Собственность государства (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович (книги хорошего качества .txt) 📗
Два раза в неделю у нас выездные увеселения: и кегельбан, и бассейн, даже в казино побывали. В казино нам выдали фишек на тысячу империалов каждому, я проиграл пятьдесят, а потом пошел в кассу и поменял остальные фишки на деньги. Как выяснилось, самым большим растратчиком оказался именно я: Кай и Стоян проиграли по тридцать с небольшим, а все остальные обналичили фишки, не играя вообще или проиграв максимум пять-десять империалов.
Когда это выяснилось по пути на базу, Валлендел искренне удивился:
- Забавно… Вы все приняли одинаковое решение, не совещаясь?
- А что тут удивительного, сэр?
- Хм… Тринадцать человек поступают одинаково, не согласовывая свое решение, хотя на их месте многие другие люди их же возраста испытали бы удачу. Совпадения всегда удивительны.
- Я бы не сказал, что тут имеет место совпадение, сэр. Тут имеет место здравый смысл. Людей без оного в СТО нет. В принципе нет, ни одного. Таких туда не берут, а кто проскальзывает по недосмотру вербовщиков – погибает либо отсеивается. И мы не уповаем на удачу – она подводит чаще, чем личное мастерство и проверенные товарищи, это нам в учебке крепко в голову вбили и больно, на собственном опыте. Перед тем, как удивляться тринадцати людям, которые просто обналичили фишки, стоило бы поинтересоваться, кто из этих тринадцати хотя бы раз держал в руках тысячу империалов. Честно скажу, самая большая сумма, которой я когда-либо владел, не превышала сотни.
- Так ты, оказывается, богач, Саша, - засмеялся Кай. – Я больше двадцатки не щупал.
Мы стали выяснять, кто из нас до поступления в СТО был самым богатым. Оказалось, что это Гайдрих: получая на Новый год и день рождения подарки, он за два года – когда ему исполнилось десять и одиннадцать – скопил рейховских марок в эквиваленте на целых триста империалов.
- Матерь Небесная, - присвистнул Кай. – И на что же ты потратил такие деньжищи?
Вольфганг тяжело вздохнул.
- На взятки пограничникам. Они мне очень пригодились, когда я пересекал три границы… А двенадцатый день рождения я встречал в пустом товарном вагоне, едущем через Силезию…
До самой базы больше никто ничего не сказал: каждый из нас вернулся в свои собственные печальные воспоминания, а Валлендел понял, что дальнейшие разговоры вести не с руки.
По выходным у нас вечеринки, аналогичные первой, и это, собственно, для нас главное событие недели. Причем среди девушек появилась четырнадцатая, уже даже не девушка, а скорее холеная дама лет двадцати четырех, составившая пару Шоннагелю.
К слову, сам Гюнтер оправдал поговорку «не так страшен Чужак, как его малюют»: в общем-то, несмотря ни на что, он сумел нас к себе расположить, даже невзирая на двукратную разницу в возрасте, и на вечеринках развлекался вместе с нами.
А вот Сабрине он не понравился. Она мне так и сказала во время третьей по счету вечеринки, когда мы, обнявшись, лежали на все том же диванчике и восстанавливали дыхание.
- Он какой-то неискренний, - ответила Сабрина на мой вопрос, чем он ей не угодил.- Глаза какие-то… циничные.
Наши с Сабриной отношения стали еще теплее, чем в первый раз, несмотря на то, что нам друг от друга, в общем-то, нужен только секс, ну и, возможно, некие неупоминаемые преференции, получаемые Сабриной за участие в наших вечеринках. Мы друг к другу привыкли, «притерлись», наши развлечения в пустом кабинете обрели свой «стандартный протокол»: вначале я утоляю бушующую страсть простым и бесхитростным способом, лежа на ней сверху, затем мы меняемся местами и ролями, и первую скрипку начинает играть она. Собственно, за все пять вечеринок Сабрина проявила изобретательность и опыт, ни разу не повторившись в позе и ритме, так что я только укрепился во мнении, что если девушка старше парня – то это не так уж и плохо, по крайней мере, для чисто «спортивных» отношений. Как бы там ни было, мне повезло, что Сабрина выбрала именно меня: ее навыки вызывают восторг, а искренность, с которой она занимается со мной сексом, очень подкупает. Интересно, Сабрина правду сказала о том, что не продавала право на личную жизнь, или все-таки прошла, кхм, «всестороннее» обучение?
