Земля Испытаний (СИ) - Афлятунов Евгений Маратович "Глек" (полная версия книги txt) 📗
— Стой смирно, — я потрепал тусэ’таэ по жесткому уху. Одной рукой придерживая поводья, в другой я держал наготове короткий лук, что уже отлично послужил мне сегодня: надеюсь, что больше мне не придется сегодня стрелять из него.
От Шан-Карра мне достался потрясающий слух — даже на фоне отнюдь не тихого топота от сотен копыт я смог различить, как несколько всадников обходят меня по кругу, держась в некотором отдалении от дороги. Выходит, мое предположение об авангарде было верным. И, если эта группа — не войска Кшалы, то я серьезно влип. В случае чего, сбежать от них будет непросто.
Напряжение ситуации заставило кровь быстрее течь в жилах. Я чувствовал, как сердце часто-часто бьется о грудную клетку. Может быть, прямо сейчас какой-нибудь аг-наарец уже натягивает тетиву, чтобы пустить в меня стрелу? Или, что еще хуже, где-нибудь рядом находится еще одна жрица, и она вот-вот обрушит на меня мощь всей своей магии?
Но, как и немногим ранее, в сражении со жрицей, словно кто-то переключил тумблер — и все мои чувства оказались под железным контролем. Дыхание выровнялось, биение сердца вернулось в нормальный такт.
Холодный разум позволил мне отстраненно взглянуть на то, как я решил поступить, буквально, на коне ринувшись вперед навстречу вероятному противнику. Сейчас мне было ясно: если передо мной войска Аг-Наар, то мне не жить. Неважно, как талантлив и силен был Шан-Карр — от такого количества врагов мне ни за что не скрыться. Только запредельная удача сможет помочь мне в этом случае, но, кажется, я уже исчерпал на сегодня ее лимит.
Так почему же я тогда сейчас тут, жду, пока отряд всадников не приблизиться ко мне? Ответ был очевиден. Причин такого исхода было несколько. Первой из них и, несомненно, решающей, оказалось чувство опьянения от полученной силы: уверовав в то, что с навыками Шан-Карра я могу практически все, я утратил осторожность.
Второй причиной было то, что я, как бы странно это не звучало, не до конца еще принял свое собственное появление в этом теле, в новом мире. Да, я живу тут уже более трех месяцев — но до сих пор этот мир оставался для меня чужим. Некая доля сомнений, что происходящее вокруг меня — не более, чем сложная иллюзия, созданная пострадавшим в аварии мозгом, так и не дала мне окончательно принять Даймон, как отныне непреложную для меня реальность.
И, наконец, третье. Резкое, кардинальное изменение ситуации — из благополучной, мирной жизни судьба за каких-то несколько часов швырнула меня в пекло войны, дав в избытке хлебнуть горя. Внезапная смерть практически всех близких мне людей в этом мире, без сомнения помутила мой рассудок.
Как итог — я сам, толком ничего не обдумав, взялся за смертельно опасную авантюру. Но теперь… На меня будто вылили ушат ледяной воды — я прозрел, разом все осознав.
«Еще не все потерянно, — я натянул поводья, отчего скакун подо мной тихо заклекотал. — Я еще могу успеть скрыться! Нужно только…»
— Эй ты! Не двигайся! — из темноты на дорогу резво выскочил конник; он направил на меня острие копья. — Бросай оружие!
Я дернул поводья, отчего тусэ’таэ развернулся на месте, но было уже поздно — к первому всаднику присоединился еще один, также наставив на меня оружие.
— Внимание и повиновение! — резко, как удар бича, прозвучала команда и к двум дозорным присоединился третий.
Я огляделся. Да, попытаться сбежать было можно — полностью перекрыть мне пути к отходу эти трое были не в силах. Но я начал склоняться к иному варианту. Они, как я видел, были облачены иначе, чем налетчики из Аг-Наар. Более того — их речь звучала по-другому, чем у убитых мной людей. Язык один и тот же — но вот произношение различается. Мне было несложно разобрать такие детали после того, как я три месяца прожил в Синуэде. Передо мной были уроженцы Кшалы.
— Повинуюсь, — я неспешно поднял руки, показывая, что не собираюсь сопротивляться. Этот жест был един в обоих мирах. — Вы из Риндо?
— Может быть и так, — снизошел до ответа третий всадник, появившийся последним. По голосу было ясно — это мужчина в летах. Удивительно для того, кто идет впереди: обычно на эту роль выбирали кого помоложе. — А кто ты такой?
