Появляется всадник - Дональдсон Стивен Ридер (лучшие книги без регистрации txt) 📗
— Миледи, — голос Мастера Квилона звучал мягко, его глаза изучали Теризу, словно он решал, какое количество правды она сможет выдержать, — слишком рано.
Слишком рано? Рано? Она ошеломленно уставилась на него, не в силах произнести ни слова.
— Мы не знаем, в чем заключается его сила. Мы не знаем, как осуществляется его трюк с воплощением. Мы не знаем, с кем он состоит в заговоре, какие силы может извлечь из зеркал, чтобы бросить против нас. До тех пор пока ловушка не захлопнется, мы не можем успешно бороться с ним.
Она тупо уставилась на Мастера. Голова у нее кружилась. Сделав усилие, Териза слабо спросила:
— «Мы?»
Мастер кисло и одновременно жалко улыбнулся. — Да, миледи. В основном король Джойс. Ну и конечно Знаток Хэвелок, когда он способен на это. Я выполняю их распоряжения. — Он замолчал, заметив, что она побледнела от потрясения, и признал: — Боюсь, не слишком внушительный круг заговорщиков. Больше никого.
Через мгновение — видимо, потому, что она неотрывно смотрела на него, — он, похоже, пожалел ее.
— Мы не можем позволить себе привлекать союзников. Основа политики короля — казаться слабым, запутавшимся в своих делах. Неспособным к принятию решений. Безразличным к тому, что происходит в королевстве. Но создать такое впечатление было бы невозможно, если не держать его истинные намерения в глубокой тайне. Если бы королева Мадин знала правду, неужели она отвернулась бы от мужа в момент величайшей опасности? Если бы Тор знал правду, насколько хорошо удалось бы ему играть роль отчаявшегося, неловко пытающегося помочь друга? Если бы Смотритель Леббик знал правду… Нет, это была бы катастрофа. Он не умеет хитрить. Никто не поверил бы, что король Джойс лишился воли и разума, если бы Леббик и дальше был уверен в себе.
«Мы», — пробормотала она про себя. «Король Джойс». Будто эти слова не имели смысла. «Мы не можем позволить себе привлекать на свою сторону союзников». Все это было невероятно.
— Вся сложность в том, — сказал Квилон, — что все, кто любят короля, держались бы по—иному, если бы понимали, почему он так ведет себя. И все усилия пропали бы втуне. Мне доверяют, потому что в Орисоне меня очень легко заменить — и потому что у короля должен остаться хотя бы один друг—Воплотитель, несколько более надежный, чем Знаток.
— Но почему? — вырвалось у Теризы. — Почему? Морданту грозит гибель! Орисон в осаде! Все, кто любит короля или предан ему, — в отчаянии! — Невероятно. Ну конечно. Она знала это. Но причина!.. — Он уничтожает все созданное им, весь мир, который он с таким трудом создавал. Почему он творит такие чудовищные вещи?
Внезапно Воплотитель посмотрел себе под ноги. Он разозлился, он кипел от возмущения. И спокойно, но с такой настойчивостью, что оборвал взрыв ее чувств, ответил:
— Чтобы он напал на нас. Что?..
— Мы не знали, кто это был, миледи. Не забывайте. Мы не знали, кто это, до прошлой ночи, когда он докатился до того, что пытался заставить нас поверить, будто Джерадин убил Найла. До этого у нас были лишь подозрения — и никаких доказательств. Мы не знали, кто это был. — На щеках Мастера полыхали красные пятна. — Мы знали лишь, что он необыкновенно силен — что он обладает неслыханными способностями, каких не знала история воплощений, и они позволяют ему осуществлять свое воплощение в любое место, куда он только пожелает. У нас не было никакой возможности отыскать его и сразиться с ним. И никакой возможности защитить от него Мордант.
Но гораздо большую угрозу он представлял для Кадуола и Аленда, ведь у них нет Воплотителей, чтобы защититься. То, что король Джойс претворил в жизнь, создав Гильдию и установив мир, сделало Аленд и Кадуол более беспомощными перед их врагами. За это несет ответственность он. Его прошлые победы сделали Аленд и Кадуол беспомощными перед новым врагом.
Таким образом, — Мастер Квилон скрипнул зубами, с трудом удерживаясь, чтобы не сорваться на крик, — король Джойс поставил себя в нынешнее положение, чтобы спасти наш мир.