- Слушай, а сколько лет тебе осталось служить Дому? – спросил я ее на последней вечеринке в тот момент, когда мы поменялись местами и Сабрина как раз уселась сверху.
- Ты переживаешь, что мой срок закончится раньше твоего? – лукаво улыбнулась она и начала ритмично двигать бедрами взад-вперед.
- Угу, - выдохнул я и впился пальцами в ее ягодицы, такие же упругие и круглые, как грудь.
- Эх, Саша, ты переживай, как живым остаться, а с девушками у тебя проблем не будет. Мы, девушки, очень падки на стоящих парней… А теперь молчи и не отвлекай меня.
Пошла уже шестая неделя нашей службы, и на очередном медосмотре я обнаружил, что стал тяжелее на три килограмма.
- Вот засада, - посетовал я, - а я и не знал, что способен толстеть. Что хорошая жизнь с людьми делает…
- Не факт, - сказал мне медик. – Вам семнадцать неполных лет. Вы все еще растете, а к тому же упорно тренируетесь, потому эти три килограмма могут быть результатом здорового способа жизни, а не увеличения жировых накоплений.
- Но в росте-то я не прибавил!
Медик приподнял бровь:
- Когда вы измеряли свой рост в последний раз?
- В учебке еще. Несколько месяцев назад.
- В какое именно время дня?
- Утром.
- Ну вот, а сейчас – полдень почти. Сравнивать эти замеры нельзя, потому что на протяжении дня рост человека меняется на один-два сантиметра. Межпозвоночные диски оседают, пока вы находитесь в вертикальном положении, а за ночь возвращаются в норму.
Оказалось, что такие позитивные в целом результаты не у всех: восемь человек действительно нагуляли на ресторанной кормежке кто лишний килограмм, кто и полтора.
- У меня для вас хреновый прогноз, - резюмировал Валлендел, просмотрев отчет медиков. – Если на следующем медосмотре ситуация не будет исправлена или даже ухудшится – жиреющих ждет кардинальное изменение рациона с преобладанием салатов из сырых овощей и овсянки. А если остальные проявят солидарность и постесняются трескать салаты из крабов и кнедлики, когда многие едят овсянку – ну, тогда пострадают за компанию. На утро овсянка, на обед овсянка…
- Проклятье, - выругался Юджин, набравший больше всех.
- …На ужин пирог…
- О!
- …Из овсянки.
- Я знаю хороший способ! – оживился Кай.
- Ну и? – приподнял бровь Валлендел.
- Самые физически изнуряющие дни – это когда у нас вечеринки. Надо, чтобы девушки приезжали в гости два раза в неделю!
- Девушки не любят толстых, - возразил Валлендел, - потому эффект может быть обратный.
Я понял, что надо принимать решительные меры. Такой мерой для нас стал двухчасовой футбольный матч «семь на семь», который мы отыграли в спортзале в полной боевой экипировке: защитные костюмы, каски, бронежилеты и накладная броня.
Шоннагель играл вместе с нами, одетый как все, а Валлендел судил и параллельно снимал на его камеру.
Как только просвистел сигнал об окончании матча, мы просто попадали, кто где стоял.
- Саша, я должен сказать тебе одну вещь, - простонал Рюиджи. – Я тебя ненавижу. Мы все тебя ненавидим. Так над нами не издевались даже в учебке…
По итогу игра закончилась убедительной победой моей команды – только потому, что Шоннагель играл в другой. Он оказался не в состоянии уверенно различать нас, экипированных в одинаковую броню, часто отдавал пасы игрокам чужой команды и мешал своим, а на последних минутах, измотанный тяжелейшей игрой, даже потерял ориентацию в зале и забил гол в собственные ворота, приняв их за наши.
- Ну вот, Гюнтер, теперь ты знаешь, почему нам не очень нравится идея чужака в нашей команде, - сказал я, чуть отдышавшись.
- Ага. И потому ты решил меня угробить, устроив «матч смерти», - отшутился он.
- Это не я, это все Валлендел. Он заставил. Ты-то в любой момент можешь девочку по телефону заказать себе в отель, а мы не можем, ибо объект режимный. Так что пойми нас правильно. И вообще, назвался груздем – полезай в лукошко.
