Рискованная игра Лютиена - Сальваторе Роберт Энтони (библиотека книг .TXT) 📗
Все закончилось той же ночью. В городе Кэр Макдональд не осталось в живых ни одного циклопа.
8. ПОРТ-ЧАРЛЕЙ
Белые, аккуратные дома Порт-Чарлея стояли ровными рядами на террасных уступах, вырубленных в горном склоне, близко подступавшем в этом месте к Эйвонскому морю. Говорили, что в солнечные дни от самых верхних домов были видны на западе белые с зеленым скалы Барандуина.
Порт-Чарлей был сонным местом, однако в те редкие дни, когда светило солнце, белые домики с белыми же изгородями казались веселыми и приветливыми.
Когда здесь появились Оливер с Кэтрин, стоял именно такой день, яркий, солнечный и веселый. Путники заметили, что снега не осталось ни в самом городке, ни вокруг него, только серые, истертые ветром скалы и белые прямоугольники домиков. Кое-где виднелись зеленые пятна оживающей травы, но немногие одинокие деревья все еще чернели голыми ветвями.
— Слишком рано для цветения, — заметил Оливер. Он стукнул пятками Тредбара, своего рыжего пони, и тот перешел на быструю рысь.
Кэтрин пришпорила Ривердансера, и великолепный белоснежный скакун с легкостью догнал своего миниатюрного товарища.
— Я бывал здесь весной, — объяснил Оливер. — Такая красота, просто залюбуешься.
Он принялся вдохновенно описывать цветущие деревья и множество прекрасных цветов, выглядывающих из каждой трещины в скалах, из каждого ящичка на окнах коттеджа. Однако Кэтрин слушала вполуха, не нуждаясь в описаниях. Для нее Порт-Чарлей был тем же самым Хейлом, только побольше. Она прекрасно помнила свою родину, ветер, налетающий порывами со стороны ледяного моря, яркие, по большей части пурпурные пятна цветов на фоне серых скал. Она слышала низкий рев прибоя и вспоминала родной остров Бедвидрин и выходы в море на суденышке, таком гордом и внушительном, когда оно стояло у причала, и таком хрупком и незначительном по сравнению с бушующими волнами сурового моря.
Но лучше всего Кэтрин помнила запахи, приносимые ветром, воздух, наполненный солью и свежестью. Хейл и Порт-Чарлей, только в таких местах и живешь по-настоящему, соприкасаешься душой с реальным, осязаемым миром.
Оливер заглянул в отрешенные, задумчивые глаза девушки и примолк.
Они подъехали к городу с северо-востока. Здесь дорога раздваивалась. Правая вела к песчаным дюнам и морю, левая — к нижнему уровню селения. Оливер свернул было влево, но Кэтрин лучше понимала, что надо делать.
— Нам к пристани, — сказала она.
— Нам же нужен мэр, — крикнул ей вслед Оливер, но Кэтрин не остановилась.
— Старшина порта, — поправила она, прекрасно зная, что в Порт-Чарлее, как и в Хейле, тот, кто заправлял гаванью, заправлял и всем городом.
Копыта лошадей громко стучали по выложенной досками дорожке, идущей по песчаной отмели, но когда путники приблизились к причалам, этот звук затерялся в плеске воды и неумолчном крике чаек. Лодка на приспущенных парусах плавно входила в гавань, и, судя по огромным стаям чаек, носившихся над ним, у судна был сегодня неплохой улов.
Прищурив глаза, Оливер разглядывал мужчину и женщину, слаженно трудившихся на палубе. Опустившись на колени, они обрубали огромными ножами головы рыбам. Ненужные части просто подбрасывались вверх, и рыбаки даже не поднимали глаз, ничуть не сомневаясь, что они даже не успеют коснуться воды, подхваченные проворными чайками.
Кэтрин уверенно направилась по длинному деревянному настилу, на сваях тянувшемуся вдоль берега. Семь длинных причалов глубоко врезались в гавань, давая достаточно места сотен для двух рыбачьих лодок. В Хейле их было меньше. Кэтрин представила себе, как эти лодчонки шныряют меж грузных военных галеонов. Ей не часто приходилось видеть военные суда, только те, что изредка заходили в Дун Варну, да еще одно, которое обогнало лодку ее отца в открытом море у западного побережья Бедвидрина. Она не знала точно, на что они способны, однако легко могла представить себе их сокрушительную мощь, и от этого образа по ее спине пробежал холодок.
