Проклятие эльфов (СИ) - Шульгина Татьяна Павловна (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
— Почему? - Николь посмотрела на бледное лицо Виктора, не веря, что он может причинить вред девушке.
— Король Грегори, почувствовав на себе действие проклятия, раскаялся и взял в жены королеву эльфов. Он дал начало эльфийской ветви королевского рода. Его вторая дочь была полуэльфом. Лонвал - дочери эльфов, а мы - сыновья Валиуса, убивавшего эльфов. Мне на роду было написано ненавидеть вас.
Николь замерла.
— Ты не знаешь, кто ты? - спросил он, хитро прищурившись и улыбнувшись.
— Только не говори мне, что я эльф, - Николь встала и отошла от стола, отвернувшись к двери. Уже второй раз ей говорили об этом, но впервые это не было похоже на шутку.
— Я видел эльфов в действии, - произнес Виктор. - Их боевую магию, так сказать.
Николь отрицательно замотала головой, продолжая стоять лицом к стене.
— Да, - Виктор встал и подошел к ней. - У тебя в роду есть эльфы, - сказал он, осторожно взяв ее за плечи. - Но я обещаю, что пока я жив, никто не причинит тебе вреда.
Николь обернулась, удивленно взглянув на него.
— И Еве не причиню, - добавил он. - Хотя это очень жестокая ирония, дать мне таких сестер.
— Ты ненавидишь меня как и Еву, но терпишь, потому что мы родственники поневоле? - спросила Николь, продолжая смотреть ему в глаза и желая найти там подтверждение. Но в них не было ни злости, ни отвращения.
— Может, ты удивишься, но я очень привязался к тебе, - сказал он улыбаясь. - И все, что я тогда говорил - правда. Ты - это ты, а Ева - это Ева. Не сравнивай себя с ней.
— Но ведь проклятье? - Николь тоже улыбнулась, почувствовав облегчение.
— Что мне какое-то проклятье, я король, - ответил он серьезно, но не сдержался и улыбнулся.
— Тогда на площади это было в первый и, надеюсь, в последний раз, - сказала девушка, когда он опять обнял ее, подтверждая свои намерения. Николь прикрыла глаза, удивляясь теперь, почему всегда боялась его и избегала. За несколько дней на корабле он стал ей роднее, чем за все время во дворце. Общее несчастье очень сблизило их, и девушка впервые почувствовала себя в приемной семье как в родной.
— Это не имеет значения, просто я хотел, чтоб ты знала правду, - он отпустил ее и открыл дверь.
— Никому не говори, - попросила Николь, напуганная таким неожиданным поворотом в своей биографии. Интересоваться эльфами это одно, а быть эльфом, совсем другое.
— Обещаю, - принц проводил ее в каюту.
— Можно завтра прийти к тебе? - спросила она, набравшись смелости. В обществе Виктора ей было не так одиноко, а теперь еще и интересно.
— Можешь хоть целый день со мной сидеть, - ответил он. Вся мрачность исчезла с его лица, и теперь он был просто молодым человеком, беззаботным и открытым.
— Если надоем, отправишь на другой корабль, - посоветовала Николь.
Виктор кивнул, заверив, что так и поступит.
Глава двенадцатая
Холоу.
Третий весенний месяц.
Несколько экипажей в сопровождении эскорта вооруженных всадников остановились около ворот пограничной заставы государства Холоу. Тщательно проверив бумаги, стража открыла железные засовы и впустила кавалькаду. За последним всадником ворота вновь закрылись. От заставы дорога была мощенной крупным булыжником. Несколько деревень виднелись вдали. По обеим сторонам дороги раскинулись поля. Была середина весны, но они были еще не засеяны. Снег уже успел сойти, виднелась редкая трава и остатки неубранной соломы, сгнившей за зиму. В Холоу было гораздо холоднее, чем в Вандершире, поскольку страна находилась севернее и далеко от Теплого моря.
