Чужая судьба (СИ) - Обломова Ольга Сергеевна (чтение книг .txt) 📗
Пройдя с километр - а может даже чуть больше - Тай нашел более или менее пригодную для ночлега полянку и, положив на землю Каджи, рухнул рядом. "Все-таки поход будет ужасным". Отдыхал так наверное с пол часа. А может минут десять - часов то не было, а солнце за этими листьями и не видно, как впрочем и неба в большинстве своем. Принц даже не мог представить какое время сейчас, ближе к обеду или ближе к полднику. Но одно знал точно - поспать ему в эти сутки не удастся. А может и в следующие тоже. "О, Мама миа".
Со стоном поднявшись на ноги, чуть шатаясь подошел к пострадавшему. Не снимая перчаток развернул одеяло и нахмурился - бледная до синевы кожа лица, очень сухая даже на вид, закрытые глаза, веки подрагивают, губы синие, дыхание хриплое и частое, вместо зубов клыки. Кажется Каджи весьма плохо, но помочь чем-либо еще Тай не мог. Ну разве что ожоги смазать.
Руки спутника обгорели сильнее, чем Таю показалось при первом осмотре. Но все равно, единственное, чем мог пособить сейчас, это нанести обеззараживающую мазь. К сожалению, для оказания более полноценной помощи седовласый несколько не в том состоянии был.
Вообще, магия рода аур Та кроме шпионской деятельности неплохо подходила и для целительской, особенно если дело касалось Изменчивых. Именно в целители и шли шестьдесят процентов детей правителя, носившие титул Ненаследника. А уж второе и, тем более, последующие поколения, редко становились кем-либо кроме "Последних Потомков". Да-да, тех самых, которые жили в монастырях и помогали проводить Марише. Собственно, становится монахами внукам, правнукам и так далее, королей предполагалось по самому статусу рождения. Исключения делались весьма редко - в особых случаях. И то этот особый случай нужно было еще доказать.
Как правило, магические способности у потомков Ненаследных детей монарха, которые брали в жены/мужья Изменчивых, сохранялись до седьмого поколения, становясь с каждым разом все слабее и слабее. В восьмом, когда помочь приходящим детям в провидении Марише они уже не могли, их отпускали на свободу. Таким айранам присваивался титул "тамир" и они могли в полной мере пользоваться деньгами, накопленными предками. А дальше уже все зависло от самого ребенка - образование у него было весьма хорошим, ведь такие подростки в свет выходили как правило в то же время, что и остальные ученики, а обучались, в отличие от них, с детства. Правда некоторые предпочитали так и оставаться в монастырях в качестве слуг.
Так вот, как представитель королевской семьи, Тайшат был неплохим врачом и целителем, и если бы не яд изумрудки, об ожогах Каджи мог вскоре и забыть. Но. В том то и подлянка отравы этих змеек. Она воздействовала не только на физическое тело жертвы, но и на магическое. Или, иными словами, на ауру, чем и отличалась в худшую сторону от остальных ядовитых обитателей планеты. А для принца, который в половине случаев работал напрямую именно с аурой пациента, такой яд заразен и смертелен. Это не айу убить. Ту, конечно, тоже опасно, но она редко оставляет уже выбранную жертву, и на другого не переселяется.
А Каджи явно было весьма плохо. Тай еле успел закончить со второй рукой, как обе охватило зеленое сияние и на месте ногтей выросли когти. Принц поспешно отскочил назад, решив без нужды к спутнику не приближаться. Мало ли чего он в бреду с бедным парнем сотворить может.
Покончив, таким образом, с врачебными обязанностями, Тай тоскливо огляделся. И, хотя очень хотелось завалиться хотя бы на отдых, побрел собирать дрова для костра. Который должен был продержаться всю немаленькую вахту - остаток сегодняшнего дня и всю ночь. А на утро, по идее, должно уже все решиться. Его спутник либо выздоровеет, либо умрет. И что делать ему в последнем случае, принц не знал. Потому как не ведал куда идти. И не только к месту Испытания, но и просто из леса. "Да, зря я дорогу не запоминал. Но да что уж теперь. Остается молиться".
Когда неподалеку от покрывшегося к тому времени длинной рыжей шерстью Каджи, запылал костер, Тай почувствовал, что проголодался. И полез в сумку за продуктами.
