Безумный корабль - Хобб Робин (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Она поднялась на задние лапы, опираясь на толстый устойчивый хвост. Рэйн увидел, как она напряженно подобралась и пригнулась, и крепко прижал к себе Сельдена. Драконица полуразвернула крылья и неожиданным прыжком взвилась к отверстию в потолке. Ударившись головой об еще державшиеся остатки купола, она свалилась обратно на пол, но когти передних лап успели процарапать и ухватиться. Падая вниз, драконица захватила с собой изрядный ком земли и лопнувших корневищ. Ветер, поднятый ударами крыльев и посыпавшимися глыбами, чуть не унес Рэйна с Сельденом. По грязи прошла волна, и приютивший их хрустальный островок накренился. Рэйн только и успел ухватиться за гладкий край, чтобы не попасть ей под ноги и не оказаться затоптанным.
Драконица тем временем снова поднялась на задние лапы и предприняла новую попытку прорваться наверх. Еще прыжок… на сей раз ее голова проникла в отверстие, а когтистые лапы основательно зацепились за край. Какое-то время тяжелое тело раскачивалось в воздухе. Задние лапы подтягивались, пытаясь схватиться, хвост вился и хлестал, проносясь в опасной близости от скорчившихся людей. Крылья цеплялись за края дыры и мешали ей вылезти. Потом наверху послышался чудовищный треск, и вывалился еще пласт земли. Драконица снова упала, боком приземлившись на целую гору земли. Следом произошел целый обвал. Одно из больших деревьев утратило опору и повисло, как пьяное, ветками вниз.
Сельден пытался вырваться из рук Рэйна:
– Если мы доберемся до дерева, мы вылезем по нему! —кричал он, указывая на ствол с ветками, вроде бы действительно обещавший дорогу к спасению.
– Никуда мы не вылезем, пока она тут бьется. Она просто собьет нас и раздавит!
– Как раз и затопчет, если мы тут останемся! – настаивал Сельден. – Надо попробовать!
– Лежи! – приказал Рэйн и силой удержал мальчика. Тот принялся всхлипывать, а хрустальный плот все накренялся и накренялся…
Драконица взвилась к потолку в третий раз. Удар когтей отшвырнул мешающее дерево, и лапы снова зацепились за край увеличившейся дыры. Опять она повисла там, царапаясь и цепляясь, полностью заслоняя дневной свет. Рэйн ощутил прикосновение пронесшегося кончика хвоста… Он разодрал на нем плотную ткань штанов и снес кожу с икры. Рэйн взвыл от боли, но не выпустил Сельдена. Сверху валилась земля, обрывки корней, последние куски купола – драконица прилагала все силы, стремясь выбраться из гробницы. Потом сверху опять заструился свет. Рэйн увидел над собой ее извивающийся силуэт. Хвост снова дернулся и взмахнул, на сей раз наградив оба человеческих существа тяжелым шлепком. Рэйна и Сельдена смахнуло с неверной опоры и далеко отбросило в топкую грязь. Рэйн почувствовал, как его тело расплескивает с поверхности воду – и его сразу стало засасывать.
– Распластайся!…-без промедления велел он мальчишке. И сам постарался лечь на поверхность трясины, надеясь таким образом еще сколько-то продержаться.
– Сейчас упадет! И прихлопнет нас!… – заплакал Сельден. Он схватился за Рэйна и безотчетно попытался влезть на него. Рэйн вытянул руки, удерживая его на расстоянии.
– Лежи распластавшись! – прикрикнул он. – И молись!…
Сверху продолжало что-то сыпаться: камни, земля, целые небольшие деревья, трава, вырванные с корнем папоротники…
– А ведь вылезет!… – прокричал Рэйн, когда драконица умудрилась навалиться грудью на край. Словно в ответ, снаружи донесся ее торжествующий клич. Его самого изумила радость, мгновенно окрылившая душу. Прошумел последний поток осыпающейся земли – и в дыре наверху не осталось ничего, кроме солнечного света. Еще несколько мгновений был виден ее хвост. Он извивался, втягиваясь наверх. Потом и он исчез. И вот оттуда прозвучал ее рев, сопровождаемый потоками ветра из-под бьющих крыльев. Ее взлета Рэйн глазами не видел, но без труда проследил за ним сердцем…
Она взмыла и исчезла, и в разоренном, полузасыпанном чертоге сразу стало тихо и пусто.
