Чернокнижник - Смирнов Андрей (читать книги онлайн без .txt) 📗
По прибытии в Кэтекетон тяжеловоз был продан, а вместо него — куплены две лошади для Уилара и Эльги плюс одна заводная, которой предстояло нести поклажу. Эльга ожидала, что они уже на следующий день продолжат путь, но Уилар, кажется, не собирался торопиться. Он снял две комнаты в самой дорогой гостинице и ни в чём себе не отказывал; пил дорогие вина, ел изысканные блюда, развлекался с какими-то девицами, которых приводил к себе в номер поздним вечером… Об Эльге он, впрочем, не забыл: купил ей костюм для верховой езды и ещё несколько мелочей, которых ей очень не хватало в дороге: например, гребень. Но дни тянулись, Уилар по-прежнему приятно проводил время, и Эльга, по сути, оказалась предоставленной сама себе. Чтобы не заскучать, она часто гуляла по городу, смотрела на незнакомых людей и чужие дома… Впрочем, окружающее не казалось таким уж чужим: все это при надлежало людям. живым людям. которые умели плакать и улыбаться и к которым после посещения мира демонов Эльга испытывала почти родственные чувства.
Кэтектон кольцом окружал высокий холм, на вершине которого стоял замок здешнего феодала, лорда Аркрима Сольгота. Ещё ниже текла река, огибая город и холм. В целом Кэтектон выглядел довольно мирно: стражники попивали пиво и играли в кости на посту, дети играли в войну на крепостной стене (других мест, свободных от надоедливых взрослых, в городе было мало), приезжие шумно торговали на рынке, ремесленники трудились в своих мастерских, барон Аркрим и его приближённые занимались своими делами и на глаза народу не показывались — ну и слава Пресветлому… Небольшой переполох вызвало известие о том, что на невольничьем рынке, находившемся на другой стороне реки, в двух милях от Кэтектона, полтора десятка рабов взбунтовались, отняли у охраны оружие и сумели сбежать; впрочем, большую часть из них уже на следующий день поймали и, четвертовав, выставили вдоль дороги в непосредственной близости от рынка, в назидание другим рабам. Но ни на четвертованных, ни на повешенных у городских ворот сами горожане давно уже не обращали никакого внимания: зрелище было привычным, и хотя к вони, издаваемой разлагающимися трупами, привыкнуть было сложнее, старались не замечать и её. Как-то раз, наблюдая за казнью убийцы, Эльга заметила нескольких женщин, терпеливо ждавших рядом с помостом. Когда убийца — довольно молодой ещё человек, одетый в одну лишь длинную рубашку — забился в петле, его член вдруг встал торчком, смешно оттопырив засаленную ткань. Священник на помосте, полузакрыв глаза, вяло бормотал что-то из Книги Жизни, женщины ползали по земле под виселицей, собирая семя умирающего, а стражники зевали и время от времени делали вид, будто собираются разогнать женщин — без особого, впрочем, энтузиазма. Собрав всё, что было им нужно, женщины быстро удалились, что-то бурно друг с другом обсуждая. «Ведьмы», — подумала Эльга. Священник закрыл книгу и, сойдя с помоста, приложился к почти уже опустошённой солдатами бутылке дешёвого вина — скромной плате знахарок за то, чтобы солдаты не слишком настойчиво их отсюда гнали.
Вернувшись в гостиницу, она посидела на табуретке, потом у окна, потом на кровати, потом снова покачалась на табуретке и в конце концов поняла, что ей необходимо с кем-нибудь поговорить. Уилар Бергон был не самым лучшим собеседником, но других знакомых у Эльги в этом городе не было. Выглянув в коридор, Эльга заметила, что дверь в комнату чернокнижника чуть приоткрыта. Постучалась. Никто не ответил. Набравшись смелости, Эльга вошла внутрь.
Уилар был один. Он сидел в кресле у окна и читал книгу. Постель была разобрана и смята, на столе, среди бумаг, пергаментных свитков и свечных огарков, громоздился недоеденный ужин и початая бутылка вина.
Уилар читал. Эльга молча переминалась с ноги на ногу. Через минуту чернокнижник изволил наконец обратить на неё внимание.
— Что тебе?
— Я видела повешение… — Сбиваясь, Эльга стала рассказывать то, чему сегодня стала свидетельницей.
— Почему он… ну… это… — Она смутилась, не зная, как «это» назвать.
