Охотник за бабочками - Костин Сергей (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Неожиданно произошло чудо. Именно так можно назвать то, что случилось
Освещение, горевшее до этого вполнакала, а мы то думали, что генератор барахлит, вспыхнуло ослепительным светом. Корабль дернулся, словно проснувшийся. Я даже заметил, как за иллюминаторами во все стороны разлетелась ржавчина. Каким то одним движением ветра смело с полов и с панелей пыль. Воздух наполнился весенней свежестью, и даже, казалось, а может так оно и случилось, иллюминаторы стали прозрачными, как стекло. Корабль заблестел золотом и новизной, серебром и мощью. Ну и прочими всякими не важно какими делами.
— ВСЕЛЕНСКИЙ ОЧЕНЬ ЛИНЕЙНЫЙ КОРАБЛЬ рад приветствовать на своем борту капитана и его первого помощника таракана Кузьмича.
— Да не таракан я! — заорал Кузьмич.
— … Что не играет никакой роли в истории Вселенной, — быстро отпарировал голос, — Тем не менее, поправка принимается.
— То-то же, — заявил Кузьмич и гордо обратился ко мне, — Что скажешь?
А я только и смог выдавить:
— Фантастика.
А ведь все благодаря Кузьмичу. Я бы так не придумал. Вот значит как. Вселенский Очень Линейный Корабль. И я его капитан. Голос сам так сказал. А он без дураков. Хоть и со странностями.
— Корабль ждет приказов нового капитана, — возвестил не менее торжественно голос.
Раз ждет, надо командовать. Главное, чтобы это не была очередная корабельная нянька с вечной манной кашей.
— Как капитан корабля, приказываю взять курс…, Кузьмич сообщи координаты, которые ты запихал в телескоп, и двигаться самым полным ходом. Если, конечно, этот корабль понимает, о чем я говорю.
— Капитан, вы останетесь довольны мной, смею заверить, — отрапортовал голос, — Это все?
— И…И собраться в кают компании для обсуждения общих вопросов и личного знакомства.
Я всегда знал, что во Вселенной есть нечто, что приносит счастье таким вот, как я, уродам. Что бы ни говорило все остальное человечество. Приваливает, иногда нам. Мне, в частности.
Вселенский Очень Линейный Корабль, попросту ВОЛК, а еще проще Волк, был изготовлен и сам не знал когда, и не знал где. Единственное, что Волк помнил точно, что он был единственным. Само развивающимся. Само ремонтирующимся. Само заправляющимся. И все остальное «само» далее по списку.
А вот не знаю как. Может и врет, проверить некому.
Давным-давно, когда и сам Волк не помнит, отправили его и еще двоих человек исследовать вселенную. Долго ли, коротко ли они летали, Волк не помнил. А может, не хотел старое ворошить. Только те двое померли смертью своей, не оставив ни завещания, ни конечной точки путешествия.
И остался бедный Волк один. Во всей Галактике. Один одинешенек. (Прям, как я). Долгие столетия летал от звезды к звезде, искал чего-то. Потом, через несколько тысячелетий, одичал. Стал на планеты бросаться, сжигать их огнем, рассеивать в пространстве на мелкие атомы. Иногда на звезды замахивался. Когда уж совсем тоскливо становилось. И тогда звезды вспыхивали и гасли. И это совершенно не значит, что Волку это было нужно. Дико было.
Прошло еще несколько тысячелетий. Волк понял, что поступает нехорошо. Не по корабельному как-то. И остепенился. А когда остепенился, стал искать новую команду. Одному то во вселенной скучновато.
Много их было, желающих. Самых разных видов и форм. Но кто-то кораблю не нравился, гадили сильно, кому-то корабль не приглянулся, ржавый и дикий, но за все это время так и не появилось у Волка настоящего капитана. Никто с душой к нему не подошел. А ведь всем известно, что даже самому Вселенскому Очень Линейному Кораблю нужна ласка и нежность.
Не скажу, что наше знакомство с кораблем протекало слишком гладко. Иногда он вспоминал свое дикое прошлое и начинал метаться среди звезд, круша все на своем пути. Иногда застывал недвижимо и никто, ни я, ни Кузьмич не могли докричаться до него.
В первом случае я брал управление корабля на себя. Штурвал в кулаки и объезжать, как дикую лошадь из Мексиканской области. Я те дам на дыбы. А добрую порцию горючки в дюзы не хочешь? Брыкаться? А мы штурвальчик да на цепь и боковые кессоны нараспашку.
