Правила возвышения - Коу Дэвид (книги онлайн полностью .TXT) 📗
— Это именно то, что надо. — Трин улыбнулся девушке. — Спасибо.
Она кивнула, не глядя на него:
— Сейчас я принесу вам еду.
Трин проводил взглядом Исанну, вернувшуюся к стойке.
— Я дурак и неотесанный болван. Мне не следовало трепать языком при девушке.
— Она полукровка, — сказала Кресенна, опередив Гринсу. — Уверена, ей и не такое приходилось слышать.
Толстяк наклонил голову, словно признавая справедливость замечания.
— И все же одно дело — оскорблять хозяина трактира. И совсем другое — оскорблять подавальщицу. — Он улыбнулся. — Нам повезет, если мы останемся в живых после ужина.
Кресенна рассмеялась, и мгновение спустя Гринса тоже, хотя и через силу. Они выбрали один из столов и едва успели усесться, как вернулась Исанна с тремя кружками сладкого пива.
— За трудный день, — сказал Трин, когда девушка ушла. Он поднял свою кружку и кивнул сначала Кресенне, потом Гринсе. — Первый из многих, которые нам предстоит провести в Керге.
Они выпили. Пиво было вкусное, хотя Гринса предпочитал горькое светлое пиво, которое варили в Везирне и на востоке Эйбитара.
— Неужели так будет каждый день? — спросила Кресенна. — Что, очереди всегда такие длинные?
— Да нет, не всегда, — ответил Трин. — Самое трудное — первые два дня, когда все малыши приходят за Приобщением. В середине будет затишье, а под конец наплыв старших детей, которые ввиду нашего скорого отъезда поспешат получить пророчество Посвящения, чтобы рассеять свои страхи. — Он отхлебнул еще пива. — Ты согласен, Гринса?
— Похоже на правду. Хотя даже в период затишья каждому из нас придется принимать по десять или более человек ежедневно. Именно тогда в город стекаются дети из окрестных поместий.
— И так будет везде?
Гринса улыбнулся:
— Тяжелее всего приходится в крупных городах. А сейчас мы находимся на самом трудном отрезке пути. Ты присоединилась к нам только к концу нашего пребывания в Кентигерне, но отсюда мы направимся в Галдастен, а потом в Торалд. Однако после Торалда в течение трех месяцев мы будем разъезжать по небольшим селениям, прежде чем сделать остановку в Глендивре, самом спокойном из крупных городов. Сейчас действительно самое трудное время.
— Что ж, это утешает, — сказала Кресенна, протягивая руку к кружке.
— По правде говоря, я предпочитаю крупные города, — сказал Трин. — Гринса по обыкновению выполняет основную часть работы, а еда и солдаты здесь мне нравятся гораздо больше.
Несколько мгновений Кресенна смотрела на него с недоуменным видом, потом, похоже, поняла и густо покраснела, потупив глаза.
— Ах, ты не знала, что я питаю слабость к мужчинам? Прошу прощения, дорогая. Я думал, это всем известно.
Гринса отхлебнул пива, не желая смотреть ни на одного, ни на другого. Кресенна явно чувствовала себя неловко, а извинения Трина звучали неискренне. Он любил вгонять людей в краску. Это тоже все знали.
— Все в порядке. — Она натянуто улыбнулась. — В сущности, это не мое дело.
— Вообще-то ты должна испытать огромное облегчение. Представь, насколько хуже было бы, если бы я увлекся тобой, как мой друг Гринса. — Он бросил быстрый взгляд на Гринсу; в его глазах плясали веселые огоньки, похожие на крохотные язычки пламени. — Даже я знаю, что хорошеньким молодым женщинам не нравятся домогательства толстых стариков.
— Прекрати, Трин, — сказал Гринса.
— Я должен извиниться еще раз, дорогая. Очевидно, Гринса еще не готов признаться в чувствах, которые питает к тебе. — Он повернулся на стуле и посмотрел Гринсе в глаза. — Но ведь я прав, верно?
Гринса не смог сдержать улыбки. Он взглянул на Кресенну и увидел, что она тоже улыбается, хотя ее лицо по-прежнему оставалось красным.
— Возможно, — наконец сказал он.
— Возможно? — переспросил толстяк, поднимая брови.
— Ну ладно, Трин. — Гринса рассмеялся и потряс головой. — Твоя взяла. Да, мне приятно проводить время в обществе Кресенны.