Кэтрин выкинула из головы тревожные мысли и взглянула на гавань. Она надеялась, что возле берега мелко, слишком мелко для таких огромных кораблей. Если же враги пересядут в шлюпки, жители Порт-Чарлея могут изрядно затруднить высадку.
Кэтрин поняла, что она слишком забегает вперед. Разработать план битвы можно будет позже, при помощи местных жителей, которые гораздо лучше знают здешние воды. А сейчас им с Оливером следовало убедить рыбаков восстать против Гринспэрроу и не допустить вражеский флот в гавань.
Копыта Ривердансера мерно стучали по настилу, Тредбар не отставал от приятеля. Кэтрин видела, что здесь все устроено примерно так же, как в Хейле, а потому уверенно направилась к четвертому, центральному причалу.
— Неужели мы и дальше поедем верхом, — нервно осведомился Оливер, испуганно глядя на темную холодную воду, видневшуюся в щелях пастила. Был отлив, а потому Оливер и Кэтрин находились в добрых тридцати футах над уровнем воды.
Кэтрин не ответила, все с той же уверенностью направляясь к небольшому домику, построенному рядом с причалом. До вечера было еще далеко, а потому пристань пустовала, если не считать пары лодок да нескольких старых рыбаков, которые с любопытством разглядывали чужаков, особенно франтоватого хафлинга, весьма экзотичного для здешней суровой обстановки.
Навстречу им вышла старая женщина с загорелым, морщинистым лицом. Ее седые волосы выглядели такими редкими, словно непрекращавшийся морской ветер вырвал половину и унес прочь. Она улыбнулась спешившимся всадникам, показав десны с немногими оставшимися зубами. Ее глаза были светло-голубыми, почти бесцветными. Кривые узловатые пальцы свидетельствовали о долгих годах на море, проведенных в непрестанном тяжелом труде.
Но при всем при том в ней чувствовались доброта, благородство и честность человека, чей путь, несмотря на искривленные пальцы, всегда был прям.
— Боюсь, вы не найдете судна, отплывающего на юг раньше чем через две недели, — произнесла она с характерным носовым акцентом. — А если на север, так разве что через месяц.
— Мы вовсе не ищем судна, — ответила Кэтрин. — Мы ищем старшину порта.
Старуха окинула девушку внимательным взглядом, изучая ее крепкие, привычные к труду руки и уверенную осанку. Затем она протянула руку и сказала:
— Вы нашли ее. Гретель Суини.
— Кэтрин О'Хейл, — ответила Кэтрин.
Упоминание о портовом городе на севере заставило Гретель улыбнуться и понимающе кивнуть. Старая рыбачка, она с первого взгляда узнавала собрата по ремеслу. Однако она не знала, что подумать об Оливере, пока не покопалась как следует в памяти, вернувшись на много лет назад. Гретель была комендантом этого порта уже добрые двадцать лет и непременно наблюдала за разгрузкой каждого пристававшего здесь иностранного судна. Разумеется, невозможно было запомнить всех путников, однако хафлинг не относился к тем, кого легко забывают.
— Гасконь, — воскликнула она, протягивая ему руку.
Оливер галантно прижал эту руку к губам.
— Оливер де Берроуз, — представился он и склонился в поклоне, подметая деревянный настил полями своей шляпы.
— Гасконь, — повторила Гретель и подмигнула Кэтрин.
Девушка сразу перешла к делу.
— Вы слышали о беспорядках в Монфоре? — спросила она прямо.
Бесцветные глаза Гретель понимающе сузились.
— Странно видеть посланцем гасконца, — заметила она.
— Оливер — наш друг, — пояснила Кэтрин. — Мой друг и друг Лютиена Бедвира.
— Так значит, это правда. Сын бедвидринского эрла. — Гретель покачала головой и чуть помрачнела. — Он забрел довольно далеко от дома, — добавила она, пока Кэтрин с Оливером растерянно смотрели друг на друга, пытаясь понять ее реакцию. — Да и вы оба тоже.
— Мы пытаемся вернуть себе наш дом, — ответила Кэтрин.
— У меня закипает чайник, — сказала Гретель, поворачивая к своему дому. — Вы ведь наверняка многое хотите мне сказать, да и предложить тоже. Так что нам ничто не мешает устроиться поудобнее.
