско, и прокормить его. Какие бойцы были в Оуле?
— Здесь жили земледельцы и рыболо-овы, они никогда-а не ходили в походы и не служили нае-омниками, — протянул Микке. Он был мрачен и погружен в себя, но отвечал как можно более подробно: — Кто хотел приключе-ений уходил в Байара-ад. Но — тут бы-ыло оружие, и припасы, и высо-окий вал… Их не застали вра-асплох.
Действительно — Рем видел воткнутые в снег метательные копья и стрелы, некоторые из них — со следами крови или изломанные. Саами из Оулы приняли бой и сражались! Но это им не помогло — головы мужчин, женщин и детей были сложены на центральной площади городища…
— Даже будь здесь пять сотен дружинников — они умылись бы кровью. Ни один вождь, ни один клан не повели бы своих воинов в бой, зная, что за частоколом их ждут готовые подороже продать свою жизнь местные. Слишком невыгодный размен — сотни или десятки жизней опытных бойцов на ту жалкую добычу, что они могли здесь взять… — рассуждал Рем.
Микке возмущенно вскинулся, но был остановлен жестом Аркана:
— Если на Севере не было голода, то идти на верную смерть из-за зерна и вяленой рыбы — это вершина глупости. Я не верю, что твои соотечественники откровенно глупый народ.
— Не глу-упый, да!
— Значит — у меня есть только один вывод… — Рем выжидающе посмотрел на своего брата.
Священник кивнул:
— Мы снова столкнулись со сверхъестественным. Страшные дела творятся на твоей Родине, Микке Ярвинен!
Северянин только понурил голову и сжал свои мощные ладони в кулаки.
— Нам нужно к дя-адюшке Вилле! Он оди-ин может разобраться во все этом, и навести порядок!
Эдгар дю Валье всё это время внимательно слушал их речи, и кивал, соглашаясь. Когда все завершили высказываться, рыцарь-ренегат проговорил:
— Как быть с погибшими? Нужно похоронить их останки, но мы не сможем справиться вчетвером… А если промедлим — их растащит воронье и звери.
Мужчины переглянулись. Только Флавиан оставался невозмутимым:
— Господь поможет. Не растащат. Езжайте, я вас догоню, — он опустился на колени, прямо в снег и замер, сложив руки в молитвенном жесте.
— Едем, — Рем, едва коснувшись стремени ногой, взлетел в седло Негодяя, который возмущенно заржал.
Микке и Эдгар дю Валье последовали его примеру — и лошади неспешным шагом двинулись к реке. Священник догнал их через каких-то три версты: его конь мчал галопом, полы сутаны развевались за спиной Флавиана будто крылья, а над мысом, где стояла несчастная Оула, сияло солнце, в то время, как и река, и берег, и зимний морозный лес, покрытый снегом и ледяной коркой, все еще находились под покровом серых туч.
Когда Микке говорил, что рядом с Байарадом нет вулканов он в целом был прав. Одного взгляда с высоты окрестных сопок было достаточно, чтобы понять — город сам весь находится в старом, давно остывшем кратере гигантской огненной горы. Рем был достаточно начитанным, и прилежно учился в университете, а потому смог сделать такие выводы. Неправильной формы окружность около десяти верст в поперечнике, окруженная каменными природными стенами из базальта, центр которой занимало пресноводное озеро — вот как выглядело то основание, на котором стояла столица Севера.
