Путь демона - Глушановский Алексей Алексеевич (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Взглянув на уже коснувшееся горизонта солнце, Олег прервал свои размышления и, вскочив на Ворона, направился к недальнему хутору, в котором он остановился. В конце концов, обдумать пришедшую ему в голову идею и провести предварительные расчеты заклятий можно было и в куда более удобных условиях, нежели на продуваемом всеми ветрами поле.
«Главное – не забыть ввести видовое ограничение, – вертелось в голове Олега, когда он подъезжал к крестьянскому подворью… – Иначе может нехорошо получиться».
Вряд ли Аталетта обрадуется, если вместе с саранчой все население ее государства, включая не только людей, но также домашнюю и дикую живность, обратится в зомби. Хотя – и это Олег мог утверждать по личному опыту – управлять зомби было намного проще, легче и удобнее, чем живыми людьми. Разумеется, в том случае, если ты являешься некромантом.
Хутор, в котором остановился Олег, встретил его радостными писками, визгами, суетой и виляньем хвостами. Небольшая стайка охотничьих собак, похожих на лаек, которую держал хозяин хутора, вначале, когда Олег только приехал, встретила его громким лаем, чуя демоническую природу сил гостя. Однако Олег, всегда любивший этих благородных животных, вскоре нашел с ними общий язык, и собаки признали его за «своего», радостно встречая после отлучек.
После этого отношение к нему со стороны хуторян, прежде весьма осторожное, значительно улучшилось. Как сказал хозяин – немолодой и степенный Красс Тоеши: «Собачки плохому человеку радоваться не будут». Окончательно же их симпатии Олег завоевал, «оживив» любимую куклу младшей хозяйской дочки, шестилетней Харизы.
Это была довольно длительная и кропотливая работа. Несколько мышиных косточек, аккуратно спрятанных в соломенную набивку куклы, послужили опорой для анимации, а связанный дух одного из степняков, убитых Олегом и заботливо сохраняемый в небольшой «ловушке духов» специально для подобных случаев, – основой воспринимающей части. Теперь Шалька, как прозвала ее девчушка, могла ходить, выполнять команды, внимательно выслушивать нехитрые девичьи рассказы, кивая или отрицательно качая головой, и вообще принимать немаловажное участие в детских играх.
Кроме того, немного поколебавшись, Олег все же добавил в плетение управляющего контура комплекс «телохранитель», снабдив его пятью мощными боевыми заклинаниями темной магии, сотней слабых, буквально-таки ученических, типа «стрел мрака», «плетей хаоса», «шипов безумия» и втрое большим запасом «малого исцеления тьмы» – вершиной возможностей Олега в плане целительства. Несколько произвольно направляемых щитов от физического, огненного и даже слабого магического воздействия окончательно завершали картину превращения детской игрушки в защитный амулет темной магии. Любого, кто решил бы обидеть девочку, не расстающуюся с подарком мага, ждал бы очень неприятный сюрприз. Кукла вполне могла защитить свою хозяйку даже от колдуна средней руки.
К сожалению, ввиду несовершенства комплекса (изначальная разработка предусматривала боевой удар на любую обиду: а что если отец решит наказать ее за какую-нибудь шалость или мать даст подзатыльник за украденный со стола пирожок?), Олегу пришлось замкнуть управление боевыми возможностями на дух степняка, пообещав тому, что он освободится после того, как Хариза проживет счастливое и неомраченное детство, выйдет замуж и родит первого ребенка. Альтернативой – если с девочкой что-то случится – был вариант стать довольно неплохой закуской под дровскую грибную настойку. Перепуганный вусмерть подобной перспективой дух степняка немедленно согласился на роль няньки, игрушки и телохранителя. Он был готов согласиться и на что-нибудь еще, но Олега это не заинтересовало, так что, облегченно вздохнув, степняк приступил к своим обязанностям.
Олег предположил, что счастливой и любящей женщине не будет особенно много дела до какой-то куклы, назначив срок службы до первого ребенка. Так что с тех пор любимой игрой Шальки стала «дочки-матери», играя в которую, хитрый дух степного воина прилагал все возможные усилия, чтобы максимально разрекламировать девочке все радости замужества. Учитывая отсутствие возможности говорить, которой Олег предусмотрительно его лишил, и довольно слабое представление о супружестве самого воина, погибшего еще до того, как он успел обзавестись даже первой женой, его гримасы и попытки пояснений смотрелись весьма весело, по крайней мере, для девочки.
