Зов Колдовского ущелья - Марселлас Диана (книги без регистрации TXT) 📗
«Еще одна ошибка, и придется дорого расплачиваться, — подумала Брилли. — Быть может, я уже влипла? — По ее спине пробежала неприятная дрожь, и, укутавшись в шаль, она прошлась по пещере, вспоминая про Марту и овечий жир. — Станут ли они меня разыскивать, если что-нибудь заподозрят?»
Тревожные мысли не покидали Брилли и ночью. Во сне она очутилась в том месте, где, как ей казалось, бывала уже не раз, — в пещере, ярко освещенной факелами, со стенами из серого камня. В пещере стояла шикарная резная мебель: книжные шкафы с прозрачными стеклянными дверцами, два стула с изящными спинками и широкий диван, обитый бархатистой тканью темно-зеленого цвета. За широким проемом в стене простирался длинный коридор, отделанный черепицей. На гранитном полу пещеры поблескивали, переливаясь в мерцающем свете факелов подобно алмазам, прожилки из слюды. Над головой темнел непроглядный мрак.
«Что это за место? — размышляла во сне Брилли, осматриваясь по сторонам. — По-моему, я уже когда-то бывала в этой красивой палате».
На одной из стен между высокими рядами книжных полок были написаны четыре фрески, изображавшие духов-драконов. На первой слева золотой дракон на фоне бушующего моря метал когтями молнии. На соседней — пылавший красным пламенем дракон с горящими глазами держал в лапах сверкающий драгоценный камень. На третьей фреске был нарисован дракон леса, блестящие изумрудные чешуйки и бездонные глаза проглядывали сквозь ветви дерева. Последняя картина, ближайшая к коридору, изображала лазурно-голубого дракона моря с серебряными плавниками, с простой чашей целителя в мощных когтях.
Она шагнула ближе к последней фреске и лишь сейчас обратила внимание на мягкую тяжесть бархатных юбок, надетых на нее, на ласковое прикосновение шелковой шали к собственным открытым плечам. Кожаные сандалии, украшенные серебряными гвоздиками, идеально сидели на ноге, и Брилли посмотрела на них в полном изумлении. Потом подняла руку, чтобы пощупать покрывавший голову капюшон, и заметила изысканный браслет на запястье. Прозрачные синие камни загадочно поблескивали в свете факелов, подобно глазам дракона моря.
«Где я? — недоумевала Брилли, осматриваясь по сторонам, касаясь ладонями богатой ткани одежд. — Кто я?»
— Брилли.
Она вздрогнула и резко повернула голову в сторону незнакомого голоса. В затемненном коридоре стояла стройная высокая женщина, ее лица не было видно.
Брилли ахнула от неожиданности.
— Кто вы?
— Я Тора, кто же еще?
Тора Джоданн вышла на свет, ласково улыбнулась и склонила голову набок. Крупные кольца в ее ушах весело закачались.
— Дитя мое, и как ты могла не узнать меня?
Она сделала еще несколько шагов вперед, остановилась в центре палаты и пристально посмотрела в глаза Брилли. Одета Тора была тоже богато: бархатное платье, отделанное на рукавах и подоле золотом, очень шло ей. На шее и на запястьях блестели серебряные украшения. Она держалась с достоинством и величественно.
— Дитя мое! — Тора улыбнулась, озаряя все вокруг теплом и радостью. — Я была первой среди последних, уцелевшим лучом надежды, тем, что осталось от великого множества чаяний. — Она окинула Брилли внимательным взглядом. — А Гармон прав: ты и в самом деле слишком худенькая.
— Я питаюсь нормально, — возразила Брилли. Тора пожала плечами.
— Знаешь, я тоже была упрямой, как ты. И это мне во многом помогло. Оставайся такой же мужественной, дитя мое. И помни: если существует на свете хоть один человек, который сохраняет веру, то он дождется поддержки, встретит тех, кто последует за ним.
— Веру? Веру во что?
— В Зов, конечно. В этой жизни наступит однажды новый рассвет для людей шари'а, для всех нас. И мы продолжим свою миссию. — Тора развела руки в стороны. — Неужели ты не понимаешь этого? Не понимаешь причин?
Брилли расстроенно покачала головой:
— Нет. Вы опять говорите загадками.