— Приятно проводить время, — повторил Трин. Он взглянул на девушку и театрально вздохнул. — Он не признается, что пылает страстью, даже если на нем загорится рубашка. — Он потянулся через стол и положил ладонь на тонкую руку Кресенны. — Ну а ты, моя дорогая? Ты отвечаешь нашему другу взаимностью?
— Трин!
— Успокойся, Гринса! Ты еще скажешь мне спасибо. Вы оба скажете.
— Сомневаюсь.
— Вы предпочли бы играть в ваши детские игры еще шесть месяцев, ожидая, кто заговорит первым? Не будь дураком. Мы кирси. Мы живем не настолько долго, чтобы позволять себе подобные глупости. Если я предпочитаю мужчин, это вовсе не значит, что я ничего не смыслю в любви. — Он снова перевел взгляд на Кресенну и улыбнулся. — Так признайся же мне, кузина. Ты отвечаешь Гринсе взаимностью?
Девушка открыла рот, собираясь ответить, но потом широко улыбнулась, глядя на дверь.
— А вот и наш ужин, — весело сказала она.
Трин на мгновение закрыл глаза.
— Отлично. — Он отпустил руку Кресенны и откинулся на спинку стула, позволяя Исанне поставить на стол три большие миски с тушеным мясом. — Предоставляю это дело тебе, Гринса, хотя я сильно сомневаюсь в твоей способности завоевать ее сердце. Ты бы преуспел куда больше, если бы позволил мне говорить от твоего имени.
Гринса рассмеялся, и они с Кресенной обменялись многозначительными взглядами, которые наводили на мысль, что Трин уже сделал достаточно.
— Ты был прав, Трин, — сказала Кресенна после непродолжительного молчания. — Здесь готовят великолепно.
— Рад слышать это. Зивен берет слишком дорого, но он действительно находит самых искусных поваров. — Толстяк помолчал, прожевывая мясо. — Так расскажи нам о себе, Кресенна. Новые предсказатели не так уж часто появляются на ярмарке.
Она пожала плечами, снова несколько смешавшись:
— Что именно тебя интересует?
— Откуда ты родом?
— Я родилась в Брэдоне, но почти всю жизнь прожила в Везирне.
Трин на мгновение прекратил жевать:
— В Брэдоне?
— Мой отец был капитаном торгового судна. Там он встретил мою мать. Вскоре после моего рождения они покинули королевство и обосновались на Везирнийской Короне. С тех пор я ни разу не была в Брэдоне.
— И все-таки, — невнятно проговорил Трин, снова принимаясь жевать, — на твоем месте я бы не стал упоминать о своем происхождении при наших эйбитарских хозяевах. Вряд ли ты встретишь теплый прием.
— А чем ты занималась до того, как присоединилась к нашей ярмарке? — спросил Гринса.
— Я была целительницей в нашей родной деревне, как и моя мать. Но когда в год моего Посвящения к нам приехала Везирнийская северная ярмарка, я узнала, что обладаю еще и даром провидения. Я всегда хотела путешествовать по Прибрежным Землям, а ремесло предсказателя давало отличную возможность для этого.
— Почему ты выбрала ярмарку Бодана?
Кресенна снова пожала плечами, и прядь белых волос мило упала на ее лоб.
— Выбор стоял между Санбирийской ярмаркой и этой — все остальные не идут ни в какое сравнение. Эйбитар ближе к моему дому, поэтому такой выбор казался предпочтительным. Но возможно, когда-нибудь я присоединюсь к Санбирийской ярмарке.
Несколько минут они сидели в молчании, наслаждаясь хорошей едой и крепким пивом. Потом Кресенна задала вопрос об одном из старейших предсказателей-кирси, и довольно долго Трин и Гринса развлекали девушку рассказами о ярмарке, которые Трин расцвечивал лишь ему известными подробностями любовных историй, предательств и вражды.
Они вдоволь наелись тушеного мяса — Гринса съел три добавки и уже потерял счет порциям, которые поглотил Трин. Ко всему прочему они выпили много пива. Утомленный и слегка пьяный, Гринса уже собирался пожелать спокойной ночи друзьям, когда кто-то постучал в приоткрытую дверь маленькой комнаты.
Гринса и Трин переглянулись.
— Кто там? — спросил толстяк.
Вместо ответа дверь распахнулась, и они увидели на пороге высокого мужчину-кирси с длинными белыми волосами, редкой белой бородой и желтыми глазами, яркими, как у совы. Гринса явно видел этого человека прежде, но не мог вспомнить, где именно, пока Трин не заговорил.