Во втором случае мы с Кузьмичем начинали бегать по кораблю, и колотить чем попало по стенам. Собственно, колотил я, а Кузьмич ронял на пол все, что попадалось под руку. Вернее, под крыло.
Так или иначе, через некоторое время Волк понял, что попал в добрые руки, привел в порядок свои нервишки, залатал раздолбанные стены и стал самым настоящим Космическим Кораблем.
Вот уж тогда мы с Кузьмичем отдохнули. Я на кровати, Кузьмич на моем животе.
Летит Волк по безвоздушному пространству, истории разные нам травит. Ведь он многое чего в жизни своей повидал. И о звездах ярких рассказывал, и о планетах удивительных. Многое чего.
Один раз только накладочка вышла, когда выяснилось, что это именно он Кузьмичеву планету и… Встретились, называется, два одиночества. Кузьмич долго на Волка дулся. Но уж больно отходчивый, Кузьмич. Через пару часов обиды он прекратил обижаться и заявил, что если бы не подлец Волк, он бы никогда не увидел бы мир, и не встретил бы меня. Ну и Волка тоже. На том и помирились.
Иногда, когда Кузьмич спал, или учтиво делал вид, что спит, Корабль посвящал меня в более интересные вещи. Как, например, правильно, навести красную рукоятку на цель, и «общипать ее, словно мокрую курицу». Конец цитаты. Или, как, нажав пару тайных кнопок, включить секретную защиту и пролететь сквозь звезду. Иногда мы это и делали. Ощипывали мокрых куриц, и пролетали сквозь звезды.
Только одно не мог мне объяснить Волк, что за странный глаз нарисован на полу и почему зрачок его так пугает своей чернотой.
— Даже не знаю, откуда он, — оправдывался Корабль, — Появилось данное пятно незадолго до вашего прибытия. А что и как, нет, не знаю.
Время шло весело и беззаботно. Пока, наконец, мы не прилетели, куда и направлялись, в Дьявольские Дыры.
Выбрав из всего огромного многообразия, только одну, нужную нам Дырочку, Волк, с разрешения капитана, то есть меня, стал осторожно приближаться к небольшому звездному скоплению.
Не зря ведь пропадали здесь боевые корабли Земного Содружества, поодиночке и целым набором. И хоть Волк был не слишком высокого мнения об этих «космических корытах», я лично ждал от Дьявольской Дыры неприятностей.
А если очень ждать, то они всегда наступают, неприятности.
В тот день мы двигались, примерно, на четверть углубившись на территорию Дьявольских Дыр. Чистый горизонт, хорошая видимость. Волк дотошно исследовал каждую гуляющую комету, каждый завалящий метеорит, докладывая о спокойствии.
Кузьмич пропадал на камбузе, поглощая сухари. Волк заявил, что пока тот не схрумкает последний сухарик, кормить нас нормальной пищей не станет. А так как Кузьмич отличался не только изрядной прожорливостью, но и был весьма изысканным гурманом, то ему ничего не оставалось, как заняться опустошением камбуза от хлебного щебня.
Я, закинув ноги на пульт, ковырялся с ногтями, приводя их в надлежащий вид. Ведь, как известно из исторических источников, у настоящего космонавта должны быть чистыми не только подотчетный корабль и скафандры, но также и ногти. Опять же, все-таки скоро увижу два миллиона брюликов. Я даже придумал, под что приспособлю тот отсек с единственным крюком. Подвешу на нее уродину куколку вплоть до прибытия на место. Авось не испортиться. Передам ее кому положено, получу брюлики, а потом к паПА. Прости паПА, упустил я свое счастье. Не вели казнить, а вели миловать.
Рев сирены, сотрясший Корабль, сбросил меня на пол.
— Что? Где? Кузьмич! Волк!
Первым, на удивление, отозвался бабочек. С красной от натуги мордой он предстал перед моим глазом и, надувая щеки, принялся показывать на свою спину. Подавился сухарем, стало быть.
Не вставая с пола, я вмазал ему промеж крыльев. Из горла Кузьмича вылетел кусок сухаря в два раза больший, чем голова самого Кузьмича. Как он это делает, не представляю.
Кивнул. Сказал спасибо. И к пульту. Справки наводить.