Каждый раз, когда сны приводили ее в эту библиотеку и Тора заводила с ней беседу, она чувствовала себя глупой девочкой, тем не менее слова Торы неизменно завораживали. Не хватало какой-то детали, какой-то мелочи. Но чего именно?
Тора обвела рукой пещерную библиотеку.
— Это Колдовское Ущелье, дитя мое, наша древняя столица. Люди предпочитали жить в лесах и холмах, а в эти пещеры приходили предводители и обучающиеся, чтобы посоветоваться друг с другом, для изучения реальности и для получения указаний от Четырех. — Она с грустью осмотрела палату. — Я помню эту библиотеку, помню времена, когда в здешних коридорах горели десятки огней и звучали оживленные голоса. Это было в пору моей юности, еще до того, как ненависть Рахорсума обрушилась на наш народ.
— А почему он возненавидел нас, Тора? Верно ли говорят, что мы — зло? Действительно ли шари'а крали детей аллемани?
— Почему прочная ткань иногда распускается, превращаясь в нитки? Почему падающий с утеса камень может вызвать настоящий камнепад? — Тора медленно прошлась по библиотеке, остановилась у фрески с драконом моря. — Почему Четыре духа не спасли нас, не ответили на наши молитвы? У тебя возникает много вопросов, дитя мое, и у меня тоже. К сожалению, на многие из них никто не в состоянии ответить. — Она вновь повернулась к Брилли. — Ты спрашиваешь, почему Рахорсум возненавидел нас? Он был неплохим герцогом, по крайней мере в самом начале. Но многие из народа шари'а не захотели делить свою землю с непрошеными переселенцами, хотя они обосновались главным образом на побережье и у рек, оставив нам излюбленные холмы. Эта территория принадлежала нам с незапамятных времен. Так все и началось. То есть с нас.
Тора пожала плечами.
— Небольшой недостаток — наша жадность — повлек за собой жесткую реакцию аллемани. Из одного вытекало другое, зло сталкивалось со злом, ярость — с яростью. Дошло до того, что мы добрались до сына Рахорсума и затуманили мозг герцога, разбудив в нем таким образом настоящего зверя. — Она опять заходила по палате, мягко касаясь пола кожаными сандалиями. — Меня не было в то время в Колдовском Ущелье, но я знаю, что среди учащихся здесь имелись люди, способные на жестокость. Я знакома также с той колдуньей, которая навлекла чуму на аллемани. — Она с отчаянием взглянула на Брилли. — Нет, моя дорогая, мы не воровали детей, но мы совершали не менее страшные поступки, чем наши противники, мы, колдуньи шари'а, потому-то Четыре духа и отказали нам в помощи. А Рахорсума они просто использовали как инструмент.
— Так, значит, мы действительно являлись страшным злом? — с ужасом спросила Брилли.
— Нет, дитя мое. Тогда нами просто овладел страх. Мы не завоевывали чужих земель, нас в той войне было значительно меньше, чем непрерывно размножающихся людей аллемани. Неужели истребление было единственным способом наказать нас за допущенные ошибки? Ведь в развязывании войны не только наша вина. Аллемани грешили в ту страшную пору ничуть не меньше. — Тора печально всплеснула руками. — Не хочется думать, что дверь закрыта навсегда. Что после всех страданий, которые нам пришлось пережить, у нас нет будущего. Может ли вера колдуньи, пусть едва живая, восстановить то, что разрушили когда-то? Я этого страстно желаю и надеюсь, что, если вера окажется достаточно сильной, она преодолеет любые препятствия. Ты понимаешь меня, дочь моя?
— Что я должна понять? Во что поверить? — спросила Брилли, содрогаясь всем телом, чувствуя, как повеяло откуда-то неприятным холодом. — Я не понимаю, что вы имеете в виду. Помогите мне!
— Я и пытаюсь это сделать, глупая! — Тора нетерпеливо топнула ногой. — Почему ты не понимаешь меня?
Брилли скрестила руки на груди.
— Потому что вы изъясняетесь слишком запутанно и неоднозначно.
Они с вызовом взглянули друг на друга.
— Мы обе задаем слишком много вопросов. — Лицо Торы смягчилось, на губах опять появилась улыбка. — Думаешь, нам следует расстаться, ничего не выясняя? — Она покачала головой, ее серьги весело запрыгали. — Знаешь, мне часто…
За ее спиной появились странные тени и послышался непонятный шелестящий звук. Тора напряглась и повернула голову.