Его слабость — ловушка. Он заставляет врага ударить по нам, а не в другое место, предпочитая лично встретиться с опасностью и угрозой, чем навлечь их на людей, которых он ослабил, — напасть на Мордант и Орисон, прежде чем тот проглотит Кадуол и Аленд, станет слишком сильным и его невозможно будет победить. Мы не знали, кто это был.
Квилон неловко пожал плечами, пытаясь успокоиться.
— Вот причина, по которой король Джойс так ведет себя. Это — и предсказание Гильдии, а кроме того, странное воплощение, проведенное Джерадином, которое доставило вас к нам. Когда вы оказались среди нас, ваша значимость для нашего дела стала очевидной с первого мгновения. Короче говоря, было жизненно важно просветить вас относительно окружающего вас мира, чтобы вы могли выбрать свою роль в судьбе Морданта. Вред по незнанию может причинить даже хороший человек, но лишь дурной может причинить вред намеренно. Предсказание ясно свидетельствовало, что нам следует довериться вам или умереть.
Но Джерадину тоже грозила опасность, — а его значимость была столь же очевидна. Единственная его защита заключалась в притворной слабости короля. Если бы Джерадину дали возможность поступать логично и разумно согласно воле короля, враги наверняка уничтожили бы его. Вдобавок уверенность в том, что вы ни о чем не подозреваете, должна была обезопасить вас. Необходимо было распространить сомнения в преданности Джерадина, просветить вас насчет истории Морданта и при этом сохранить тайну.
Миледи, я возражал. С самого начала я не доверял вам, такой бездеятельной. Какую надежду вы представляли для нас? Но король настаивал. Вот почему мы со Знатоком Хэвелоком отправились к вам и тайно сообщили то, что Гильдия и король запретили разглашать.
Ну конечно, теперь понятно. Териза почувствовала, что насмешливо улыбается своей глупости. Неужели вся ее жизнь действительно прошла именно так — в беспомощности, пассивности, неумении думать?
— Воплощение Воина Гильдии, — прохрипел Квилон, — представляло собой сходную проблему. И опять—значимость появления Воина ясно была видна из предсказания. А значит, король Джойс должен был возражать против воплощения, пытаясь казаться неспособным к принятию решений. Помимо вас и Джерадина, здесь рисковал и я. Моей преданности предстояло оказаться под вопросом, и у короля Джойса не оставалось другого выбора, только отказаться выслушать предостережение Файля — и в то же время сделать так, чтобы Смотритель Леббик узнал о происходящем как можно позже и не смог помешать воплощению.
Миледи, — сейчас Мастер Квилон смотрел на нее прямо, и Териза обнаружила, что его гнев частично обращен и на нее, — очень легко обидеться на то, как мы поступили с вами. Вы ведь сами сказали: все, кто любит короля или предан ему, в отчаянии. Вы правы. Его политика опасна. И он может спасти тех, кого любит, единственным способом — убрать их со сцены, чтобы они не попали в тот кипящий котел опасностей, где находится он. С королевой Мадин ему это удалось. Но неудача с такими людьми, как Тор и Джерадин, мучила его. Если с ними что—нибудь случится, он станет винить во всем себя, хотя они сами решили, что будут действовать по зову сердца.
Тем не менее, прежде чем вы начнете осуждать его, вы должны осознать, что он совершил. Он посвятил себя спасению тысяч мужчин и женщин от Алендских гор до побережья Кадуола. Он надрывает сердце, стараясь спасти тех, кого любит. Он поставил на карту королевство, которое создал собственными руками, чтобы спасти своих исконных врагов.
Если вы не чувствуете в себе сил верить королю или служить ему, миледи, вам следует по меньшей мере уважать его. Он сам создал все нынешние сложности и готов отвечать за любые последствия. Он сделал все, что было в его силах, чтобы по возможности уменьшить вред, причиненный его врагам.
Воплотитель злился на нее — а сама она внезапно разгневалась и не могла сдерживаться, и Териза отвернулась. Свет, казалось, меркнул; может быть в лампе заканчивалось масло. Темнота притаилась во всех углах; фатальный смысл сказанного заползал сквозь решетки из коридора. Вам следует по меньшей мере уважать его. Человека, который считал мудрой политикой вонзить нож в сердца друзей, чтобы меньше страдали враги. Ну конечно же она уважает его. Ясное дело.