Без ложной скромности, парень был вынужден признать, что лучше бы все это время готовил сам. У него получалось значительно лучше. По крайней мере, не пересолено, не подгорело и местами даже вкусно. То есть вначале было даже вкусно, но когда первый голод прошел, вкусность куда-то делась. Однако съел все. Тем более что и наготовил немного, на одного. Отвар делать не стал, ограничившись просто водой. Которую, кстати, следовало поберечь. Никаких источников поблизости найти не смог.
После плотного... Тай надеялся, что все-таки ужина, на парня накатила сонливость. Как с ней бороться, с учетом, что делать то вроде словно и нечего, он не представлял. Просто сидел, смотря на огонь и прислушиваясь к звукам лесам. Весьма умиротворяющим, надо сказать, звукам...
Резкий, визгливый вой заставил вздрогнуть и вскочить на ноги, открыв глаза. Принц настороженно огляделся, сканируя местность и жалея, что эффект "Истинного зрения" уже прошел. В каждой руке сжимал по метательному ножу, напряженный, как струна. Но ничего подозрительного увидеть не смог, зато сонливость как рукой сняло. Слегка успокоившись, но все же не теряя бдительности, собрался уже обратно садиться, как почувствовал сзади что-то непонятное. Резко качнулся вбок, пытаясь избежать, но не успел - в спину ударил кто-то тяжелый, и тут же боль пронзила правое плечо да часть спины. От удара Тай потерял равновесия, выпустил ножи и стал заваливаться вперед, но в падении смог извернуться, одновременно вскидывая левую руку и упираясь в чью-то морду, удерживая её от поползновений добраться своими зубками до его беззащитной шеи. "Сволочь!". Удар о землю, наполовину пришедшийся на зверя, вызвал у принца стон сквозь зубы и какой-то полу рык у хищника. Чувствуя, что тот слегка ошеломлен, выхватил свободной рукой тирн и вонзил в тело под собой, тут же раскрывая. Сзади послышался всхлип, парня накрыло какой-то темной, вонючей гадостью, зверь забился в предсмертных конвульсиях. Все еще находящиеся в теле когти сильнее вошли, разрывая плоть, причиняя неимоверную боль. А уж когда странная кровь, стекая по телу, стала проникать в его раны, принцу показалось, что он попал в ад. Не сдержавшись, закричал в полный голос. Да что там - заорал так, что в Лесу все остальные звуки стихли. В глазах потемнело, потекли слезы - он перевернулся на живот и в последнем усилии рванул чужое тело, желая поскорее избавиться от источника боли. Когти, разрывая плоть, вышли, труп зверя соскользнул на землю, но принц этого уже не почувствовал. Не выдержав последней порции боли, он потерял сознание.
Очнулся Тай, чувствуя себя чрезвычайно слабым. Открыв глаза, увидел землю, темную от освещения траву. Он так и лежал на животе, повернув голову на бок. Под собой ощущал холод земли, а вот вся левая сторона спины как-то не чувствовалась.
Принц попытался подняться, и это ему удалось весьма успешно, только боль вернулась. Довольно сильная, но не такая жуткая как до этого. Судорожно вздохнув, парень огляделся.
Практически ничего не изменилось, просто стало значительно темнее. По-видимому, пока валялся, наступил вечер, или даже уже ночь. Каджи все также лежал около почти потухшего костра, бредящий, но относительно невредимый. "Что ж, хоть в чем-то повезло. Пока лежал, меня никто не слопал".
Первым делом, Тай занялся костром, подбросив дров. Каждое движение вызывало новые волны боли, и он изредка постанывал сквозь стиснутые зубы. Терпеть было совершенно невозможно. Да и перед кем выпендриваться?
Вторым, в свете разгоревшегося огня, вновь достал аптечку и выпил обезболивающего. Всю бутылочку. Результат не заставил себя ждать. Буквально через десять минут боль пропала почти совсем. Отсутствие оной воспринималось практически блаженством, и Тай с секунду просто просидел, наслаждаясь этим состоянием. Затем занялся раной. С учетом того, что находилась та на спине, делать это было сложновато. Посмотреть толком никак не мог, но то, что увидел, оптимизма не внушало. Кое-как промыв и намазав тем же обеззараживающим, сделал подобие повязки. Отдохнул с минуту после трудов праведных и занялся самоисцелением.
