Коготь дракона - Форсит Кейт (лучшие книги txt) 📗
— Еще раз приветствую тебя, ведьма, — презрительно сказал дракон. — Я вижу, ты вернулась, несмотря на мое предупреждение.
— Приветствую тебя, благородный. Да будет твое ложе всегда теплым, а небеса голубыми.
— Да доживешь ты до следующего рассвета, — ответил он, подергивая хвостом, и начал спускаться по дороге, пританцовывая, точно огромный боевой конь.
Мегэн шла за ним, с изумлением разглядывая пещеру. Ее своды вздымались вверх на сотни футов, на них были изображены луны и звезды, кометы и планеты, украшенные позолотой и драгоценными камнями. Стены пещеры были покрыты резьбой: сквозь листья и ветви выглядывали животные и волшебные существа, одни прекрасные, словно мечта, другие — уродливые. Однако вскоре стало так темно, что Мегэн пришлось зажечь колдовской огонь и закрепить его на верхушке посоха, чтобы не оступиться в темноте.
Освещенные его слабым голубым светом, лица, казалось, ожили, и начали ей подмигивать.
Процессия драконов медленно спускалась в глубь горы. Старая ведьма шагала посередине, чувствуя во рту металлический привкус. Гита, сжавшийся в ее кармане в плотный комочек, мелко дрожал. Скрытые во мраке, драконы превратились в силуэты и звуки — цокот когтей по камню, шорох чешуи, шум дыхания, который, казалось, усиливался по мере того, как они спускались. Дойдя до конца спирали, Мегэн заглянула в темноту, ощущая, что ее одолевают мрачные предчувствия. В воздухе пахло серой и дымом, огромную пещеру наполнял шум, похожий на рокот прибоя. Он усиливался и затихал, точно шелест волн о покрытый галькой берег.
Огромные плиты пола были истерты тяжелыми драконьими телами. Высокий сводчатый потолок поддерживали круглые колонны. Внезапно вспыхнули факелы, закрепленные под потолком. Тени съежившись, метнулись прочь, на шкурах драконов заиграли яркие блики. Черные тени на стенах казались огромными драконами, поднимающими изогнутые крылья и бьющими хвостами.
В дальнем конце пещеры виднелись невысокие ступени, ведущие к помосту, заваленному всевозможными сокровищами: мечами и чашами, кольцами и статуями, золотыми пряжками и нитками жемчуга, на которых толстым слоем лежала пыль. Ритмичный рокот стал громче, и Мегэн, чувствуя, как заколотилось ее сердце, оперлась на свой посох. Между грудами сокровищ она увидела когтистую лапу высотой в ее рост. Она подняла посох, и свет от ее фонаря разлился во все стороны, осветив гигантское плечо. От одного взгляда на королеву драконов у Мегэн подогнулись колени, и она опустилась на землю, на мгновение потеряв дар речи. Чешуя королевы отливала зеленью, как старая бронза. Ее огромные глаза были закрыты, длинный хвост тянулся вдоль стены. Это ее дыхание наполняло зал рокотом, напоминающим шум речной волны. От него, как от ветра, развевались волосы, выбившиеся из прически.
Наконец, Мегэн, собравшись с духом, подняла глаза. В мерцающем свете виднелись еще пять огромных драконов. Они обступили свою королеву полукругом, а их огромные немигающие глаза ярко светились. Драконий страх лишил Мегэн последних сил. Если бы ноги слушались ее, она убежала бы без оглядки, но ее тело отказывалось ее поволноваться.
Наконец, дрожь, бившая Мегэн, стала слабее, и она подняла глаза и увидела, что драконы-самцы собрались у нее за спиной, сложив крылья по бокам. Морщинистые веки королевы медленно поднялись и она взглянула на Мегэн.
Их золотое сияние притягивало взгляд Мегэн, она почувствовала, что мир вокруг нее исчезает, растворяясь в этом завораживающем пламени. Казалось, что время бешено мчится вперед, звезды и планеты сменяют друг друга, расцветают и осыпаются леса, облака собираются в отары, как овцы, и снова рассыпаются по небу. Плоть исчезала с костей, кости истлевали, рассыпаясь в прах, из праха вырастала молодая трава, и над всем этим яростно пылало солнце и плыли облака. Перед ней промелькнула ее собственная жизнь, пронеслась за единый миг, за единственный удар сердца — все долгие годы, все ее победы, печали и радости появились и исчезли, — и она почувствовала, как сама распадается и исчезает.
Тоненькая и сверкающая, как раскаленная проволока, она плыла где-то в безвременье. В ее мозгу раздался голос, заставивший все ее существо зазвенеть, точно струна арфы под пальцами менестреля.
