Чего хотят вампиры - Никитина Елена Викторовна (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Лучше бы она была истинной алакантой, пусть и из враждебного мира, — угрюмо отозвался целитель и перевел взгляд на почти догоревшую свечу, обдумывая, как бы поделикатней преподнести неприятную новость, но быстро собрался с мыслями и выдал: — Она — Вершитель.
Тишина, повисшая в кабинете после этих слов, стала почти осязаемой.
— Откуда тебе это известно? — настороженно осведомился Стирх, не торопясь доверять непроверенной информации.
— При прямом контакте она легко, словно играючи, пробила мою защиту, — неохотно поделился Листей своим полным провалом перед иномирной человечкой. — И не просто пробила, зараза такая. Она за несколько мгновений умудрилась стать частью меня и… безошибочно определила истинную майю.
— Вот даже как? — невесело усмехнулся глава клана Мейлих. — В таком случае у нас действительно назревают большие… если не неприятности, то перемены точно.
Карилен поднялся и медленно прошелся по кабинету, обдумывая ситуацию в свете новой информации. Истинная майя, а проще говоря, личный, строго индивидуальный запах души каждого живого существа, вещь, по сути, сакральная, магическая и очень-очень уязвимая. С помощью знания майи можно не только легко найти вампира, где бы он ни находился, но и полностью подчинить его своей воле, направить его силу, выносливость и, что греха таить, кровожадность на путь мирового разрушения. Испокон веков истинные скрывали свои слабые места (а собственный уникальный запах — особенно) под надежной защитой энергетических щитов. И не только от жалких людишек, но и друг от друга.
Вампиры практически неуязвимы, они с мягкой улыбкой могут терпеть невыносимую боль, смертельные для людей раны заживают на них почти мгновенно, сомнения и разочарования почти никогда не мучают, страх не ведом, смерть не страшит. Лишь вероятность попасть в капкан чужого влияния заставляет вампиров дрожать от ярости. Малейшая попытка пробиться к майе (а это практически невозможно — за многотысячную историю вампиры научились мастерски защищать свою индивидуальность) карается незамедлительно и жестоко. Сейчас никто и не дерзнет покуситься на святая святых, но на заре становления кланов были инциденты, когда особо ушлые вампиры умудрились найти способы воздействия на тонкую структуру майи и практически поработили половину своих же соплеменников. Стремление к господству — черта исключительно социальная и присуща любому обществу, число индивидуумов в котором больше одного. Одиночки не стремятся к лидерству. Так происходит и в мире животных, и в мире людей, и в мире вампиров. Чем выше уровень сознания общества, тем более жестока и разрушительна борьба за власть. И не у всех хватает гордости и благородства, чтобы вести честную войну.
А тут какая-то человеческая девчонка, пусть и с примесью вампирской крови, способна снять энергетическую броню вампира и добраться до сердцевины с той же легкостью, с какой чистят созревший фрукт. И в то, что Вершители изначально существовали для соединения двух предназначенных друг другу душ, двух избранных, уже давно никто не верит…
— Мне кажется, она не осознает всю серьезность своих способностей. — Карилен решил поделиться умозаключениями.
— И тем не менее она представляет угрозу, — жестко припечатал Стирх. Голубые глаза холодно блеснули в полумраке.
— Давай не будем принимать поспешных решений. — Истинный вампир клана Зварру вернулся на свое место за столом. — Лик Справедливых оставил ее в живых, а мой племянник связан с ней гораздо большим, чем простое влечение. — Многозначительный жест в сторону блюда с уже окончательно свернувшейся кровью. — Если мы банально избавимся от этой иномирной парочки, то не будет ли это грозить нам еще большими проблемами? Сознательно устранить Вершителя…
— Да, Лик Справедливых своим немотивированным милосердием поставил нас в очень двусмысленное положение, — не мог не согласиться глава Мейлихов. — Три клана из девяти уже подставлены под удар. Но ты прав. Придется пока занять выжидательную позицию.
— Но миррен Стирх… — начал было возмущенную тираду целитель, но был остановлен коротким взмахом руки.
