Меч и плеть (СИ) - Колесник Андрей Александрович (бесплатные серии книг .TXT) 📗
— «Драконы» смолкли, — хрипло заметил он. Башивир кивнул:
— Не только, милорд. Не только. Представление заканчивается. Это конец.
— Какой еще конец? Чей конец?!
— Южной Армии, милорд.
Из-за далекой гряды к пылающему лагерю уже подтягивалась длинная, даже по приблизительным прикидкам составляющая несколько тысяч колонна пеших и конных воинов. Глядя на ровный, выдержанный строй, язык не поворачивался назвать их разбойниками. Впрочем, тому была еще одна причина. Нападавшие ехали под бело-красными знаменами. Знаменами Сокола. Но и это не все: со стороны холмов, на которых стояла артиллерия, из небольшого дрома [19] где никто не удосужился провести разведки, выехал отряд в несколько сотен всадников.
Очень скоро лагерь был окружен кольцом, и никто не смог бы сказать, сколько именно было нападавших. Но перепуганным и подавленным, сотнями сдающимся в плен людям казалось, что враги были буквально всюду.
… Лорд Барлейт Сотар прибыл в лагерь во главе депутации из старшин и предводителей Вольных. Сокол Велона тихо проехал над рядами склонивших головы и поставленных на колени пленных, добром которых сейчас распоряжались Вольные. Возле порушенного командирского шатра его дожидалось трясущееся от ужаса командование Южной армии. Снаряд «дракона» изрядно уменьшил их количество. Четверо офицеров, боязливо жались к генералу, так и, норовя спрятаться за его широкие телеса. Сам Гектор, в разорванном мундире то, краснея, то бледнея водил недоуменным взглядом по сторонам.
— Лорд Сотар, — прошептал он, узнавая гордого всадника в серебристых доспехах с красным изображением расправившего крылья сокола. — Вы? Вы… что это всё значит?
Барлейт окинул толстяка равнодушным взглядом и уставился на растерявших свой дворянский лоск командиров ополчения.
— Справедливость, — его голос прозвучал как приговор. — Генерал Страйт, я прибыл, принять вашу капитуляцию.
— Лорд… лорд, — смятение отразилось на давящемся звуками лице генерала. — Вы…
— Предатель! Подлый предатель! — взревели остатки беонтов. — Негодяй!
Один из старшин сделал знак и несколько молодцев быстро навели порядок, нещадно лупцуя носителей золотых украшений палицами. Дерзкие выкрики переродились в болезненные стоны и всхлипы. Барлейт и ухом не повел.
— Капитуляция, генерал. Не нужно давать повод к… инцидентам. Подарите себе и своим подчиненным жизнь.
— Вы… вы… вы меня обманули…
— Генерал, — голос Барлейта, жестко стеганул по ушам. Многие слушатели невольно поежились. — Не испытывайте нашего терпения. Альтернатива вам не понравится.
Адъютант и полковник, которому кто-то успел расквасить нос, с ужасом уставились на зловеще ухмыляющихся Вольных. И торопливо зашептали полководцу в оба уха, очевидно в кои-то веки, придя к согласию.
— Мы сдаемся, — обреченно послушал советников генерал, сдуваясь как рыбий пузырь. На лице Барлейта не мелькнуло и тени эмоций; он и не ждал ничего иного. Вольные перемигивались между собой, жадно поглядывая на богатую добычу — серебряные и золотые украшения на пленниках, сваленные в кучи клинки в тонких, изукрашенных драгоценностями ножнах.
— Замечательно. Как пленные вы можете рассчитывать на известную степень безопасности…
Один из офицеров, державшийся за спинами прочих, весь красный от гнева вдруг вырвался вперед и с криком бросился на Барлейта. Саблю у него никто отобрать не удосужился, посчитав простым украшением. Ошибка. Одного за другим, оказавшийся отличным фехтовальщиком, безвестный офицер разметал четверых Вольных. Сложно было подозревать подобный талант в холеном «паркетном» человеке.
Несколько пленных из числа солдат и дворян попытались было последовать его примеру, но Вольные не дремали — в воздухе вновь замелькали палицы и дубины, бесцеремонно сбивая благородных с ног. С пленными солдатами поступали много проще: их без разбору накалывали на пики.