— Почему он кончил? — Уилар закрыл книгу и посмотрел в окно. — На виселице можно умереть от двух причин. Если ломаются шейные позвонки, смерть наступает очень быстро. Но если тебе не повезло, будешь умирать от удушения. Это несколько дольше. Предчувствуя смерть, организм бунтует, тело скручивают судороги, человек может мочиться и испражняться одновременно. Естественный ток крови перекрыт, умирая, мозг наполняется чередой ярких галлюцинаций. Вкупе с напряжением, овладевшим всем телом, и особенно если повешенный молодой, здоровый мужчина — все это подчас приводит к нагнетанию крови в член и семяизвержению — довольно болезненному, хочу заметить. Я читал одну книгу, посвящённую данному вопросу… — Уилар задумался и добавил: — Впрочем, магистр медицины Агналет ан Скун из Къянлатского Университета полагает, что семяизвержение вызывается не столько физиологическими причинами, сколько желанием самого умирающего тела заслониться, закрыться от ужаса надвигающейся смерти. И его точка зрения также заслуживает рассмотрения… Ты что, никогда не видела, как вешают людей?
Эльга покачала головой. Лекторский тон Уилара привёл её в состояние лёгкого ступора.
— В Греуле преступникам отрубают головы… — тихо сказала она.
— Ах да… — Уилар кивнул. — Ты ведь с побережья.
— Я видела однажды… Эд привёл меня посмотреть… — Эльга содрогнулась от одного воспоминания. — Когда человеку отрубили голову, он какое-то время ещё дёргался… головы нет, а тело ещё живёт… из шеи ударил фонтан крови, который испачкал людей в первом ряду… Но они не… не обратили на это внимания. Заревели, как звери. У Эда… и у других… блестели глаза. Им нравилось на это смотреть. Мне стало дурно. Это было… ужасно.
Эльга замолчала, а затем заговорила снова:
— И эти женщины… сегодня. Они вели себя так, как будто бы… как будто бы были на рынке. Болтали о чём-то, толкались, спорили… Я слышала как-то, что семя мёртвого человека ведьмы собирают, чтобы…
— Ведьмы? — презрительно скривившись, перебил её Уилар. — Ты думаешь. это были ведьмы?.. Эти суеверные дуры, понимающие в ведовстве ещё меньше, чем ты?
— Значит, это просто суеверие? — У Эльги отлегло от сердца. — Брат Бенедикт тоже говорил, что…
— Конечно. Глупость и суеверие. Для того чтобы манипуляции с семенем покойника имели хоть какой-то смысл, осуществлять их необходимо, как минимум, ночью, а не посреди бела дня.
Внутри Эльги что-то сжалось. Окружающий мир снова надвинулся на неё, демонстрируя свою полную непредсказуемость. Она боялась гаданий, боялась колдовства, для которого требуются столь жуткие ингредиенты… Уилар как будто бы успокоил её — но только для того, чтобы напугать ещё больше. «Почему ночью?..» — судорожно думала Эльга. Даже днём она бы никогда не осмелилась приблизиться к повешенному, чтобы искать это под виселицей — в то время как над твоей головой раскачиваются ноги покойного… Ночью же… При мысли о том, как это будет про исходить, Эльгу охватил такой ужас, что ей захотелось кричать. По её представлениям, подобное занятие, да ещё и ночью, должно было стать вернейшим способом оказаться в когтях дьявола — который, как всем известно, вылезает из преисподней на землю каждую ночь в промежутке между вечерней и заутреней.
— Дело не в дьяволе, — сказал Уилар, в который уже раз демонстрируя умение отвечать на её мысли, а не на слова. — Дело в Тайне. — Он помолчал, как будто бы размышляя: стоит ли дальше разговаривать с «замухрышкой» — или попросту выгнать её из комнаты и вернуться к чтению. — Твой беспричинный страх — прямое указание на эту Тайну. Если ты развернёшься и пойдёшь против течения, выбирая направление, где страх наиболее силён, где сопротивление непреодолимо — может быть, ты и придёшь к чему-то большему, чем твоё нынешнее бессмысленное и бездумное существование. Те, кто понимают смысл Искусства, ищут не несколько комочков телесной жидкости, не пальцы, не ногти и не волосы покойника — они ищут Тайну. Семя, волосы или ноги — это всего лишь знак, ориентир, благодаря которому мы выслеживаем свою добычу. В чём-то это похоже на рыбную ловлю: ты следишь за поплавком, но твоя цель — не поплавок, а рыба, скрытая от тебя в своей стихии.