По грязному лицу Рэйна катились слезы. Он смотрел вверх, на синеву неба в маленьком и таком далеком окне. Наверное, она была последней в своем роду, но прежде, чем смерть заберет ее, она все-таки узнает радость полета…
– Рэйн, Рэйн!…-обеспокоенно звал его Сельден. Он оглянулся и моргнул, заново приучая глаза к сумеркам. Оказывается, проворный мальчуган исхитрился забраться на плотный кусок травянистой земли, упавший неподалеку в трясину. На нем можно было даже стоять, и Сельден указывал Рэйну на свисавшую с потолка путаницу корней: – Давай навалим земли, я схвачусь, вылезу наверх и кого-нибудь позову!
Сельден с надеждой обводил глазами чертог. В нескольких местах над поверхностью торчали хрустальные плиты, плавали куски старого дерева и недавно свалившихся древесных стволов.
Рэйн кое-как перевалился на спину, пытаясь оценить замысел Сельдена. Корни выглядели не особенно толстыми. Но много ли весу в мальчишке?…
– А что, похоже, ты прав, – сказал он наконец. – Того гляди, еще вправду живы останемся!
И снова перевернулся на живот, пытаясь подгрести к Сельдену и его травяному островку.
Когда он схватился за жесткие стебли и оказался рядом с мальчиком на более-менее твердой земле, Сельден спросил его:
– Как ты думаешь, а может, и Малте выбраться удалось?
– Не буду совсем исключать такую возможность, – пробормотал Рэйн. Сам он думал, что произносит очередную благую ложь, но сердце неожиданно стукнуло: он понял, что надеется, что в самом деле признает вероятность спасения Малты. Для того, кто видел вылупление драконицы и ее первый полет, слово «невозможно» перестает существовать…
Как бы в ответ на его мысли, сверху, из далекого поднебесья, донеслось эхо торжествующего крика крылатой летуньи. Рэйн вскинул глаза и успел заметить в вышине стремительную ярко-синюю искру.
– Если мои мать и брат увидят или услышат ее, они сразу поймут, откуда она взялась, – сказал он Сельдену. – Они станут искать и пошлют нам подмогу. Мы с тобой останемся живы…
Сельден заглянул ему в глаза и предложил:
– До тех пор давай сами попробуем вылезти! Я столько всего успел натерпеться, что даже как-то и не хочется, чтобы меня другие вытаскивали. Я же не девчонка какая-нибудь!
Рэйн улыбнулся и кивнул малышу.
Тинталья кружилась над широкой долиной, где текла река Дождевых Чащоб. Она смаковала теплый летний воздух, напоенный всеми вкусами и запахами жизни. Она была свободна! Наконец-то свободна!… Она била могучими крыльями, трудясь гораздо усердней, чем следовало для полета, – просто чтобы лишний раз порадоваться собственной мощи. Она все выше забиралась в солнечную синеву, достигая пределов, где воздух был разрежен и холоден. Постепенно река внизу стала серебряной полоской в красочном зеленом ковре. Память Тинтальи была переполнена совокупным опытом ее предков, но первый самостоятельный полет оказался сущим наслаждением. Она была свободна. Она могла создавать свою жизнь, свою память…
Медленно и лениво она стала снижаться, обдумывая грядущее.
Ей предстояло очень важное дело, причем она оставалась единственной, кто мог справиться с ним. Она должна была разыскать молодь своего племени и защитить несмышленышей, сопровождая их вверх по реке. Она вправду надеялась, что кто-то из маленьких выжил и, значит, будет нуждаться в ее водительстве.
Если же нет – она в самом деле останется последней в роду…
Она упорно гнала от себя все мысли о людях. Эти существа не были Старшими, которые хорошо знали обычаи ее народа и воздавали драконам должные почести. Они были… людьми. Человечками. Мгновенно живущими. Их век был так короток, что они были способны думать только о размножении да о том, как набить животы. Могла ли она иметь обязательства перед подобными созданиями? Она – перед теми, кто умирал и истлевал даже быстрее недолговечных деревьев?… Можно ли всерьез быть в долгу перед бабочкой-однодневкой? Перед травяным стебельком?…
Тинталья кратко напоследок прикоснулась к их разумам. Жить обоим все равно оставалось очень недолго. Девушка напомнила ей жучка, свалившегося в пруд. Тот так же беспомощно сучит лапками, пытаясь плыть куда-то против течения. Рэйн Хупрус насмешил ее еще больше. Он был все там же, где она его оставила. Он застрял в грязи и извивался, словно червяк. Между прочим, в том самом чертоге, где она томилась столько нескончаемых лет…
