Квадратура круга. Том 2 (СИ) - Васильев Андрей (бесплатные версии книг .TXT) 📗
– Позвольте не согласиться – с достоинством возразил Зимин – Без нашей помощи Киф до сих пор блуждал бы словно в тумане. Время от времени мы расчищаем ему путь, в тех случаях, когда это не противоречит правилам игры.
– Большой игры – поправил его Старик – Будь четок в дефинициях, в этом весь смысл.
– Большой игры – послушно поправился Зимин.
– Что ж, это снимает с вас часть ответственности – благосклонно произнес владелец «Радеона». Из угла послышался облегченный вздох – Вот ведь. Тебя, Максимилиан, только что упрекнул в неточности определений, а сам-то хорош. Не с вас. С тебя.
– Я тоже помогал – пробубнил Валяев – Костик – мой человек, он всю работу делал.
– Вот он всю работу делал – указующий перст с безупречно закругленным ногтем показал в мою сторону – Вот он. А чем можешь похвастаться ты? Тем, что испортил очередную девку? Вылакал пару бутылок дешевого пойла? Велики заслуги! А мне пришлось отвечать за твои мелкие пакости, сотворенные по врожденному скудоумию. Ведь это ты устроил безобразную сцену в харчевне, после которой я получил ноту о недовольстве, и был вынужден принести свои извинения тем, кого не желаю ни видеть, ни слышать! Не велика ли для них честь?
– Велика, мастер – Валяев держался за стеночку и был бледен, как лист бумаги – Я…
– Не продолжай, я не желаю ничего слушать – подтвердил Старик – Завтра отправишься в Швейцарию, в горы. Поживешь на свежем воздухе, поешь молодого сыра, попьешь молока, подумаешь о вечности в тамошнем безмолвии.
– Нет – криво улыбнулся Валяев – Только не это. Я прошу, только не туда. Снова!
– В прошлый раз помогло – припечатал ладонь к столу Старик – И в этот не лишним будет.
Валяев безмолвно повалился на колени, склонив голову так, будто на его шею вот-вот обрушится палаческий меч.
– Мне нравится твоя поза – величественно произнес владелец «Радеона» – Ты кое-что понял. Но этого недостаточно. Отныне – он твой повелитель. Его слово для тебя закон. Любой приказ должен выполняться беспрекословно. Любой. Если он скажет пойти и просить на улицах подаяние, то ты пойдешь и встанешь с протянутой рукой.
Я еле сдержался от радостного восклицания, когда палец Старика указал на Зимина. Не знаю отчего, но мне показалось, что человеком, о котором шла речь, являлся я.
В этом случае мне бы оставалось только пойти и удавиться.
– Вы более не равны – тяжело, как камни, ронял слова тот, кто сидел за столом – Впервые за все это время – не равны. Теперь он хозяин, а ты слуга.
– Жестоко – просипел Валяев, не вставая с колен – Так нельзя.
– Мне – можно – заверил его Старик – И ты это знаешь. Как знаешь и то, что утерянное всегда возможно вернуть. Докажи, что ты вправе занять то место, которое потерял, и колесо Фортуны снова сделает оборот. Но пока будет так, как я повелел.
– Выйди отсюда – холодно приказал Валяеву Зимин – Отныне твое место у дверей кабинета, а не в нем. Сюда вхожи только те, кто достойны этой чести.
Самое удивительно, что вечно независимый Валяев молча встал с колен и проследовал к выходу, даже не подумав спорить. Впрочем, – а смысл? Скандалить в присутствии Старика – это даже не глупость. Это как-то по-другому называется.
Интересно, а он останется в своем кабинете, или из него тоже вылетит? Нет-нет, я на него не претендую, просто любопытно.
– Итак, вернемся к нашим делам – добродушно предложил Старик, как только закрылась дверь за Валяевым.
– Приношу свои извинения – приложил руку к сердцу Зимин – Но я обязан спросить…
– Ты поступил верно – кивнул глава «Радеона» – И в словах, и на деле. Продолжай двигаться в том же направлении до тех пор, пока не почувствуешь, что близок надлом.
– То есть билет до Швейцарии заказывать не нужно?
– Разумеется нет – одарил нас белозубой улыбкой Старик – Что ему там делать? Хватит и тех глупостей, что он натворил в… Где это случилось, Максимилиан? Я, признаться, запамятовал.
