Белая дорога - Флевелинг Линн (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Он сломал мою птицу! — обиженно заплакала Сильма.
— Он не нарочно, — Алек вытащил Себранна из снега и поставил на ноги, а потом указал тому на кусок чистого снега. — Вот здесь надо. Сделай ещё.
Себранн снова упал в снег — на сей раз лицом вниз — однако сумел сделать весьма сносного «дрозда».
— Отлично! — Алек поднял его, отряхнул снег с тулупчика и штанишек, а затем помог детишкам наделать ещё снежных птичек тут и там по всему склону.
Он с удовлетворением отметил, что Себранн играет вместе со всеми, пока Сильма не задала новый вопрос:
— А почему у вашего малыша нет башмачков?
Можно было не сомневаться, что Себранн сумел избавиться от них, пока Алек отвлекся. Они валялись на склоне горки, там, где он их скинул, и сейчас снова был бос.
— Если бы я ходила зимой босиком, моя мама очень сильно бы ругалась, — вмешалась одна из малышек. — Она говорит, если так делать, пальцы могут отвалиться, как сосульки. Почему это его мама не надела ему башмачки?
— У него нет мамы, — ответил Алек, и эти слова внезапным комом сдавили горло.
Видя Себранна среди этих живых ребятишек, он больше не мог заблуждаться и считать его столь же настоящим, как и они. Он был абсолютно другим. И его родство представлялось Алеку теперь не более вероятным, чем родство вот с этими облаками, что бегут по небу.
Он вскарабкался на склон за башмаками Себранна и украдкой смахнул слёзы, не желая, чтобы ребятишки заметили их. Поднял башмаки и вытряхнул из них набившийся снег. Себранн не отставал от него. Он уставился сначала на Алека, потом на ботинки.
— Плохой.
— Нет, они хорошие, — рыкнул Алек.
Усевшись прямо на снег, он притянул Себранна к себе на колени и нацепил один башмачок, туго-натуго завязав его на ножке.
Себранн поднял на Алека взгляд и повторил:
— Плохо-о-о-ой.
На сей раз Алек понял, и у него вырвался негромкий и горький смешок.
— Ты не плохой. Ты вообще не такой, как… Просто…
— Ты плачешь?
Он заставил себя улыбнуться, подняв глаза на Сильму.
— Нет. Соринка в глаз попала.
Он поскорее обул Себранну второй ботинок и поспешил отвлечь детишек новым состязанием, предложив проверить, кто дальше кувыркнётся в снегу.
Себранн повторял то, что делали остальные. Но как только ему удалось освоить основное движение, он покатился колесом, со своей развевающейся по ветру белоснежной косичкой. Проворнее, чем сумел бы любой нормальный ребенок. Все остальные в сравнении с ним казались медлительными и неуклюжими.
Эта мысль наполнила Алека отвращением, смешанным с чувством вины. Что же на самом деле он испытывал по к Себранну? Любовь? Возможно ли вообще любить подобное существо? Быть может, то была всего лишь ответная реакция на то, Себранн в нём нуждался? Жалость? Чувство долга?
Сильма вернулась и уселась возле него на корточки.
— Ты грустный.
— Наверное. Чуть-чуть.
Она потянулась и взяла его за руку своей заснеженной рукавицей.
— Почему это у тебя и твоего малыша такие светлые волосы? Вы что ли тирфейе?
— Я наполовину тир. Моя мама была ’фейе.
— Она умерла?
Алек кивнул.
— Ты плакал, когда она умерла? Минир плакал. Он плакал и плакал, когда его мама умерла. И папа его тоже плакал.
— Ну… да.
Он действительно плакал всякий раз, когда видел её смерть…
— Из какого клана она была?
Алек помедлил с ответом, но тут как раз появилась женщина в шали и торопливо спустилась к ним.
— Сильма, идём-ка.
— Но я же играю, — заныла девочка, всё ещё не отпуская алекову руку.
Взгляд, которым наградила его женщина, заставил Алека мягко высвободиться и подняться на ноги.
— Тебе лучше послушаться маму, — посоветовал он.
— А мы сможем ещё поиграть с твоим малышом? — спросила Сильма.
— Сильма, всё, достаточно! — твердо сказала женщина. — Так, все остальные быстро марш за мной! На кухне стынут медовое молоко и яблочные пирожки.
