Ущербная демоница (СИ) - "Z. Hiberna Sandra Z" (читать книги .txt) 📗
— Когда вы будете разговаривать, будь внимательна. Я не доверяю Воибору. Как целитель, он уступает Крайсу, зато с радостью участвует в пытках, что временами устраивает князь, поэтому очень прошу тебя не распространяться о том, что ты всё забыла и учишь с нуля. Но и постарайся быть краткой, если он спросит, что мы изучаем. И ни в коем случае не рассказывай ему, что тебя проверяли на магию, а уж тем более, не озвучивай те результаты, что мы получили совсем недавно. Ты поняла меня?
Лилия Львовна кивнула, замерев в нечеловечески сильной хватке этой женщины.
— А если он будет спрашивать, ощущаешь ли ты что–то, отвечай как можно более расплывчато, говори, что что–то чувствуешь, но не конкретизируй.
Чёрная Лилия внимательно выслушала инструкции и ощутила тревогу. Это будет больше, чем простой медицинский осмотр? Вполне возможно, ведь Многоликая была необычно эмоциональна. Она никогда не касалась Лилии Львовны и не говорила так надтреснуто. Пусть лицо княгини было безучастно, но со столь близкого расстояния медиум видела, как пульсирует венка на её виске.
Дождавшись заверений дочери, что та всё поняла, Многоликая проводила княжну в комнаты, где их уже ждал какой–то старик и мужчина из того повторяющегося сна. Напрягая память, Лилия Львовна вспомнила и старика, которого видела его одним из первых после пробуждения в замке. Мужчина развалился в одном из кресел, закинув ногу на ногу. Он был элегантно одет, но сквозь притягательные черты лица проступило что–то нечеловеческое, а контуры его тела двоились, будто плыли в мареве жара. При взгляде на него откуда–то из глубин памяти рождался страх. Усилием воли медиум отвела взгляд от него. Будто сквозь вату до неё донёсся голос этого мужчины:
— Лика, дорогая, оставь нас.
И ответ матери Лилитты:
— Да, мой князь.
От этих слов сердце Лилии Львовны забилось быстрее, когда она вспомнила лишь фразу из последнего напутствия Многоликой: «с радостью участвует в пытках, что временами устраивает князь». Медиум с трудом справилась с охватившей её тело дрожью. Ей было странным, что эта дрожь ощущалась, как чужая. Но вот целитель попросил её прилечь на кровать на спину и стал водить руками над её телом. Морщины на его лице складывались в причудливые узоры, переползали с места на место, но понять, рад он или опечален результатами «осмотра», Черная Лилия не могла. А затем начался разговор, которого, похоже, так боялась мать Лилитты.
Медиум так сосредоточилась, чтобы правильно ответить, что ей стало казаться, будто вокруг целителя возник светлый ореол, который испещряли тёмные прожилки. Но стоило немного проморгаться, как увиденное исчезло. На секунду Лилия Львовна сбилась с ответа, припоминая, что подобный ореол, только сплошь тёмный, замечала временами вокруг Крайса Эрны. Усилием воли она отогнала размышления об этом подальше, сосредоточившись на расспросах этого «целителя». Рядом с ним было трудно сосредоточиться, но медиум не могла подвести Многоликую. «Руны говорят, что мне нужен союзник. Почему бы этой женщине не стать им?» — это помогало помнить инструкции и отвечать не совсем невпопад.
Всё имеет тенденцию кончаться, закончился и этот допрос. После ухода Воибора Лилия Львовна, непривычно уставшая, опустилась на кровать, подтолкнув под спину подушку. Она в изнеможении прикрыла глаза, но вдруг услышала какой–то глухой стук, будто что–то врезалось в стену. Затем дверь снова скрипнула, и в комнату вошла Многоликая. Медиуму показалось, что она слишком неестественно держит руку и идёт, слегка наклонившись в сторону. Княгиня молча подошла ближе, а затем опустилась рядом с дочерью. Они ничего не говорили друг другу, а просто сидели рядом, и от этого было как–то спокойнее. Немного погодя Чёрная Лилия пригляделась повнимательнее, но не смогла разглядеть никакого ореола вокруг фигуры женщины, зато на полу вольготно расположились две её тени. «Вот и некий талант,» — про себя горько рассмеялась Лилия Львовна.