— Шан-Карр-Ду-Эдо-Тру, — в таком случае к месту было полное имя. — Кандо Ас Дире.
— Охотник? — недоверчиво переспросил он. — Однако…
Пока наездник решал, как со мной поступить, я беззастенчиво разглядывал как этого человека, так и его напарника.
Как сразу стало ясно, в качестве ездовых животных они тоже использовали тусэ’таэ. С учетом уже увиденного можно было сделать вывод, что этих животных, вероятней всего, использовали преимущественно люди военного ремесла. Далее, одежда. На первый взгляд, схожа с тем, во что были облачены аг-наарцы. Но стоило приглядеться повнимательнее и даже в сумраке можно было найти различия: плащ был чуть более коротким, без рукавов. Под ним можно было рассмотреть камзол, спускающийся до колен. Лицо по глаза скрывал матерчатый платок.
Я не смог разглядеть знаки принадлежности к какой либо из империй: если такие и были, то скорей всего располагались на спине, как и у налетчиков Аг-Наар. Но, очевидно, что ни один из этих двоих и в мыслях не предполагал повернуться ко мне спиной. Из оружия: короткое копье, чуть больше полутора метров длиной, и меч на поясе.
— За мной, — наконец приняв решение, он махнул рукой в направлении приближающегося отряда и сам пошел чуть впереди, по левую сторону от меня. Его товарищ пристроился рядом, с другой стороны. Таким образом, всадники взяли меня «в клещи» — вздумай я сопротивляться и напади на одного из своих конвоиров — как второй тут же прикончит меня.
Мысленно пожав плечами — такой расклад меня устраивал, — я поступил так, как от меня и требовали. Решение принято, в сопротивлении пока что нет смысла: по крайней мере до тех пор, пока я окончательно не удостоверюсь в том, кто прибыл в Синуэду.
— Так откуда вы? — нарушил я гнетущее молчание. Конечно, можно было и не спрашивать, все равно через минуту-другую ответ стане известен. Но эта неопределенность гнела меня — как бы не высок был самоконтроль, передавшийся мне от Шан-Карра (или бывший чертой того меня — не знаю).
Всадник обернулся.
— Мы из сотни под командованием арс-Джай-Шэ. Большего тебе знать не нужно. Если только Арс не решит иначе.
— Мне пока достаточно и этого, — не стал настаивать я, чувствуя, как напряжение медленно оставляет меня. Все, что я хотел услышать, уже было сказано. Одна только приставка «арс», употребленная с укороченным именем командира сотни, говорила о многом. Эта приставка использовалась только в армии Кшалы. Конечно же, то, что сказал мой конвоир, могло быть и ложью, но некоторую уверенность мне все же придало.
Но несмотря на все эти доводы, которыми я успокаивал себя, не передать того облегчения, что я испытал, увидев основную часть конного отряда поближе. Свет от факелов осветил штандарт — и на нем я увидел символ Владыки. Три черных ромба на белом фоне — один большой по центру и два, поменьше, по краям, образуя нечто вроде короткой стилизованной стрелы, направленной вниз. Смысл этих фигур был мне неизвестен — да что там, точного значения символа Каэр Ду не знал никто, даже Ста. Это было просто знамя одного из величайших людей эпохи. И за этим знаменем шли миллионы.
Основная часть сотни шла упорядоченными шеренгами, по пять в ряд, как это позволяла ширина дороги. Мы трое — я и мои конвоиры, — сошли с дороги, давая колонне пройти. Я подловил себя на том, что машинально считаю количество воинов в отряде. Выдохнул, очищая разум: сейчас мне эта информация не к чему.
Воины в колонне были облачены совершенно иначе, чем те двое, что сопровождали меня. Помимо шлемов, вытянутых восьмиугольных щитов и полноразмерных копий, они были облачены в доспехи — не полные, но закрывающие большую часть тела с заметным усилением в жизненно важных областях.
Получалось, меня перехватили разведчики, а тут была именно тяжелая кавалерия. Интересно, что все доспехи были одного образца — из чего следует, что передо мной регулярная армия, состоящая, вероятней всего, не из знати, а из обычных, служивых людей. Ведь богатые люди обычно делают обмундирование себе на заказ и, следовательно, их доспех разнится от человека к человеку. Тут же такого не было и в помине, в глаза бросалась полная унификация и однообразие.
