Последняя игра - Эддингс Дэвид (читать книги без регистрации txt) 📗

– Немного. Мы – чародеи, по крайней мере так нас называют. То, что мы делаем, включает в себя Волю и Слово, но не только их.

– Я все же не совсем понимаю.

– В действительности все не так уж сложно. Существует несколько способов вмешиваться в нормальный ход событий. Например, ведьмы. Вордай использует духов – обычно добрых, иногда вредных, но на самом деле не злобных. Колдун же использует демонов – злых духов.

– И это опасная разновидность магии?

– Очень опасная, – кивнул Белгарат. – Колдун пытается управлять демоном с помощью заговоров – формул, чар, мистических знаков и тому подобного. Пока он не совершает ошибок, демон находится в полной его власти и вынужден делать то, что ему приказывают. Но демон не хочет подчиняться и ищет пути разрушить чары, наложенные на него магическими заклинаниями.

– А что случается, если ему это удается?

– Обычно он тотчас пожирает колдуна. Это случается довольно часто. Если утратить волю или потребовать подчинения от демона, который для тебя слишком силен, попадешь в беду.

– А что имел в виду Белдин, когда сказал, что ты не очень искушен в магии? – спросил Силк.

– Я никогда не тратил много времени на ее изучение, – ответил старый чародей. – У меня, помимо всего прочего, есть и другие возможности, а магия опасна и не очень надежна.

– Вот и не пользуйся ею, – вмешался Силк.

– Я и не думал. Обычно одной угрозы прибегнуть к магии достаточно, чтобы держать мориндимов на расстоянии. Настоящие столкновения довольно редки.

– И я могу понять почему.

– Когда пересечем северную границу, мы переоденемся. Существуют различные отметки и символы, которые заставят мориндимов избегать нас.

– Звучит многообещающе.

– Но, конечно, нам следует сначала попасть туда, – заметил старик. – Давайте же поспешим. Впереди еще долгий путь. – И Белгарат пустил свою лошадь в галоп.

Они упорно ехали вперед, все время на север, избегая разбросанных по недракскому лесу поселений. Гарион заметил, что ночи постепенно становились короче, а к тому времени, как они достигли северных предгорий, ночная тьма исчезла. Вечер и утро сливались в несколько часов светлых сумерек, когда солнце на короткое время исчезало за горизонтом, а потом внезапно появлялось снова.

Северная граница проходила по верхней кромке недракского леса. Это была не столько горная страна, сколько цепь гор, длинная гряда вздыбленной земли, простирающаяся с запада на восток и образующая как бы спинной хребет континента. По мере того как путники продвигались по едва различимой тропе через седловину между двумя заснеженными пиками, окружающие деревья становились все ниже, пока наконец не исчезли совсем. За этой чертой больше не было деревьев. Белгарат остановился на опушке последней рощицы и срезал с полдюжины молодых побегов.

Ветер, дувший с вершин, приносил колючий мороз и сухой воздух вечной зимы. Когда они достигли каменистой вершины, Гарион впервые в жизни увидел простиравшуюся перед ним бескрайнюю равнину. Эта равнина, на которой не росли деревья, была покрыта высокой травой, которая колыхалась под капризным ветром подобно морским волнам. По этому пустынному простору текли в никуда реки, и до самого горизонта были разбросаны тысячи мелких голубых озер и водоемов, сверкавших под северным солнцем.

– Насколько же далеко она простирается? – тихо спросил Гарион.

– Отсюда до полярных льдов, – ответил Белгарат, – на несколько сот лиг.

– И никто здесь не живет, кроме мориндимов?

– Никто не хочет жить на этой равнине. Большую часть года она погребена под снегом, и вокруг – тьма. Ты мог бы идти по ней шесть месяцев, так и не увидев солнца.

По скалистому склону они спустились вниз к равнине и обнаружили неглубокую низкую пещеру у основания гранитного утеса, который, казалось, разделял горы и предгорья.

– Остановимся здесь на некоторое время, – сказал Белгарат, слезая с уставшей лошади. – Нам нужно сделать кое-какие приготовления, а лошади нуждаются в отдыхе.

Следующие несколько дней они были очень заняты. Белгарат менял их внешний облик, Силк ставил грубые капканы в лабиринте тропинок, протоптанных кроликами, которые шныряли в высокой траве, а Гарион бродил по предгорьям в поисках корней каких-то растений и белого цветка с особым запахом. Белгарат же сидел у входа в пещеру, мастеря из срезанных им побегов различные приспособления. Корни, которые собрал Гарион, давали темно-коричневое красящее вещество, и Белгарат аккуратно наносил его на кожу путешественников.

– У мориндимов темная кожа, – объяснял он, окрашивая руки и спину Силка, – несколько темнее, чем у толнедрийцев и найсанцев. Через несколько недель краска сойдет, но продержится она достаточно долго, чтобы мы успели проехать через Мориндленд.

Придав их коже смуглый оттенок, Белгарат растолок пахучие цветы, чтобы получить ярко-черную краску.

– Волосы Силка вполне годятся, – сказал он, – и мои могут сойти, но вот у Гариона они совершенно не того цвета. – С этими словами Белгарат развел немного краски и окрасил золотистые волосы Гариона в черный цвет. – Вот теперь лучше, – проворчал он, закончив. – И еще осталось достаточно краски, чтобы сделать татуировку.

– Татуировку? – спросил изумленный Гарион.

– Мориндимы весьма обильно разукрашивают себя.

– И будет больно?

– Мы не будем наносить себе настоящую татуировку, Гарион, – сказал ему Белгарат, огорченно взглянув на него. – Татуировка слишком долго заживает. Кроме того, боюсь, что твоя тетушка закатит истерику, если я верну ей тебя, украшенным всевозможными изображениями. Эта краска продержится достаточно долго, чтобы мы могли проехать через Мориндленд, а в конце концов татуировка исчезнет.

Силк сидел, скрестив ноги, перед пещерой, глядя на весь мир глазами портного: он пришивал свежие кроликовые шкурки ко всем их одеждам.

– А не начнут они пахнуть через несколько дней? – спросил Гарион, сморщив нос.

– Вероятно, – согласился Силк. – Но у меня нет времени для того, чтобы их выделать.

Потом, тщательно нанося на лица татуировку, Белгарат объяснил им маски, которые отныне они должны будут носить.