Амулет Самарканда - Страуд Джонатан (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Волшебник продолжал печатать. Он был одет в смокинг; узел галстука был ослаблен. Пару раз волшебник почесал нос.
Внезапно изображение заслонило лицо младенца.
— Не могу больше, — пропыхтел он. — Устал очень. И я тебе честно скажу — ежели мы будем слишком долго тут ошиваться, будут крупные неприятности.
— Ты будешь оставаться там столько, сколько я тебе велю! — огрызнулся Натаниэль.
Он произнёс слово, и младенец зажмурился от боли.
— Ладно, ладно! Изверг! Как ты только можешь так обращаться с несчастным младенцем!
Детское личико исчезло, и в бронзовом зеркале появилось прежнее изображение. Лавлейс сидел всё на том же месте и всё так же печатал. Натаниэлю очень хотелось поближе взглянуть на бумаги на столе у Лавлейса, но он знал, что волшебники часто держат при себе датчики, чтобы засекать проявления магии рядом с собой. Нет, приближаться неразумно. Ему и отсюда хорошо видно…
Натаниэль подскочил.
В комнате Саймона Лавлейса находился кто-то ещё; он стоял в тени, рядом со шторами. Натаниэль не видел, как он вошёл. Не видел этого и волшебник, который так и продолжал стучать по клавиатуре, сидя спиной к гостю — высокому, крепко сбитому мужчине, закутанному в кожаный дорожный плащ. И плащ, окутывавший фигуру незнакомца с головы до пят, и сапоги гостя были заляпаны грязью. Густая чёрная борода скрывала чуть ли не большую часть лица. Над бородой виднелись поблескивающие в темноте глаза. Отчего-то при взгляде на этого человека по спине у Натаниэля поползли мурашки.
Очевидно, неизвестный что-то сказал или издал какой-то звук, потому что Саймон Лавлейс дернулся и резко обернулся.
Изображение замерцало, потускнело, проступило снова. Натаниэль выругался и наклонился ещё ниже. Сцена в зеркале за эти несколько секунд успела измениться. Гость и хозяин теперь оказались рядом — бородач в плаще подошёл к столу. Саймон Лавлейс что-то быстро говорил ему. Он протянул руку, но неизвестный коротким кивком указал на стол. Волшебник кивнул, выдвинул ящик, извлек оттуда мешок и вытряхнул его содержимое на столешницу. Из мешка посыпались пачки банкнот.
Бронзовый диск заговорил, хрипло и настойчиво.
— Я просто хотел тебя предупредить — пожалуйста, не надо больше меня бить! — что туда идёт какой-то наблюдатель. Он в двух комнатах оттуда и приближается. Нам надо сматываться, босс, и побыстрее.
Натаниэль прикусил губу.
— Оставайся там до последней возможности. Я хочу видеть, за что он платит. И запомни их разговор.
— Босс, ты роешь себе могилу.
Незнакомец выпростал из-под плаща руку в перчатке и медленно сложил банкноты обратно в мешок. Натаниэль едва не скакал от ярости — бес в любой момент может смыться оттуда, и тогда он, Натаниэль, так и не выяснит, что означала эта сцена!
К счастью, Саймон Лавлейс вполне разделял его нетерпение. Он снова протянул руку, на этот раз — более настойчиво. Незнакомец кивнул. Он запустил руку под плащ и достал небольшой пакетик. Волшебник тут же вцепился в него и принялся сдирать обертку.
— Он в дверях! — взвыл бес. — Сматываемся! — Но Натаниэль всё-таки успел увидеть, как его враг справился с оберткой и извлек из пакетика что-то блестящее, — а потом изображение исчезло. Натаниэль произнёс короткую команду, и в зеркале неохотно возникло лицо младенца.
— Чего, опять? Слушай, ну мне нужно хоть немного соснуть! Уф, ну и близко же он был! Нас чуть не сцапали!
— О чем они говорили?
— Э-э… о чём, бишь, они говорили?.. Нет, я, конечно, мог услышать какие-то обрывки, мог, хотя слух у меня теперь уже не тот, после такого долгого заточения…
— Сейчас же говори!
— Тот здоровый тип почти ничего и не говорил. Ты случайно не заметил красные пятна у него на плаще? Оч-чень подозрительные. Не кетчуп, точно. Да, так что же он сказал… «У меня». А потом: «Плата вперед». Я бы сказал, этот человек знает цену словам.
— Это был демон?