Золотые шевроны блеснули возле коня Сокола, но прежде чем офицер успел ударить Сотара саблей, перед ним, словно призрак из грязи, вырос Грив Кривонос. На велоне была только вороненая кольчуга и обычные штаны вареной кожи. На поясе его висел устрашающего вида меч с черной рукоятью, но Кривонос даже не подумал за него схватиться. Сабля, свистя, описала круг и столкнулась с подставленным под неё запястьем, врезавшись в металлический браслет. Видевшие это охнули: удар подобной силы, должен был оставить Кривоноса без кисти. Но рассекшее метал острие, остановила беззащитная человеческая плоть. Языки огня доедавшего остатки нескольких палаток дрогнули, прижимаясь к земле.
Не верящий собственным глазам офицер, сжимал рукоять обеими руками, тщетно напрягая мускулы.
— Что-то не так, благородный? Или память камня молчит насчет таких случаев? — в сине-зеленых глазах сквозила насмешка. Грив резко выстрелил свободной рукой, хватая локоть нападавшего пальцами. Раздался хруст, и человеческая кость подалась, точно мокрая глина. Офицер взвыл и рухнул на колени, пытаясь вырваться из тисков боли.
— Образование, — наслаждаясь жутковатой сценой, выразительно несчастному объяснял Кривонос, — бич нашего времени. Прежде чем применять свои способности, всегда нужно знать, в чем, собственно говоря, их слабость. Ну да ничего, ты же не виноват, что камень-проводник, не дал тебе никаких знаний о тех, кто пользуется алмазами. Где он кстати?
Высвободив вторую руку, Грив, чье тело игнорировало никчемные попытки стоящего на коленях человека рубануть его по ребрам, деловито ощупал форму, задержавшись на одной из пуговиц.
— Позолота? — понимающе кивнул он, отрывая понравившуюся пуговицу и выпуская рыдающего человека из хватки. И тут же, почти без замаха ударил его кулаком в грудь. Видевшему все это со стороны Глифту, почему-то вспомнилась булава, сшибающая с седла рыцаря в тяжелой амуниции.
Переломанное тело отлетело назад, уронив собой испуганно вскрикнувшего генеральского адъютанта. Кое-как поднявшись и машинально отряхивая белоснежный китель от грязи, молодчик с ужасом глядел на искаженное ужасом лицо мертвеца. Золотой лев на груди, вмялся глубоко внутрь торчащих осколками ребер, напитываясь кровью.
— Маг, — с ужасом вздохнул кто-то из пленных, глядя на довольно потирающего пуговицу Грива. — Мамочки… маг…
— Теперь, когда господа благородные оценили, чего стоят их потуги, я бы порекомендовал, если среди них остались еще рудные маги, держать свои способности при себе. И сдать имеющиеся при себе драгоценности.
— Че-чего вы хотите? — лежащий в грязи труп, приковывал к себе взгляды знати. — Что вы собираетесь делать? Хотите выкуп?
Барлейт поглядел на кучку грязных, всего за какой-то час утративших свое высокомерие людей.
— Где Золберг Вальдс? — спросил он вдруг, и когда дрожащего старика вытолкнули вперед, словно чумного, соседи, продолжил: — Ты. Лично ты можешь не беспокоиться на счет выкупа. У тебя есть иной долг. Перед Мальдгардом, — повернувшись в седле, он скомандовал: — Пусть господин Золберг выплатит по счетам.
— Что вы имеете в… — залепетал старик, когда к нему подскочили сразу несколько Вольных. — Что вы… нет! Не надо!!! Пустите меня, вы грязные твари! Пустите!
Но никто не подумал его слушать. Золберга потащили к столбу, на котором виднелись остатки флагов Южной Армии, и, не смотря на угрозы и сопротивление, повесили, связав руки за спиной, его собственной нагайкой. Петля глубоко врезалось в морщинистую шею, когда дергающееся тело начали вздергивать вверх, протаскивая спиной по шесту. Золберг Сиплый дрыгал ногами и до последнего пытался изрыгать проклятия. Но скоро затих, вывалив из жабьего рта чудовищно опухший язык и дернувшись в последний раз как порванная струна.
— И-ех, — грустно констатировал смуглый старшина за спиной Сотара. — Жалко. Надо было целиком запечь суку, а то сдох больно быстро.
Пленные мрачно смотрели на висящего прямо под обгоревшим до неузнаваемости флагом дворянина.