Глава 10. Мỳка (ч. 2). Но надо что–то делать
Трясясь в седле, Крайс Эрна размышлял, как не вовремя произошло очередное пробуждение мертвецов. Не прошло и двух месяцев, как погосты снова активизировались. У некроманта было тяжело на сердце, когда она оставлял княгиню, отбывая вслед за кладбищенским наблюдателем. Магу очень уж не хотелось, чтобы Многоликая куда–то там ехала в обществе князя, но что он мог сделать? Неспособность что–то изменить горчила на языке, но он гнал эти мысли от себя, здраво рассудив, что в обществе Дейроса княгиня прожила уже больше пятнадцати лет, но до сих пор жива и здорова. Но, с другой стороны, свечку–то Эрна не держал.
В боевом облачении трястись в седле было мало радости, но на доспех хорошо ложились защитные символы, а шипы помогали в случае чего проткнуть мертвеца, чтобы пустить волну упокающиващей магии. В этот раз некромант прихватил с собой пару зелий, работающих как наркотики и на время повышающих магический резерв. Их применение было опасно, и Эрна старался подобного избегать, но сейчас, истощённый и усталый, он был готов на отчаянные меры.
Дорога тянулась монотонно, без нежелательных встреч или происшествий. Кладбище на первый взгляд тоже выглядело мирным и спящим. В самом начале своей службы Эрна не мог понять, зачем князья держали рядом со своими замками столь опасные и нестабильные места, но Дейрос однажды снизошёл до объяснений, что мертвецы в случае чего станут частью армии, задумай Тёмная Хозяйка приказать своим верным последователям захватить этот мир. На осторожный вопрос, когда это было последний раз, князь Фариус потёр переносицу и неуверенно произнёс, дескать лет пятьсот–шестьсот. Сначала всё шло вполне успешно, но призванная Светлой Хозяйкой помощь из другого мира склонила чашу весов не в пользу воинства одержимых. Проиграв, Тёмная погрузилась в сон, но последнее время, как поведал Дейрос, он чувствовал её скорое пробуждение. Как и сам Эрна: с каждым годом погосты пробуждались ото сна всё чаще, а мёртвые становились всё агрессивнее.
Но в этот раз некромант почувствовал душок чужой магии, а не просто сырой тёмной силы. Он приказал сопровождающим его княжеским воинам спешится, а сам осторожно двинулся вперёд. Магические резервуары не были заполнены и на половину, а потому Эрна с тоской подумал, что очень удивится, если они смогут пережить этот год.
Между тем бойцы с магом беспрепятственно вошли в ворота и уже успели углубиться на территорию кладбища, когда идущий впереди некромант и держащие наготове оружие стражники заметили резво выкапывающихся из–под земли мертвецов. На мгновение Эрна опешил, но сразу же пустил волну магии, чтобы оценить степень угрозы. На восставших висели магические клейма рода Дейрос, что облегчало упокоение, но сейчас эти метки не отозвались на магический приказ. Крайс повторил заклинание, но всё безуспешно. Мертвецы лишь задвигались активнее, стекаясь к ним со всех сторон. Метки Фариусов были активны и всё так же сияли в их аурах, однако, чем ближе подходили восставшие, тем неспокойнее становилось людям.
Мертвецы надвигали вразвалочку, сползаясь со всех сторон, похрустывали сочленениями и дурно пахли. Из их разинутых ртов вырывалось рычание, в гниющих ранах на лице виднелись зубы.
Эрна прикусил губу, не зная, что делать. Неужели эти неупокоенные были подняты не просто стихийной силой Тёмной Хозяйки, а вполне целенаправленно, другим магом? А некроманты были у всех князей! Они гарантировали, что мертвецы не выйдут за границы кладбищ, разоряя поселения. Или же наоборот, выйдут, когда придёт время.
Стражники попятились, заозирались. Нужно было как можно быстрее разорвать управляющее заклинание!
— Держаться позади меня! — приказ Эрны заставил воинов собраться. Жертвенный клинок в руках некроманта был способен разорвать заклинание, выпить жизнь и душу. Подобные орудия создавались жрецами Тёмной Хозяйки и закалялись годами, напитываясь в жертвоприношениях. Их лезвия имели волнистые края, оставляли рваные раны, кровь из которых уже было не остановить. Эти кинжалы слушались магии своего создателя. Или его убийцы, хотя и хуже. Эрна первым не был.