— Судя по твоему невежливому замечанию, ты имеешь в виду кого-то из благородных обитателей Иного Места? Нет. Это был человек.
— А что сказал волшебник?
— Ну, он был малость разговорчивее. Я бы даже сказал, болтливее. «Он у тебя?» Это он с этого начал. Потом сказал: «Как ты его?.. Нет, не надо, я не хочу знать подробностей. Просто отдай мне». Это всё он выпалил на одном дыхании. Потом достал денежки.
— Что это было? Что за вещь? Никто не сказал?
— Уж не знаю, смогу ли я припомнить… Э-ей! Погоди! Не надо меня бить — я же всё рассказываю! Когда тот здоровый тип отдал волшебнику пакетик, он кое-что сказал…
— Ну?!
— Очень тихо сказал, еле-еле слышно…
— Да что, что он сказал?!
— Он сказал: «Амулет Самарканда твой, Лавлейс». Вот что он сказал.
Натаниэлю потребовалось ещё шесть месяцев, прежде чем он решил, что готов. Он оттачивал своё мастерство, учил всё новые, всё более сильные Приказы и заставлял себя плавать каждое утро, чтобы стать сильнее. И действительно, он окреп разумом и телом.
Ему никогда больше не удавалось понаблюдать за своим врагом. Уж неизвестно, засекли их тогда или нет, но у демона больше не получалось подобраться достаточно близко к Лавлейсу. Ну да неважно. Натаниэль уже узнал всё, что нужно.
Весна сменялась летом. Натаниэль сидел в саду, обдумывая и шлифуя свой план. План ему нравился — он выгодно отличался простотой и ещё одним, даже более важным достоинством: никто во всём свете не догадывался об истинной силе Натаниэля. Наставник лишь теперь заказал ему линзы и начал поговаривать насчёт того, что зимой нужно будет заняться простейшими заклинаниями демонов. В глазах наставника, преподавателей и даже миссис Андервуд Натаниэль был учеником, лишенным особых талантов. И пускай оно так и остается, пока он не похитит Амулет Саймона Лавлейса.
Эта кража должна стать началом, пробой сил. А уж потом, если всё пройдет нормально, он расставит свою ловушку.
Оставалось лишь найти слугу, способного сделать то, что требовалось Натаниэлю. Кого-нибудь достаточно сильного и находчивого, чтобы выполнить его план, но не настолько могущественного, чтобы он представлял угрозу для самого Натаниэля. Ещё не время браться за подчинение самых могучих демонов.
Натаниэль проштудировал все имевшиеся у его наставника труды по демонологии. Он изучил послужные списки многовековой давности. Он прочел о меньших слугах Соломона и Птолемея.
В конце концов он сделал свой выбор.
Это будет Бартимеус.
Бартимеус
Я знал, что по возвращении в мансарду нам предстоит изрядная потасовка, и как следует к ней приготовился. Первым делом я решил, какой облик мне принять. Мне нужно было что-нибудь такое, чтобы мальчишка хорошенько разозлился, вышел из себя и обо всем позабыл, — а значит, как ни странно это звучит, большинство моих жутких личин не годились. Тут требовалось нечто вполне определённое. Как ни странно, но волшебники злятся куда сильнее, если их оскорбляет кто-то, похожий на человека, чем когда их осыпает ругательствами привидение или пышущий огнём крылатый змей. Только не спрашивайте меня почему. Так уж у людей устроены мозги.
Я прикинул, что лучше всего будет принять обличье мальчишки примерно одних лет с Натаниэлем, чтобы тут же разбудить в нем чувство соперничества. Нет проблем. Птолемею, когда мы с ним общались теснее всего, было четырнадцать. Значит, пусть будет Птолемей.
После этого мне осталось лишь освежить в памяти лучшие свои контрзаклинания и с удовольствием предвкушать скорое возвращение домой.
Проницательные читатели могли заметить, что я воспрянул духом и стал гораздо оптимистичнее смотреть на свои взаимоотношения с этим мальчишкой. Они совершенно правы. Почему я приободрился? Да потому, что узнал имя, данное ему при рождении.
[Примечание: Вооруженный его истинным именем, я смог бы отбить даже самые сильные атаки молокососа. Знание имени несколько выравнивает баланс сил; для джинна, заключенного в круге, имя служит чем-то вроде щита. Это простая и очень древняя разновидность талисманов, и… Эй, вы что, вправду тратите время на эти объяснения? Читайте дальше, и вы сами всё поймете.]
