Граница миров - Ясиновская Ирина (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Искоренив же в Сквилэль Магию, надо было сделать так, чтобы люди забыли свою историю. Забыли насовсем, навсегда. И тогда ее стали превращать в карнавал. Взгляни, Жанна, вы же не знаете своей истории. Вы уже сами, почти без помощи и подсказок, превратили ее в шоу. Вы изучаете древних не по книгам, а по телевизионным викторинам, не по музеям, а по виртуальным каталогам «Шедевры Мира». Вы потеряли не только себя, но и свою историю. Музеи восковых фигур, туристические поездки, когда жрущие попкорн и пьющие «колу» туристы с «мыльницами» лепят защищающую их зубы жвачку к камню древнейших памятников. Вы забыли о том, кто вы есть. Заблудились в шоу и ярком блеске целлофановых оберток. Мне жаль вас…
Бабка Стефания замолчала, глядя прямо перед собой и потирая шрам на шее. Жанна ждала продолжения. «Совсем старушка свихнулась на старости лет, — скучающе подумала девушка. — Это уже не маразм, это шизофрения. Шизофреники прекрасно умеют выстраивать логические цепочки и обосновывать их…»
— Это не маразм и не шизофрения, — усмехнувшись, проговорила бабка Стефания, вскидывая на Жанну выцветшие глаза. — Просто ты никогда не поймешь и не примешь правды, Sqwillitto…
Стефания смотрела на стройную сероглазую женщину в серой форме императорских гвардейцев. Женщину звали Анна Купа, и именно ей девочка оказалась обязана жизнью. Теперь же Анна рассказывала Стефании, что произошло в Пышково. Рассказала и о Ние, и о его банде, за которой гонялись все спецслужбы Альтх, а также еще куча охотников за головами и наградами. Анна рассказывала, ничего не умалчивая и ничего не приукрашивая. Только сухие факты.
Ний и его банда уже больше десяти лет разбойничали по дорогам и деревням. Они славились безжалостностью и садизмом. Не жалели никого. И не ради дохода. Ради развлечения. Стефания все это запоминала. И клялась отомстить Нию и его людям, коих, впрочем, осталось всего трое. Остальных сумел арестовать коронер Генрих Щук.
— Жаль, что ты не можешь всего этого забыть, — с самым настоящим сожалением в голосе проговорила Анна.
Стефания пожала плечами и перевела взгляд на стену. С недавних пор она стала предпочитать слушать, чем разговаривать.
— Кем ты хочешь стать? — не отрываясь от пялец, ласково спросила Стефанию сидевшая в той же комнате Катрин. — Если тебя интересует Волшебство, то я могу помочь тебе поступить в Академию Чародейского Искусства. Как знать, может, через пару десятков лет ты войдешь в Круг Волшебства…
— Нет, — вдруг отрезала Стефания неожиданно резким и ломким голосом. — Нет, я не хочу быть Чародейкой. Я с мечом хочу научиться управляться. В армию, стал-быть, пойти хочу…
— Только не в армию! — Анна испуганно посмотрела на девочку. — Не вздумай! Уж лучше в вольные наемницы иди!
— А это мысль, — Катрин оторвалась от вышивания. — Стефания тянется к оружию. Возможно, что это лишь молодость и глупость, но может оказаться и талантом, что мне не рассмотреть.
— Да, вполне возможно. — Анна, закусив губу, смотрела за окно, на снег, валивший с неба так, что ничего нельзя было разглядеть на расстоянии вытянутой руки. — Надо это обмозговать…
Стефания демонстративно зевнула, сползла с дивана и молчком направилась в свою комнату, совершенно проигнорировав возмущенный вопль Катрин. Со времени налета банды Ния на Пышково уже прошло больше трех месяцев, но Стефания до сих пор умело пользовалась всеми привилегиями больной, хотя уже почти полностью поправилась. Только отсутствие переднего зуба мешало. Правда, Катрин обнадежила девочку тем, что зуб был молочный и скоро на его месте должен был вырасти постоянный зуб. Стефания была склонна верить Катрин, но все же, подспудно, постоянно ожидала от нее подвоха. Со времени смерти родителей Стефания ото всех ожидала подвоха.