– Шалька опять кривляться начала! – звонко кричала она, созывая подружек на очередное представление, и те бежали со всех ног, чтобы посмотреть на «веселые ужимки».
Впрочем, куколкой подарки Олега не ограничились. Ему полюбилась эта семья, единственная из всех, тепло встретившая и не чуравшаяся общения с заезжим магом. Так воротные столбы хутора обзавелись привязанными к ним могучими духами-хранителями, вполне могущими учинить мгновенный инфаркт любому заходящему во двор с недобрыми намерениями человеку, а во дворе бегал и весело лаял вместе с остальными псами любимый хозяйский кобель, которого незадолго до приезда Олега насмерть подрал на охоте кабан.
Кобель был добродушен к своим: охотно подставлял загривок, а то и живот для поглаживания, весело вилял хвостом и исполнял любые команды. Ну а то, что был несколько холодноват на ощупь, да в глазах нет-нет и проскакивали алые искры – так то недостаток небольшой. Побочный эффект от лечения магией. Обрадованный выздоровлением находящегося до того при смерти любимца, хозяин на это и внимания-то не обратил. Зато, в случае нужды, один этот кобелек, не особо и напрягаясь, легко мог бы порвать небольшой отряд легкой конницы или крупную разбойничью банду. К тому же на аурах обитателей хутора появились печати Высшего демона – «Это МОЕ»!!! В том маловероятном случае, если бы этим людям пришлось повстречаться с демонами, эта встреча не принесла бы им никакого вреда. Не было в Инферно столь глупых обитателей, что решились бы нападать на меченую добычу Высшего пожирателя душ.
– О! Господин маг вернулся, – обрадованно крикнула выглянувшая из окна старшая дочь, восемнадцатилетняя красавица Нелена. – Как там дела с нашим полем? Кушать будете? Я как раз каши наварила. Вкусной – с салом и кабаньим мясом. Помните, отец вчера с охоты кабана принес? Да вы проходите во двор, чего стоять. Скоро и муж мой вернется, вместе и поснедаете.
Олег улыбнулся и, спрыгнув с Ворона, начал расседлывать коня. Говорливость Нелены вначале несколько раздражала, однако постепенно он привык и теперь не обращал особого внимания на бесконечный водопад слов, непрерывно вылетающий из уст юной женщины. Благо, что ответов она, в общем-то, и не требовала.
– Чуть позже, – улыбнулся он все так же продолжающей свой бесконечный монолог красотке, заводя Ворона в стойло. – Мне вначале надо заклинание одно посчитать, а потом уж и кушать пойду.
– Заклинание? Ой, как интересно… А зачем его считать? Заклинания же говорить надо? А из меня могла бы получиться волшебница? Я же много говорю! Обучите меня говорить заклинания. Я стану сильной-сильной и наколдую много добра. Но ведь если бы я стала волшебницей, мне пришлось бы уехать? Расстаться с мамой, папой, Денизом (так звали ее мужа) и всеми-всеми? А иначе меня принесут в жертву Орхису? Я не хочу в жертву! Я видела, как ему приносят жертвы. Жрецы говорят, что те, кого принесли в жертву, счастливы в объятиях Светоносного, но почему тогда они так страшно кричали? Им, наверно, было больно? Нет, я передумала! Я не хочу становиться волшебницей. А вы не боитесь, что вас принесут в жертву?
Мельком глянув на девушку, Олег покачал головой и зашел в выделенный ему для проживания флигель. У Нелены действительно имелся огонек волшебного дара, но, увы, слишком слабый, чтобы стать магичкой. Так что алтарь Орхиса девушке был не страшен.
– Нет, не боюсь, – стоя на пороге, ответил Олег. Вообще-то, можно было и промолчать, но ему не хотелось обижать эту добрую и заботливую, хотя и несколько излишне наивную и говорливую девушку. – Бывало у нас уже с ними знакомство. – Он задумчиво покатал по ладони маленький фаербол, вспоминая битву при Черной реке и растерзанные его демонами тела жрецов. – Что характерно, жрецы этой радости не пережили: скончались бедолаги. – Он втянул фаербол и криво усмехнулся. – От счастья, видимо.