— Мегэн Повелительница Зверей, я воистину удивлена, что вижу тебя здесь, — сказал голос. — Я считала тебя мудрой. Что привело тебя сюда?
Мегэн захотелось разрыдаться.
— Я… я прошу прощения.
— Ты дважды пошла наперекор нашему велению. Мы не любим, когда нам перечат.
Мегэн мучительно пыталась вспомнить, зачем она пришла, но не могла отвести глаз от пылающего ока матери драконов. Она видела, как появляются и высыхают моря, рождаются и гибнут города, горы изрыгают пламя и рассыпаются в пыль.
— Мой сын говорит, что ты принесла дары. Покажи.
Мегэн покорно достала свои кольца и, не отводя взгляда от королевы, положила их перед ней.
— Я думаю, это не все, — сказала та. И Мегэн почувствовала, как ее рука сама скользнула в карман и вытащила огромный изумруд, вспыхнувший зеленым пламенем, и опал, который носят колдуньи. С мучительным чувством она положила свое приношение на землю.
— А где твой лунный камень, колдунья?
— Я отдала его своей ученице, Изабо, когда она прошла Испытание.
— Стало быть, маленькая Изабо теперь молодая ведьма. — Казалось, королева драконов удовлетворенно вздохнула. — Ее мать была бы довольна.
— Полагаю, что была бы, — уверенно сказала Мегэн. — Она выглядела довольной.
Драконий глаз расширился, и Мегэн почувствовала, что мир вокруг нее бешено завертелся и опрокинулся. Время вспыхнуло, каскадом искр и на миг она разглядела, что ткали Пряхи. Потом видение померкло, и мир остановился. Она все еще смотрела в драконий глаз, но видела лишь огромный желтый круг и отражающееся в нем пламя факелов. Она снова собрала всю свою решимость.
— Ты не только мудра для человека, ты еще и догадлива, — сказала мать драконов. — Значит, ты разгадала тайну рождения Изабо. Разве она не отдала тебе свое кольцо, как велит ваш обычай?
Мегэн почувствовала пронзительную скорбь. Неохотно опустив руку в карман, она вынула кольцо с лунным камнем, сделанное для нее Изабо. Расставаться с этим кольцом было больнее, чем отдать его колдунье, ведь оно было знаком любви и уважения.
Королева драконов тонко улыбнулась, мелькнул гибкий раздвоенный язык длиной с саму Мегэн.
— Именно те дары, которые отрывают от сердца, мы ценим больше всего, — проурчала она.
С болью в сердце Мегэн смотрела, как огромная драконья лапа сгребает ее кольца и бросает их в общую кучу. Каждое из этих колец было оплачено долгими годами терпения и упорной учебы, и Мегэн носила их с гордостью. Ей было тяжело видеть, как они исчезают в пыльном углу пещеры, среди груд сокровищ, скопившихся за многие века.
— Значит, я была права? — спросила Мегэн, исполненная решимости выжать из королевы драконов сведения, которые стоили бы отданных колец. — Изабо — дитя Ишбель?
— Да, это так. Ты нашла разгадку, колдунья. — В мысленном голосе матери драконов слышалось легкое удивление.
— Вы забываете, что до Дня Предательства Ишбель была моей ученицей, — холодно сказала Мегэн. — Я знала, что она носит ребенка, и знала, что ей удалось спастись.
— Так, может быть, догадливая маленькая ведьма, ты знаешь, кто был ее отцом?
— Я помню возлюбленного Ишбель, рыжеволосого воина из Тирлетана. Его звали Хагард.
— А что ты знаешь о Хан’гараде, Повелителе Драконов, Воине Со Шрамом на Лице?
Мегэн заговорила, осторожно подбирая слова.
— Хан’гарад пришел в Башню Двух Лун много лет назад, когда Шабаш Ведьм был на вершине своей власти. Он сказал, что пришел, чтобы учиться у нас, потому что постиг все, чему могли научить мудрецы его страны, а ему хотелось большего. Помню, он особенно интересовался нашими знаниями о драконах, и я устроила так, чтобы он стал учеником Фельда, который занимался этим много лет. Прошло много времени с тех пор, как моя прежняя ученица, Табитас, покинула меня, и я сделала своей помощницей Ишбель. Когда в Башне появился Хан’гарад, Ишбель было восемнадцать, они встретились и полюбили друг друга, несмотря на мои опасения. Но молодежь есть молодежь, и ведьмы не так уж отличаются от всех прочих. Вскоре я с радостью и испугом узнала, что Ишбель носит дитя.