А Анна Купа Стефании понравилась. Во-первых, она спасла девчонку от неминуемой смерти, во-вторых, она не бросила ее, приехала проведать и вообще отнеслась очень ласково, в-третьих, Анна состояла на действительной службе в императорской гвардии.
Стефания добралась до своей комнаты и повалилась на кровать. В такую погоду надо было спать, а не сидеть в гостиной и трепаться. Стефания зевнула, закрыла глаза, моментально провалившись в забытье, и снились ей ажурные мостки, уходившие ввысь к тонкому шпилю серебристой башни. Стефания, запрокинув голову, долго смотрела на врастающие в небо башни. Небо было глубоким, темно-синим, в белых шлейфах облаков.
Откуда-то послышалась негромкая песня. Она приближалась, но очень медленно. Стефания оторвала взгляд от неба и посмотрела вдоль улицы. Изящные, больше похожие на беседки, ажурные дома стояли свободно, не теснили друг друга, не старались отобрать у соседа побольше места. Между домами не было заборов, а раскинулись великолепные сады. Лишь изредка два участка сада разделялись живой изгородью. Огромные белые цветы росли по обочинам дороги и разливали в воздухе потрясающе тонкий и очень приятный аромат. Эльфье поселение.
Стефания скрестила руки на груди и мрачно взглянула на улицу, откуда слышалась песня. Долго ждать не пришлось. На майдан, где стоят Стефания, вышла черноволосая девушка невиданной, но очень жестокой и холодной красоты, одетая во все черное. Она не была эльфкой. Это бьша самая обыкновенная человеческая женщина.
Точнее, она могла бы быть самой обыкновенной, если бы не эта чудовищная красота.
— Стефа? — удивленно спросила девушка. — Ты?Вернулась? Или это мы не в том Танэль оказались?
— Что? — Стефания опустила руки и удивленно склонила голову набок, широко раскрыв свои васи,пьковые глазищи. — Я не совсем понимаю…
— Да. Все верно, — девушка присела на каменный бортик фонтана и подогнула под себя одну ногу. —А жаль…
— Я не понимаю. —Стефания была готова расплакаться. Она не понимала, что говорит эта невероятная девушка. Не понимала, но хотела понять.
— Ты помнишь меня? — Девушка вскинула на Стефанию глаза цвета потемневшей стали, и в них читалась такая мольба, что девчонка все-таки расплакалась. — Это я, Гюрза, Лишенная Имени. Ты помнишь меня?
— Нет, — Стефания покачала головой.
— Лишенные Памяти… — Гюрза поджала губы. — Лишить нас Имен — это было самое легкое наказание. Но лишить наших друзей памяти — гораздо более жестоко…
Стефания вздрогнула и проснулась. Лицо ее было мокро от слез. Она действительно плакала во сне.
«Лишенные Имен, — подумала Стефания, — сказка, какой меня пугала матушка. Страшная сказка о демонах. Почему мне приснилась одна из них, а я не испугалась?»
Она перевернулась на другой бок и закрыла глаза.
«Есть только Сумерки…»
Стефания вздрогнула, но глаз не открыла. Она быстро уснула и снились ей глаза удивительного цвета старой стали, в которых плясал рыжий огонь Темницы у Корней Земли. И звенел в ушах обреченный крик боли и отчаяния. Крик, возвещавший, что — не вырваться.
«Беги, Стефа!»
И кровь капала на изображение этих невероятных, бархатных глаз. Кровь капала, растекалась багровыми разводами и вспыхивала подземным огнем, сжигающим плоть, но невластным над душами.
«Беги, Стефа!»
И застыли в серо-стальных глазах мука и отчаяние. Эти глаза знали, что все равно впереди только смерть. Смерть. Смерть.
И умирали Пограничники. Умирали, один за другим.
«Беги, Стефа!»
Но не получали покоя.
И возвращались, лишенные Памяти, лишенные себя.
Возвращались, чтобы вечно мучиться от видений, рвущейся наружу памяти, памяти об Именах.
«Беги, Стефа!»
Рыжая мускулистая девушка бросилась между Стефанией и солдатом с арбалетом. Бросилась, осеклась на полушаге, вскрикнула коротко и рухнула на землю, лицом вниз.
«Беги, Стефа!»
Стефания перехватила клинок поудобнее и очертя голову, кипя от ярости и ненависти, бросилась в драку.