Себранн, как и остальные, вскарабкался на пригорок и собрался было пойти вместе со всеми в дом. Женщина кинула на Алека через плечо многозначительный взгляд: наполовину испуганный, наполовину предостерегающий. Алек озадачился: что именно и в каком плане она слыхала?
Он тяжко вздохнул, сидя в снегу посреди птиц и протоптанных детишками тропинок.
— Иди сюда, Себранн.
Тот опустился возле него на корточки.
— Всё хорошо. Нам же не нужно никакое молоко, правда?
Но как же здорово было бы присоединиться к остальным, сидеть сейчас в тёплой кухне, и чтобы вокруг суетились и хлопотали женщины!
Он вдруг отчаянно заскучал по Кари Кавиш, быть может, так же сильно, как если бы в действительности был её сыном. Ему как никогда, захотелось, чтобы Себранн был одним из этих вот ребятишек, и чтобы его тоже звали пить молоко в тёплую кухню.
Так он и сидел, уставившись на бегущие по озеру волны, когда услышал хруст чьих-то шагов позади на снегу. Глянув через плечо, он увидел направляющегося к ним Серегила, закутанного по самый подбородок, в каждой руке тот нёс по дымящейся кружке.
Алек тотчас освободил его от одной из них и осторожно глотнул напиток. То было медовое молоко с доброй порцией рассоса.
Алек благодарно глянул на Серегила.
— Ты закончил с старейшинами?
— Да. Теперь они хотят поговорить с тобой.
Серегил немного помолчал.
— Я видел, что тут произошло, с ребятишками. Я так и полагал, что поначалу вам придётся довольствоваться минимальной компанией.
— Ты правильно полагал, — Алек обхватил чашку обеими руками, вглядываясь в отражения облаков на молочной поверхности.
— Ну не принимай это так близко к сердцу, тали. Людям свойственно опекать своих детей.
Так же и я опекаю своего Себранна, подумалось Алеку. Однако он никакой не ребенок, следовательно, я вовсе не отец.
Эти мысли причиняли головную боль.
Сделав ещё один большой глоток, он поинтересовался:
— Так что там говорят старейшины?
— Да говорил в основном я. Некоторые из них вовсе не уверены в том, что держать его здесь безопасно.
Алек ещё больше упал духом. Накануне вечером ему показалось, что многие из родни Серегила приняли его, и он даже решил, что сможет завести здесь себе несколько друзей. Чуть попозже сегодня он собирался пойти пострелять вместе с Китой и остальными.
— Мне казалось, нам тут почти рады.
— Пока так оно и есть. Однако кое-какие слухи уже ползут.
Он показал на Себранна, который с завидным упорством снова пытался избавиться от одного из башмаков.
— Нам следует быть очень и очень осторожными. Чем лучше мы сумеем изобразить из него обычного ребенка, тем нам же проще.
— Обычного? Да он никогда не будет таким. Ни в жизни! Он всегда будет лишь таким, каков он есть на самом деле.
Серегил как-то странно посмотрел на него.
Алек поставил чашку в снег и завязал ботинок на ножке Себранна потуже. Рекаро не сопротивлялся, однако как только Алек покончил со шнурком, тотчас принялся за него снова.
— Нельзя! — строго сказал ему Алек. — Сиди спокойно.
Он поднял свою чашку и допил остатки молока, в котором добавка рассоса, обжигавшего горло и желудок, оказалась так кстати.
— А что Микам? Он же вроде как собирался вернуться домой, едва мы окажемся в каком-нибудь безопасном месте?
Серегил отхлебнул из своей кружки и сблизал капельки с верхней губы.
— Он пока молчит.
— В Скале скоро пойдёт снег. Ему следует уже принять какое-то решение.
— Относительно чего? — поинтересовался спустишийся к ним с пригорка Микам.
— Я весь тебя обыскался, Алек.
— А мы как раз вели речь о тебе, — отозвался Серегил, протянув ему чашку. — Мы тут. Мы в безопасности. Тебе нужно возвращаться домой.
— Позволь-ка мне самому решить этот вопрос, ага? Там, в доме, ждут вашу троицу. Адзриель послала меня за вами.
Серегил выпрямился и потянул Алека, помогая тому подняться.
— Не беспокойся, тали. Они всего лишь хотят на него глянуть.