— Я знаю, что ты не убил шейлари на месте исключительно из-за данной много веков назад клятве, без которой никогда не стал бы тем, кто ты есть сейчас. — Голубые глаза правителя смотрели твердо и равнодушно, просто констатируя факт. — Но есть ситуации, когда поспешность — это верный способ свернуть себе шею. Тем более, я уверен, найдутся и без нас охотники за иномирными головами. Пока же, Карилен, я официально возьму этих двоих под прикрытие своего клана. Раз уж именно твой племянник умудрился так крепко вляпаться, беспристрастность может отказать тебе в любой момент. Но я обещаю, что поставлю тебя в известность прежде, чем предприму какие-либо кардинальные действия. Если, конечно, это не будет угрожать благополучию моего клана.
— На большее я и не рассчитываю, — спокойно отозвался предельно серьезный сейчас Карилен, хотя душой покривил. На большее он все же рассчитывал, но спорить не стал. Выдвини он свой клан на официальное прикрытие чужаков, его тут же обвинили бы в желании защитить кровного родственника от возможных нападок со стороны пострадавших сторон, а это уже слабость, недостойная его высокого статуса.
Но не столько осуждение высшей вампирской общественности беспокоило Карилена, сколько тайна рождения племянника, тщательно и надежно оберегаемая ото всех, даже от самого Стефианира. Лишь незадолго до исчезновения неугомонного мальчишки, упрямо ушедшего в другой мир на поиски пропавшей невесты (естественно, без спроса), дядя рассказал ему правду. Точнее, назвал настоящее имя его отца, о котором парень ничего не знал.
Вот только умолчал о том, как Мирейна, родная сестра Карилена, едва произведя на свет своего первенца, вдруг начала сходить с ума. Как она бесновалась и рвалась схватить ребенка, чтобы… выпить его до дна. Как в бешенстве глубоко царапала себе лицо и крушила мебель в попытках добраться до вожделенного новорожденного лакомства. А ведь младенцы, даже человеческие, для вампиров табу! Не рассказал Карилен и о том, как все мамки-няньки вместе с целителями в ужасе разбежались от агрессивно настроенной мамаши, начавшей бросаться на все, что движется, не разбирая, где свои, где чужие, а бедный брат, вынужденный в одиночку бороться с вконец обезумевшей фурией, сам чуть не погиб от ее клыков.
Мирейне нужен был ребенок, которого она родила и которым собиралась утолить свой неадекватный голод. Лишь растеряв все силы, отчасти из-за потери крови, отчасти из-за безумия, она рухнула на обломки некогда роскошной детской кроватки и больше не встала. Последний вздох несчастный донес до ничего не понимающего Карилена имя, которое расставило все на свои места. И стало настоящим проклятием клана Зварру.
— Надеюсь, все понимают, что информация о возможном Вершителе должна остаться строго между нами? — Вопрос глава клана Мейлих задал больше для проформы, сам знал, что понимают.
— Тогда не мешало бы раздобыть как можно больше информации о мире этих людишек, — внес конструктивное предложение мрачный целитель.
— Отлично. Вот ты этим и займешься, — расплылся в предвкушающей улыбке Стирх. Листей обреченно закатил глаза. Общаться с чужаками, особенно с одной дотошной особой, ему было неприятно. Но правитель решил добить его окончательно: — Можешь взять себе в помощь Глафирену.
— А если…
— Все! Это не обсуждается!
Карилен едва сдержал улыбку. Умеет этот холодный расчетливый красавец ставить своих подданных в неловкое положение.
Я лежала, расслабленно откинувшись на подушки, и сквозь опущенные ресницы наблюдала за маленькими язычками пламени в догорающем камине. Думать было лень. Наверное, в мозгу включились какие-то защитные механизмы, потому все то, что довелось сегодня пережить мне, не могло пройти бесследно для организма. А если я еще начну анализировать…
Легкое движение рядом заставило меня повернуть голову. Стефианир, приподнявшись на локте, задумчиво выискивал что-то на моем лице. Признаки разума, не иначе. Своего или моего — вопрос второстепенный, потому что произошедшее сегодня между нами, кроме как помешательством, назвать больше никак нельзя. Он — вампир, а я… даже сама теперь не знаю, кто. Вот только неожиданно вспыхнувшая страсть, сила безудержного желания и вышедшие из-под контроля эмоции, кинув нас в объятия друг друга, стерли разделяющую грань двух таких разных миров. В душе царило спокойствие и умиротворение, а то, что рядом со мной в постели именно этот мужчина, казалось… правильным.