– Видимо, вы имеете в виду Берн – подсказал Зимин – Да, его выходки иногда могут вывести из себя даже тех, кто к ним привык.
Берн? Надеюсь, проделки Валяева не на Цветочной улице имели место быть?
– Ладно, вернемся к насущным вопросам – движением руки Старик велел нам присесть, что я сделал с большой радостью – Харитон, вы, скорее всего увидите того, кто является возмутителем спокойствия. Я веду речь о Страннике. Если честно, этот персонаж мне изрядно поднадоел, но, увы, я ничего не могу с ним поделать. Правила есть правила. Наш мир сегодня таков, что, казалось бы, правил вовсе нет, они умерли вместе со старым мировым порядком и былыми духовными ценностями. Всеобщее равноправие, свобода информации, свобода перемещения, неверие в институты власти и семьи – все это делает мир бесправным. Я бы назвал происходящее сегодня анархией высшего порядка. Но это только видимость. На самом деле все не так. Правила из жизни людей никуда не делись. Напротив, их стало даже больше, просто теперь они не так заметны.
– Истинно – подтвердил Зимин.
– Свобода информации – аппетитно произнес Старик и даже причмокнул – Никогда еще в истории человечества знания обо всем не были настолько доступны. Просто протяни руку, и вот в ней лежит вся мудрость веков. Судьбы гениев и злодеев, мучеников и коронованных потаскух – вот они, перед тобой. Но!
– Но? – переспросил я, поняв, что он от меня этого ждет.
– Но кто поручится за то, что история некоего давно умершего лица, которую ты читаешь, подлинна? Одно движение руки – и все ранее прочитанное будет опровергнуто. А в третьем месте автор назовет идиотами создателей двух первых жизнеописаний, возводя в истину свою версию. И все. Информация – вот она. Но можно ли ей верить? И тогда появляется новое правило, правда, со старой закваской – не верь глазам своим. И с этого момента любая правда уже неотличима от лжи. Люди получили великое благо, но как всегда остались ни с чем, разрушив несравненный дар своими руками. Как обычно. И так везде.
Старик замолчал, погрузившись в мысли. Трещали свечи на его столе, еле слышно топтался за дверью Валяев, да время от времени конфузливо морщился. Ни с того, ни с сего живот решил поурчать. С ним такое случается, особенно если толком накануне не ел. И всегда не вовремя. Сейчас еще ничего. А вот в юности на одном из первых свиданий это случилось. Я так переживал!
– Н-да – наконец произнес Старик – Я отвлекся. Правила. Мы их будем блюсти, потому пусть все идет так, как идет. Ты услышал меня, Максимилиан?
– Точно так, мастер – отозвался Зимин.
– Харитон, ты не должен склонять Странника к союзу с нами, открыто или исподволь – командным тоном велел Старик – Но ты можешь объяснить ему, почему сам не спешишь встать рядом с ним. Так сказать – плечом к плечу. Личный пример, подкрепленный разумными и вескими аргументами, куда полезней, чем тысяча пустых слов.
– А не слишком ли это поспешный шаг? – мне показалось разумным уточнить данный факт.
– Как мне кажется, нет – подтвердил Старик – Хотя это полностью твой выбор. Никто не собирается на тебя давить. Ты – человек, у тебя есть право решать, как поступить в той или иной ситуации. Причем тут мы, твои работодатели? Поверь, даже великие тираны прошлого, которым мы совершенно не чета, и те не распоряжались чужими судьбами. Жизнями – да, разумеется, тут их власти хватало. Но не предназначением, чтобы они там о себе не думали. «Мы больше чем боги» – говорили эти люди, и отправляли на смерть миллионы разумных существ только для того, чтобы потешить свое самолюбие. Так они пытались доказать окружающему их миру правоту этих слов, не понимая собственной ничтожности. Миру плевать на то, что думает один человек, пусть даже облеченный властью, он существовал до него, и останется незыблемым после. А люди умирали, это так. Но, как бы в насмешку над тем, кто их убил, обязательно оставляли то, ради чего приходили на этот свет. Книги, музыку, открытия, идеи, веру. Детей, наконец. И почти каждое семя, брошенное в землю, порастало, насмехаясь над тем, кто считал себя властелином мира. Причем иногда оно произрастало из праха павшего тирана.