Княгиня Прауд смотрела в окно на унылый пейзаж. Гувернантка сидела напротив. Дети спали, прильнув к ней с двух сторон. Мерное покачивание кареты убаюкивало даже взрослых. Только княжич не мог спать, внимательно изучая все встречающиеся деревни и города. Он уже совсем оправился после болезни и выглядел как обычно. Следы от ран остались только в его памяти, как и загадочный посетитель, назвавшийся братом Велиамора. Бенедикт очень жалел, что не смог тогда увидеть литиата, и подробно выспрашивал о нем маму.
Сейчас он изучал незнакомую страну и ее обитателей, стараясь не упускать деталей. Хотя не надо было обладать особым даром, чтоб понять, что в Холоу тьма распространилась также как и в Вандершире. Встречавшиеся по дороге крестьяне и горожане подозрительно косились на чужеземцев и их вооруженный эскорт. Никто не желал долго общаться с ними и, только указав нужную дорогу, спешили откланяться.
Княгиня Прауд впервые была в Холоу, как и ее спутники. В еще двух экипажах ехали лорд де Ланье с семьей и барон Рочестер с супругой. Все эти семьи поспешно покинули Уайтпорт, когда там начались волнения. Не желая попасть в гущу военных действий, дворяне решили на какое-то время удалиться в соседний Холоу. Принцесса Виктория пообещала им теплый прием и всяческую поддержку.
Расположенный недалеко от Вандершира, Холоу был не так богат лесами и плодородными землями, и не имел выхода к Теплому морю. Столица, Стоунхолд, находилась в северной части страны. От западной границы, откуда ехали вандерширцы, до нее было несколько дней пути.
Столица встречала их неприветливо, холодным туманом и затянутым облаками небом. Стоунхолд окружала высокая каменная стена. Заставы с вооруженными часовыми имелись в каждой башне, расположенной в километре друг от друга на всей протяженности громадной стены.
Главные ворота, к которым подъехали вандерширцы, были хорошо укреплены и закрывались опускающейся толстой решеткой с острыми кольями внизу. Днем они были открыты и горожане могли беспрепятственно покидать столицу. На ночь решетку опускали, и в город уже нельзя было ни войти, ни выйти из него.
Вновь показав солдатам бумаги, вандерширские дворяне попали в город, проехав под широкой аркой ворот. Улицы Стоунхолда были пустынны несмотря на полуденное время. Редкие прохожие спешили укрыться от плохой погоды в трактирах и своих жилищах. Бенедикт не мог уже хорошо рассмотреть архитектуру и людей. Кареты ехали по узким улицам, так что в окошко можно было разглядеть только сплошные серые стены с редкими узкими окнами.
Столица Холоу очень отличалась от Уайтпорта, к которому он привык с детства. Все тут было другим, улицы узкими и вообще без растительности. В то время как в Вандершире редкий город обходился без зелени, будь то деревья вдоль улиц или кустарники и клумбы перед домами богатых дворян. В Стоунхолде дома были построены плотно примыкая друг к другу, и улицы между ними оставались очень узкими. Кареты могли проехать не везде, так что пришлось сделать крюк по дороге к дворцу короля. Дома были не выше вандерширских, но не так богато украшены лепниной, а крыши у них были такими крутыми, что казалось, соревнуются в остроте шпилей. Редкие маленькие окна были застеклены решетчатыми мутными стеклами. Деревянные двери во всех домах, будь то бедные или побогаче, были обиты железом. Весь город походил на одну монолитную крепость.
Улицы вились по Стоунхолду, как ручьи в скалистых расщелинах. Иногда, выезжая на площадь, можно было разглядеть величественные, но мрачные здания, отличавшиеся от других более изысканной архитектурой и отделкой. А их шпили уходили так высоко в небо, что многие не было видно из-за густого тумана. На каждой площади перед таким зданием стоял монолит, высеченный из темного гранита, изображающий старца в длинной одежде. Одной рукой он сжимал длинный посох, служивший ему опорой, вторую простирал вперед, открытой ладонью вверх. Старец словно обращался к смотрящему на него с призывом, но садившиеся на ладонь птицы сводили этот эффект на нет. Памятник становился похожим на усталого путника, кормящего птиц с ладони.
